Высший пилотаж Алексея Зяблицкого
В конце мая на заседании антинаркотической комиссии в аппарате губернатора состоялось официальное представление нового начальника Управления наркоконтроля по Иркутской области – подполковника полиции Алексея Зяблицкого. О наркоситуации в регионе и о том, какие задачи сейчас стоят перед сотрудниками его ведомства, Алексей Зяблицкий рассказал газете «Областная».
О назначении объявил начальник Управления аппарата Государственного антинаркотического комитета по Сибирскому федеральном округу генерал-лейтенант полиции Андрей Ведерников. Более года Алексей Зяблицкий работал исполняющим обязанности начальника управления. Приставка «и. о.» несет в себе фактор неопределенности, как для подчиненных, так и для самого руководителя. Однако на результатах работы управления это негативным образом не отразилось, и длительный процесс назначения наконец-то логическим образом завершился.
– Алексей Станиславович, несмотря на ваше недавнее назначение, вы в управлении человек не новый и полностью владеете информацией. Как бы вы оценили имеющуюся в регионе наркоситуацию, каковы тенденции ее развития?
– Наша область в этом отношении была и остается очень сложной. Официально в регионе состоит на учете более 12 тысяч наркоманов. Если перевести эти данные в расчете на 100 тысяч населения, получается 508 человек. В Сибирском федеральном округе – в среднем 400 человек, по России – 250. Подчеркну, что речь идет об официальных данных, предоставляемых региональным министерством здравоохранения, о лицах, состоящих на учете с диагнозом «наркомания».
– Это страшные цифры, учитывая, что в действительности ситуация в разы хуже, чем официальная статистика. Неужели все так беспросветно?
– Ситуация непростая, но есть ряд положительных тенденций, которые мы отмечаем на протяжении последних четырех лет. В свое время наш регион в СФО занимал второе место по количеству наркозависимых, лидировала Кемеровская область. Сейчас по этому показателю мы четвертые снизу – впереди Кемерово, Новосибирск и Томск. Но количество наркозависимых, состоящих на учете, можно трактовать по-разному. Не стоит забывать о том, что «учтенные» наркоманы – это люди, которые обратились за медицинской помощью, чтобы отказаться от пагубной зависимости.
– Но есть данные, которые можно трактовать только однозначно – количество смертей от передозировки, число граждан, впервые поставленных на учет…
– По этим показателям наблюдается снижение, что внушает нам оптимизм. К примеру, идет уменьшение подростковой наркомании: если в 2005 году на учете состоял 331 подросток, то в 2008-м – 218.
Что касается лиц с впервые поставленным диагнозом «наркомания» – в 2005 году это было около 1,5 тысячи человек, в 2008-м – 987. Помимо этого, уменьшается количество смертей от передозировки наркотиками – 590 случаев в 2004 году против 200 в 2008-м. Данная положительная динамика – это и работа правоохранительных органов, и выстроенная эффективная система профилактики.
– Изменился ли за последние годы наркотрафик, или по-прежнему основная часть дурмана поступает из Афганистана?
– Наркотики опийной группы, в частности героин, на территорию России поступают из Афганистана – через Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан и Киргизстан. Из данных стран дурман поставляют транзитом через Новосибирск, Красноярск, Екатеринбург. Что касается наркотических средств, получаемых из дикорастущей конопли, то здесь превалирует отечественный производитель – республики Бурятия и Тыва, а также местная растительно-сырьевая база. Данные наркотики, так называемая каннабисная группа, всегда доминировали в Приангарье.
– А «клубные» наркотики? «Синтетика» пользуется спросом у потребителей?
– В последнее время мы обеспокоены увеличением поступления в область синтетических наркотиков. «Клубные» наркотики пользуются определенной популярностью в молодежной среде и у «мажорной» публики. Они поступают из Москвы и Санкт-Петербурга, куда попадают из стран Западной Европы.
– Что называется «заграница нам поможет»?
– Собственно говоря, «синтетику» можно изготовить в условиях обычной кухни. Для этого нужно иметь сильнодействующие и психотропные вещества, которые находятся в обороте аптечных учреждений. Поэтому факты утечки из легального оборота сильнодействующих медицинских препаратов находятся под особым вниманием управления. В структуре нашей организации существует специальное подразделение.
– Алексей Станиславович, можно ли в процентном соотношении разделить наркозависимых по видам употребляемых наркотиков? Кого больше – опийных наркоманов, любителей каннабиса или тех, кто предпочитает «синтетику»?
– Это простой и сложный вопрос одновременно. Если судить по тем лицам, которые состоят на учете с диагнозом «наркомания», можно с уверенность сказать, что в 97% случаев это опийные наркоманы. Привыкание к героину возникает уже после первой или второй дозы. А вот определить количество граждан, употребляющих каннабис или «синтетику», достаточно сложно – как правило, они на учете в медицинских учреждениях не состоят. Мы обсуждали этот вопрос на заседании антинаркотической комиссии и признаем, что сейчас не можем точно определить количество людей, употребляющих эти группы наркотиков.
– Получается, если нельзя достоверно посчитать этих наркоманов, то и эффективно бороться с обкуренными гражданами невозможно?!
– Я бы не стал впадать в такие крайности. Есть различные способы выявления наркоманов. К примеру, существует система тестирования на наличие в организме следов употребления наркотиков. Один тест может определить пять видов наркотиков. Эффективно? Несомненно. Но, к сожалению, в силу норм законодательства мы не можем сделать это тестирование обязательным, например, в учебных заведениях или на производствах с повышенной техногенной опасностью.
– Может быть, напротив, гуманно выявлять неадекватного человека, который может работать на опасном производстве и подвергать риску жизни сотен людей?
– Меня не нужно агитировать – я только за! (улыбается) Но это не значит, что мы сидим сложа руки и просто наблюдаем за происходящим. В отношении каннабисной группы у нас стало традиционным проведение операции «Мак», в которой задействованы практически все правоохранительные органы.
– Лишаете сырья производителей и торговцев?
– Это лишь одно из направлений работы. Мы выявляем очаги дикорастущей конопли, определяем хозяйствующие субъекты, выносим предписания об уничтожении растений и контролируем их исполнение. Совместно с ГИБДД проводим рейды по выявлению водителей, находящихся в состоянии измененного сознания.
– А это не является нарушением прав человека?
– Если мы говорим: «пьяный за рулем – преступник», то чем наркоман лучше?! В состоянии наркотического опьянения водитель не имеет права садиться за руль. Он ведь не только свою жизнь подвергает угрозе, но и десятки других жизней. Особенно если это водитель общественного транспорта. Существует также ряд федеральных и международных операций, направленных на пресечение поставок наркотиков в страну. Есть и региональные межведомственные эффективные операции. Нужно понимать, что наркомания – это не чисто уголовная, а социальная многофакторная проблема. Поэтому ее решение может быть только комплексным, во взаимодействии с различными ведомствами, законодательной и исполнительной властью.
– То есть один в поле не воин…
– Можно и одному воевать, но эффективность будет не та. Мы сегодня о наркомании говорим как об угрозе национальной безопасности, это проблема геополитического масштаба. В свое время, учитывая ее остроту, создали Федеральную службу наркоконтроля. Но что может сделать одна правоохранительная структура?! Я считаю положительным моментом создание в регионе областной межведомственной антинаркотической комиссии, возглавляемой губернатором. Очень значимым достижением является формирование Государственного антинаркотического комитета РФ. Это говорит о том, что наша страна обеспокоена этой проблемой и не стоит в стороне от ее решения.
– Если расставить приоритеты в вашей работе, что бы вы поставили на первое место?
– Особое внимание мы уделяем выявлению организованной преступности, каналов поставки и сбыта наркотиков. Количество законченных уголовных дел растет с каждым годом. Мы привлекаем к уголовной ответственности достаточно одиозные фигуры. Буквально в апреле этого года судом было рассмотрено уголовное дело, по которому проходили восемь человек. Статья им вменялась очень серьезная – организация преступного сообщества. Как сказал начальник ГУВД по Иркутской области Алексей Антонов, и я его полностью поддерживаю: «Это высший пилотаж!» Группа работала по сбыту наркотиков в течение нескольких лет. Главарь получил срок 22 года и штраф 600 тысяч рублей, его подельники – от 13 до 18 лет лишения свободы. Такие приговоры и уголовные дела – это то, чем мы должны заниматься в первую очередь. Серьезные сроки преступники получали и в прошлые года, но именно по этой статье Уголовного кодекса РФ приговоров в области еще не было. Такие дела – единичные случаи по всей стране.
С начала года у нас есть значительные изъятия наркотиков. В апреле в Ангарске была задержана партия героина весом десять килограммов. А это ни много ни мало около 300 тысяч доз, или, в коммерческом эквиваленте, более 30 миллионов рублей. До этого было изъятие трех килограммов героина на железнодорожном вокзале – товар шел во Владивосток.
– Экономический кризис как-то повлиял на наркоситуацию?
– В последнее время один героиновый «чек» стал значительно дороже, а вот содержание в нем активного вещества существенно сократилось. Но цена растет не из-за кризиса, а из-за того, что товар стало гораздо труднее доставлять. Сейчас уже вряд ли кто решится везти наркотики самолетом. Преступники активнее стали использовать автомобильный транспорт с самыми изощренными методами конспирации товара, например, под сельхозпродукцию.
– Ваша работа опирается на законодательную базу. Довольны ли вы существующим федеральным законодательством, ожидаются ли изменения в этой сфере?
– Я считаю, что существующие законы вполне адекватны. Вопрос в практическом применении. Сегодня Уголовный кодекс РФ позволяет давать до 20 лет лишения свободы. Но даже если бы давали хотя бы один-два года, насколько легче было бы всем дышать! А ведь бывали случаи, когда преступники получали по семь лет условно. Мне отрадно отметить, что значительно увеличилось количество реально осужденных. В начале нашей работы их было порядка 20% от общего количества открытых уголовных дел, сейчас это уже около половины. Конечно, и с нашей стороны были определенные недоработки. Кроме того, я считаю, что меняется в лучшую сторону подход судебных органов к рассмотрению данных дел.
– Может быть, стоит в чем-то затянуть гайки и ужесточить наказание?
– Мое мнение: преступление не должно оставаться безнаказанным. Вот у меня на рабочем столе цитата: «Величайшее поощрение преступности – безнаказанность». Это сказал Марк Тулий Цицерон. Для каждого преступления должны быть неотвратимость и адекватность наказания. Это обязательное условие, при котором мы добьемся успеха.
