Александр Смирнов: химией увлекся благодаря учителям
Доктор химических наук, профессор, заместитель председателя Иркутского областного Совета ректоров, руководитель Восточно-Сибирского центра фундаментального образования, член Международной Академии Наук высшей школы, лауреат премии Правительства РФ – регалии этого человека можно перечислять бесконечно. Пожалуй, самая важная из них – ректор Иркутского государственного университета. Сегодня Александр Смирнов отмечает 60-летний юбилей. В преддверии праздника он рассказал нам о своей работе, семье, увлечениях, поделился взглядами на проблемы высшей школы.
– Вы с детства мечтали стать педагогом и ученым?
– Скорее не мечтал, а стремился. Но это было в студенчестве, а рос я вполне обычным мальчишкой в самой обычной семье – мама всю жизнь работала врачом-педиатром, а папа до преподавательской деятельности на кафедре политэкономии госуниверситета долгое время был военнослужащим. Поэтому детство мое прошло в разных городах и школах – родился во Ржеве, потом семья переехала в Ленинград, а оттуда во Львов на Украину.
– А как вы оказались в Иркутске, где учились здесь?
– Иркутск – родина моих предков, здесь жили бабушка с дедушкой. Мы переехали сюда зимой 1961 года. Помню, стояли страшные морозы – минус 42 градуса. А общественный транспорт тогда был редкостью, и мне приходилось пешком ходить от Ангарского моста до улицы Декабрьских Событий – в бывшую Ленинскую школу N 1. Так что на уроки я поначалу приходил весь промерзший. А к студенческим годам привык к сибирским холодам. Учился, конечно же, в Иркутском госуниверситете.
– Почему выбрали факультет химии?
– Естественными науками я заинтересовался в шестом классе – посещал кружки, много читал. Химией увлекся благодаря хорошим учителям. До сих пор помню тот восторг, в который приводили нас, мальчишек, различные опыты в лаборатории. Например, как мягкая резина, помещенная в жидкий азот, становится твердой и колется, как стекло.
– А на переменах юные химики, наверное, что-нибудь взрывали в школе…
– Нет, в школе мы так опасно не шутили. А в институте бывало. У нас курс был с хорошим чувством юмора – преподаватели с нами справиться не могли. Один профессор даже родителей вызывал, несмотря на то что некоторые студенты уже сами воспитывали детей.
– Вы тоже рано обзавелись семьей?
– Мы с женой познакомились еще в школе, а свадьбу сыграли в институте. Правда, Марина выбрала экономическое направление – училась в «нархозе» на экономиста-строителя. А дочки родились в период моей аспирантуры. Сейчас они уже взрослые, у обеих по два высших образования. Старшая Жанна – учитель музыки и юрист, служит подполковником в Федеральной миграционной службе. Младшая Ирина – историк и юрист, трудится на госслужбе.
– По стопам папы не пошли, потому что химик – невостребованная профессия?
– Это сейчас она непопулярна у абитуриентов. А раньше, знаете, какой конкурс был. Помню, как на Дне открытых дверей мы с откровенным интересом слушали доцента Евгения Федоровича Гречкина. Рассказывая о родном факультете, фундаментальной и прикладной химии, он буквально заворожил нас своим интеллектом и остроумием, и мы решили, что будем учиться у него. Позже, уже на студенческой скамье, у нас появились новые кумиры – мы также внимательно слушали лекции по органической химии и химии высокомолекулярных соединений двух ведущих профессоров – Анастасии Васильевны Калабиной и Валентины Александровны Лариной.
– И наверняка будущий ректор ИГУ много времени в студенчестве посвящал науке?
– Моя научно-исследовательская деятельность связана с химией полимеров. Увлекся этой темой еще на старших курсах, а в итоге защитил кандидатскую и докторскую. Речь идет о новых полимерах, обладающих биологической активностью. Мы разработали лекарственный препарат, который по своему действию превосходит известные в мире антидоты гепарина, применяемые в клинической и экспериментальной практике. Гепарин – это вещество, которое вводится в организм человека при пересадке органов для свободной циркуляции крови. Чтобы убрать избыточный гепарин после операции и восстановить свертываемость крови, пациенту обычно вводят протамин сульфат, который имеет ряд побочных эффектов – токсичность, агрегация тромбоцитов и так далее. Мы синтезировали полимер, который исключает все эти последствия, и, более того – безопасен при передозировках. Испытали его на мышах, крысах, довели до собак и должны были подавать на рассмотрение в российский фармкомитет, но тут грянула перестройка, и проект остался на бумаге. Но мы не опускаем руки, ищем выход из ситуации.
– Чему посвящали свободное от науки и учебы время?
– Я заядлый спортсмен. Еще на Украине серьезно занимался плаванием и легкой атлетикой, мечтал о тренерской карьере. В Иркутске стал мастером спорта по настольному теннису. Увлекся им в школе, а в студенчестве уже входил в сборную области, моим наставником был заслуженный тренер России Игорь Зусман. Вместе с известным адвокатом Марком Крутером мы являлись чемпионами области в парном разряде. Я много ездил по стране на соревнования, а на первом курсе университета даже стал восьмой ракеткой России.
– А как же активная общественная жизнь студента, которую вы пропагандируете сегодня, как ректор?
– В стройотрядах не работал, потому что летом обычно был на соревнованиях и спортивных сборах. А в колхоз обязательно выезжал. Помню, как в Оеке мне доверили коня с телегой, и я возил турнепс. А спустя много лет, уже будучи проректором, возглавлял штаб сельхозработ в университете. Я, действительно, сторонник общественной студенческой жизни. Поэтому мы всегда стараемся помогать студентам-активистам. Это сейчас, к примеру, команда КВН «Байкал» – успешный творческий коллектив, а ведь родилась она в стенах нашего университета на общественных началах.
– Вот уже 12 лет вы руководите старейшим университетом Восточной Сибири. Как проходит рабочий день ректора?
– График, конечно, планируется заранее. С утра обычно – планерки и рабочие встречи, на которых чаще всего обсуждаются вопросы экономики университета – ремонт, приобретение оборудования, свет, тепло. После обеда – переговоры с партнерами по развитию вуза. К вечеру – подписываю кучу бумаг. На объезд корпусов факультетов и общежитий выделяется целый рабочий день. То же касается и приема иностранных делегаций, а они у нас случаются регулярно, ведь ИГУ сотрудничает с 62 учебными заведениями мира, большинство в Южной Корее и Китае. Три-четыре раза в год бываю в командировках.
– Как на жизни университета отражается экономическая нестабильность? Внедряете у себя антикризисные меры?
– Пока мы кризис особо не чувствуем. Единственное, что здорово бьет по бюджету, – это рост цен. Думаю, ощущение нестабильности у нас обострится в сентябре. И связано оно будет не столько с катаклизмами в мировой экономике, сколько с демографическим спадом. Число абитуриентов уменьшается с каждым годом. За последние пять лет нам урезали бюджетный план с 960 до 790 мест. К тому же коммерческий набор нынче идет достаточно вяло, несмотря на то что стоимость обучения у нас осталась на прежнем уровне, что, по сути, и можно назвать антикризисной мерой вуза.
Хотя, конечно, нынешний кризис не сравнить с тем, что был в лихие 1990-е. В то время я как раз стал ректором. Тогда мы сумели не только выжить, но и сделать большой шаг в развитии. Избавившись от долгов по коммуналке, стали строить жилье для сотрудников – за пять лет получили 130 квартир. Увеличили число научных разработок, серьезно расширили список специальностей – с девяти до 45, при этом сохранив все тогда маловостребованные, в том числе химию и физику.
– Как вы относитесь к реформированию отечественной высшей школы, суть которого в том, что нужно поддерживать эффективные вузы, увеличивая их финансирование, а не растрачиваться на псевдообразование? Скажем, согласны ли вы с тем, что в ближайшие годы в стране нужно на 20% уменьшить количество университетов и институтов и в два раза сократить число их филиалов?
– Любая реформа хороша, если хорошо продуманна. К сожалению, нашу высшую школу в последние десять лет, мягко говоря, кидает из стороны в сторону. Вначале государство повсеместно открывало коммерческие вузы, дублируя специальности. Например, когда-то дефицитных юристов, психологов, журналистов и социологов готовили только в ИГУ. Сейчас эти специальности есть почти во всех иркутских вузах, даже в технических. А между тем квалифицированных преподавателей не хватает. Одно время педагоги уходили от нас в другие университеты, а некоторые просто бегали и совмещали работу в четырех вузах. Теперь в Минобразовании вдруг опомнились, что с выпускниками вузов перебор, и заговорили о сокращении.
То же самое я могу сказать и о переходе высшей школы на двухуровневую систему подготовки кадров. Мол, на Западе не понимают, кто такие специалисты, а признают только дипломы бакалавров и магистров. Три года назад в приказном порядке все государственные вузы начали их готовить. Набор на специалистов планируется в следующем году вообще прекратить. Но ведь никто даже не думает о том, что в нашем законодательстве юридический статус этих бакалавров и магистров до сих пор не закреплен.
– В последние годы серьезно обострился вопрос трудоустройства выпускников вузов. Какие меры вы предпринимаете, чтобы ваши выпускники не пополняли армию дипломированных безработных?
– В прошлом году у нас был создан Центр содействия занятости и трудоустройству студентов и выпускников. Почти половина наших учащихся, начиная с четвертого курса, имеют работу. Конечно, не всегда она соответствует специальности, но мы стараемся людей мотивировать на выбранную профессию – помогаем им с производственной практикой, проводим встречи с представителями кадровых агентств, руководителями фирм. Кроме того, неплохим стартом для карьеры молодых людей являются наши студенческие предприятия, которые работают при различных факультетах. Это рекламное и PR-агентство, юридическая клиника, бюро переводов, центр информационных технологий и так далее.
– У вас, наверное, как и у многих деятелей науки, совсем не остается времени на семью?
– Редко удается собрать всю семью вместе. Но если случается, то мы предпочитаем активный отдых – ездим на Байкал. Люблю таежный промысел и рыбалку. И, кроме того, продолжаю заниматься спортом. Вот сейчас с внуком-старшеклассником Витей по вечерам на велосипедах наматываем километры. Еще у меня есть внучка Аня. Недавно попросила сводить ее в лабораторию на химический факультет. В шестой класс нынче пойдет. Значит, придется в этом году познакомить ее с наукой-химией…
