Геннадий Истомин: Плохой закон ударит по тысячам людей
Наша газета продолжает публиковать интервью с председателями Законодательного Собрания, рассказывающими о 15-летней истории областного парламента. Сегодня мы предоставляем слово четвертому по счету спикеру Геннадию Истомину, сменившему на этом посту Сергея Шишкина в октябре 2003 года. И хотя он лишь год простоял у законодательного руля (до окончания полномочий депутатов третьего созыва), остается одним из немногих «долгожителей» депутатского корпуса. Его вселение на четвертый парламентский этаж серого дома состоялось еще в 1994 году, после выборов в ЗС первого созыва.
– Большая разница между выборами образца 1994 года и нынешними?
– Такая же, как между «Тойотой» последней марки и «Москвичом-403». Тогда же никаких технологий еще не существовало. Ни белых, ни черных. Смешно вспоминать: свою избирательную кампанию в Братске, где тогда жил, я провел с другом, женой и детьми. Сами писали листовки, сами печатали, сами расклеивали… Честно говоря, никто же в то время не представлял, что это за зверь – Законодательное Собрание.
– Соперников было много?
– Мне противостоял один крупный строитель, известный всему Братску и пользующийся большой популярностью. Помогло то, что я тогда работал зампредом Падунского райисполкома, курировал «коммуналку», строительство, ремонт, то есть те сферы, интерес к которым у населения повышен. Мне не было нужды обещать с три короба: меня оценивали не по моим словам, а по моим делам. И я благодарен людям за доверие. Став депутатом, я всегда, когда предоставлялась возможность, помогал Братску, с которым у меня связаны самые теплые воспоминания. Как-никак 20 лет прожил. И хотя я уроженец Иркутска, считаю Братск своим вторым родным городом.
– А какая из избирательных кампаний оказалась самой тяжелой?
– Конечно третья, в 2000 году. Я уже жил в Иркутске, баллотировался по первому избирательному округу, куда входит предместье Радищево, где прошло мое босоногое детство в стареньком родительском доме. Люди меня хорошо знали, доверяли, и, казалось, моя победа была в кармане. Но все обернулось по-другому. Я попал в черный список губернатора.
– За какие грехи?
– К тому времени я проработал в Заксобрании два созыва в должности заместителя председателя, приобрел опыт и определенный политический вес. Кое-кто из моих коллег-депутатов прочил меня в спикеры будущего созыва. Но у Бориса Говорина были свои планы на этот счет, в которые я не вписывался. Надо было не допустить меня до Собрания. И против меня развернулась целая кампания. Подключили даже политических консультантов из небезызвестной «Никколо М», способных закопать любого кандидата, на кого укажут. И они, надо отдать им должное, усердно закапывали, докладывая заказчику: рейтинг Истомина падает, падает, вот он уже ниже плинтуса. Проходят выборы, и вдруг оказывается – Истомин выиграл, набрав голосов больше, чем у всех его соперников вместе взятых. Представляете, какой шок?
– После этакого триумфа, полагаю, от вас отстали?
– Ничего подобного. Заказ на политическую смерть Истомина никто не отменял. За дело взялся судья Кировского районного суда господин Уральский. На основе заявления одного из моих соперников, усмотревшего нарушение в ходе голосования, результаты выборов аннулируются, а сами выборы признаются недействительными. И всю эту судебную инсценировку проворачивают в рекордный срок, за день до начала первой сессии. Закон в этих судебных решениях, конечно, спит беспробудным сном, но заказ выполнен: я уже не депутат, вход на сессию мне закрыт. И я, как законопослушный гражданин, вынужден подчиниться.
– Но судья Уральский должен был дать вам время на обжалование своего решения в судах более высоких инстанций?
– Должен был, но не дал. Так и было записано: решение вступает в силу немедленно. Вскоре выяснилось, что на стороне районного и областной суд.
– А что сказал Верховный? Вы же, наверное, туда обращались?
– Верховный суд РФ отменил постановление районного суда. И я смог попасть на вторую сессию. А на третью господин Уральский мне опять вход закрыл. И так длилось два года: Уральский закрывает, Верховный суд открывает, сегодня я депутат, завтра – нет. Лишь Конституционный суд РФ положил конец этому издевательству, другого слова не подберу. Когда председатель облизбиркома Виктор Игнатенко, кстати, помогавший мне тогда восстановить справедливость, выпустил свой двухтомник, где описал все случаи нарушения избирательного законодательства, моя эпопея заняла там почетное место.
– Вся работа Законодательного Собрания третьего созыва прошла под знаком борьбы двух ветвей власти: исполнительной и законодательной. Кто повинен в этом?
– С самого начала областной парламент был расколот на две группы: прогубернаторскую и энергетиков. Противостояние исполнительной и законодательной властей было столь велико, что люди с разных этажей, встречаясь в коридорах, боялись здороваться друг с другом. И вина в этом, конечно, губернатора.
Чего не отнять у Бориса Александровича, так это глубокого знания экономики области. К тому же у него изумительная память на цифры, ну и, конечно, «бульдожья» хватка. За короткое время ему удалось переломить ситуацию. Уже с 1998 года начался устойчивый рост физических объемов промышленного производства, продолжавшийся до нынешнего кризиса. Но по части дипломатии губернатор, конечно, не был силен.
– Не хотел иметь депутатов в своих советчиках?
– Если бы только депутатов. Вот вам характерный пример. Мы еще в 2001 году подхватили идею объединения области и Усть-Ордынского округа и могли бы стать в этом деле если не первыми, то, во всяком случае, вторыми. Составили список преференций, какие бы хотели получить у федерального центра. Москва сказала: слишком много, умерьте, ребята, аппетит. Тут бы надо не переть на рожон, а попытаться найти компромисс. Но Говорин настоял, чтобы сессия ЗС включила в свое постановление весь список. Ах, вы советов не слушаете? Ну, нам и дали от ворот поворот, назначив объединителем нового губернатора Тишанина.
– От кого исходила идея отдать вам бразды правления Законодательным Собранием после добровольно-принудительной отставки Сергея Шишкина?
– Как это ни покажется вам странным, но от Говорина. На состоявшейся с ним встрече я сразу выложил свои условия. Я, как председатель Заксобрания, не влезаю в отношения с крупными финансово-промышленными группами, работающими на территории области, понимая, что это прерогатива исключительно губернатора. В СМИ мы ведем себя лояльно по отношению друг к другу, не переходя на личности, но это не значит, что спорные вопросы между двумя ветвями власти должны утаиваться от прессы. И, наконец, третье условие: за пределами области мы, забыв о разногласиях, действуем единым фронтом, отстаивая интересы региона.
– Условия были приняты?
– Не только приняты, но и неукоснительно выполнялись обеими сторонами. Здесь у меня никаких претензий к Борису Александровичу нет. Я должен сказать, что, сойдя с тропы войны, мы сумели в какой-то мере восстановить разорванные связи между двумя ветвями власти и продуктивно поработать в последний год третьего созыва. Даже удалось нагнать отставание по законопроектным работам.
– Вы депутат всех пяти созывов ЗС и можете сравнить их между собой. Какой из них был лучший, на ваш взгляд?
– Я не могу сказать, что вот такой-то лучше предыдущего. Каждый созыв по-своему хорош. Менялось время, менялись и задачи, стоящие перед органами власти. Возьмем первый созыв 1994–1996 годов. Начинали ведь, по сути, с нуля. Одновременно формировались и базовые законы, и органы власти на местах. Мы одними из первых в стране приняли Устав области. И неплохой Устав. Если его корректировали, то только под давлением федеральных поправок. Многие его моменты перешли в новый Устав, принятый на последней сессии. Крепким оказался закон и о Контрольно-счетной палате. Львиная часть его статей будет использована в готовящемся сейчас новом варианте.
– Никаких конфликтов с исполнительной властью тогда не возникало?
– Обе власти шли дружно, в одной упряжке. Иначе невозможно было выстоять. Вспомните конец 1990-х годов, время работы парламента второго созыва. Сплошные неплатежи, вместо зарплаты выдавали черт знает что, вплоть до водки, пенсии задерживали, старики в знак протеста жгли костры… Только благодаря мудрой политике Юрия Ножикова удавалось смягчить ситуацию. Мы вместе с ним, плечом к плечу, выходили к митингующим: разъясняли, объясняли… Помню, как вместе с Юрием Абрамовичем поехали к Черномырдину, тогдашнему председателю правительства, выбивать деньги. Он говорит ему: Виктор Степанович, я, как губернатор, понимаю, с какими сложностями вам приходится сталкиваться, но вот товарищи депутаты берут меня за горло, требуют денег. Вот рядом со мной сидит заместитель председателя Законодательного Собрания, вы ему объясните. А мы уже заранее обговорили тактику моего выступления. И состоялся разговор, очень жесткий, порой даже с употреблением ненормативной лексики (смеется).
– Со стороны, конечно, Черномырдина?
– Да мы все тогда в такой раж вошли, что уже в выражениях не стеснялись. Понимали: пустыми нам отсюда нельзя уходить. И ведь уломали премьера: ладно, мужики, говорит, вы меня убедили, дадим дополнительно денег. И дал.
– По каким критериям вы оцениваете своих коллег?
– Чем интересна депутатская должность? Тем, что жизнь ставит каждый день новые задачи. И задачи-то разные на каждом этапе. Должны быть неравнодушные люди, умеющие подмечать все тенденции. Я отдаю должное таким генералам промышленности, заседающим в парламенте третьего созыва, как Боровский, Ковальков, Касьянов. У них и знания большие, и кругозор, но они, как депутаты, наверное, проиграют Валерию Лукину, не занимающему высоких должностей. С ним никто не может сравниться по количеству поправок, вносимых в принимаемые законы. Работая с законами, он понимал, какие последствия для населения они будут иметь. Это очень редкое качество.
– Депутатов нередко обвиняют в популизме. Мол, перегрузили бюджет всевозможными льготами, оттого и денег не хватает. Насколько справедливы упреки?
– Судите сами: мы приняли закон о льготах по оплате жилищно-коммунальных услуг, который тянет на 800 миллионов рублей в год. Много? Конечно, много, он сильно утяжеляет расходную часть казны. Но облегчает жизнь старикам, которым не под силу вытянуть федеральный стандарт, поднявший планку квартирной платы до 22% от доходов семьи. Или возьмите инициированный администрацией Иркутского района закон о бесплатном выделении земельных участков. Зачем бы, вроде, этот закон, есть же конкурсы, аукционы… Но мы же понимаем, что без притока кадров сельские территории умрут. А привлечь можно бесплатной землей, на которой специалист построит дом, заведет детей…
– Выходит, это не популизм, а насущная потребность?
– Популизм порой есть, чего греха таить. Особенно в выборных кампаниях. Вы только меня выберите – и пенсии поднимем, и детские пособия увеличим. На словах все можно решать. Должны быть трезвый экономический расчет и высочайшая ответственность. Депутатство – это та же работа. Но работа более сложная, более ответственная. На заводе запорол деталь – ОТК остановит, и вреда она не причинит, а плохой закон ударит по тысячам людей.
