Мой дом – тюрьма

Ввести домашний арест как альтернативу заключения под стражу – с такой законодательной инициативой выступает Министерство юстиции РФ. Более мягкая мера пресечения будет применяться не к убийцам и маньякам, а к подозреваемым и обвиняемым в преступлениях небольшой и средней тяжести. Одна из задач возможного нововведения – сокращение жителей СИЗО.

Для чего это делается? Согласно данным Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН), ежегодно из следственных изоляторов на свободу выходит около 70 тыс. человек, то есть каждый пятый из тех, к кому была применена крайняя мера пресечения. В отношении этих людей либо были прекращены уголовные дела, либо вынесены оправдательные приговоры, либо присуждено наказание, не связанное с лишением свободы. Однако все они провели не один месяц в СИЗО рядом с рецидивистами, в условиях значительно хуже, чем в исправительной колонии.

Пиковое количество подозреваемых и обвиняемых находилось в следственных изоляторах страны в 1990-е годы. В то время для крайней меры пресечения достаточно было лишь решения прокурора. Например, в иркутском СИЗО-1 при лимите наполняемости 1 тыс. 350 человек тогда содержалось около 6 тыс. арестантов. И это не что-то из ряда вон выходящее – подобная картина была характерна для всех российских регионов.

Ситуация изменилась в 1995 году с принятием Федерального закона, устанавливающего норму жилой площади на одного арестанта СИЗО не менее 4 кв. м. Затем вступил в силу новый Уголовно-процессуальный кодекс, определявший назначение крайней меры пресечения через суд. Но и этого не было достаточно для снижения камерного конкурса по четыре и более человека на койку. Последние годы разгрузка следственных изоляторов целенаправленно ведется сразу по нескольким направлениям.

– Это, прежде всего, строительство дополнительных площадей, своевременный вывоз в колонии осужденных, у которых вступил в силу приговор, сокращение транзитных перевозок через СИЗО, создание отдельных помещений, функционирующих в режиме следственного изолятора, на территории колоний, а также организация взаимодействия с судами и органами прокуратуры по вопросам сокращения сроков расследования преступлений и вынесения судебного решения, – рассказал начальник отдела СИЗО Главного управления ФСИН по Иркутской области Александр Воробьев. – По принятым целевым федеральным программам в 2006 году в России было введено в эксплуатацию 14�тысяч 472 места в СИЗО, в 2007-м – еще около четырех�тысяч мест.

В Иркутской области долгое время существовало четыре следственных изолятора – в Иркутске, Братске, Тайшете и Тулуне. Еще буквально три года назад в СИЗО-1 при лимите 1 тыс. 350 мест фактически содержалось 2,7 тыс. человек. В 2006 году на территории изолятора был построен жилой корпус на 175 мест для несовершеннолетних задержанных. Параллельно велась работа по открытию следственного изолятора в Ангарске.

На сегодняшний день в СИЗО-1 содержится 1 тыс. 498 человек (при норме 1 тыс. 505). Тенденция характерна для всех следственных изоляторов Приагарья – по данным за третий квартал, при лимите 4 тыс. 602 места крайняя мера пресечения применена к 4 тыс. 267 гражданам. На начало декабря жителей камер и того меньше – около 3,7 тыс. Из общего числа арестантов за преступления небольшой и средней тяжести задержаны 623 человека, из них 96 женщин и 14 несовершеннолетних. По мнению специалистов, к ним вполне могли быть применены другие меры пресечения, в том числе и домашний арест.

– Содержание в СИЗО – это самая жесткая и крайняя мера пресечения по Уголовно-процессуальному кодексу. Существуют другие варианты – подписка о невыезде, денежный залог и поручительство, – отмечает Александр Воробьев. – За преступления небольшой и средней тяжести наказание осужденные могут отбывать в колониях-поселениях. Социальная несправедливость налицо – хоть время содержания в СИЗО и засчитывается в срок отбывания наказания, человек фактически содержится в условиях значительно худших, чем это определено приговором суда.

Существуют ведомственные документы, предписывающие подразделениям ФСИН более тесно сотрудничать с судебными органами по вопросу определения меры пресечения. Но они носят рекомендательный характер и в целом картину не меняют: в 2007 году в России в следственные изоляторы было помещено лишь на 5% меньше арестантов, чем в 2006-м.

– К концу 2007 года СИЗО России в основном вышли на норматив в размере четырех квадратных метров на человека. Но, скорее всего, в 2011 году примут новые нормы жилой площади – семь квадратных метров, как в Европе. Чтобы предстоящие трудности не застали врасплох, сейчас по всей стране строится 26 следственных изоляторов. В частности, в Санкт-Петербурге реализуется проект «Крестов», где сразу закладывается норма в семь «квадратов». Когда мы строили СИЗО в Ангарске, многие недоумевали, зачем мы создаем преступникам такие шикарные условия содержания – у нас там в каждой камере предусмотрен душ. Но дело в том, что мы не ставим цель сделать невыносимым период содержания под стражей. Наша задача – исполнить решение суда об изоляции подозреваемого. Зачастую после СИЗО в общество возвращаются озлобленные люди. А из-за чего они озлобляются? В первую очередь из-за условий содержания. Гуманизация общества не обходит стороной и систему ФСИН.

У законопроекта о домашнем аресте есть еще одна сторона, о которой также не стоит забывать – финансовая. При содержании подозреваемых и обвиняемых в СИЗО государство несет определенные затраты. Если есть возможность сократить расходы, то грех этим не воспользоваться. Тем более в неспокойные кризисные времена.