Валерий Лукин: Депутат – это профессия

Валерий Лукин – единственный из парламентариев, кто имеет звание «Самый народный депутат Иркутской области». Это звание ему присудили его избиратели. Дважды их усилиями Валерий Лукин становился депутатом Законодательного Собрания второго и третьего созывов от города Усть-Илимска. И хотя в его послужном списке имеется и вполне официальная награда – «Почетный гражданин города Усть-Илимска», эта, народная, наиболее полно отражает его суть как депутата и человека.

Будучи депутатом, он всегда был «над схваткой», его нельзя было даже заподозрить в симпатиях к какой-либо политической силе или группировке. Во главу угла всегда ставились только интересы жителей области. Он и до сих пор считает, что в Законодательном Собрании должны быть только люди, способные принимать законы в защиту населения. И хотя он не стал депутатом ни четвертого, ни нынешнего созывов, свою законотворческую деятельность во благо народа Валерий Лукин продолжает до сих пор, вот уже несколько лет являясь представителем областного объединения профсоюзов в Законодательном Собрании. Собственно, именно призвание профсоюзного лидера привело его в 1996 году в депутаты.   

– В то время я был председателем профсоюзного комитета Усть-Илимского ЛПК. На комбинате менялся собственник, зарплату не выплачивали по полгода и больше. Вот тогда на профсоюзном комитете было принято решение делегировать меня в состав Законодательного Собрания, поскольку мы считали, что защищать людей можно и в процессе принятия тех или иных законов, потому как некоторые из них, на наш взгляд, не соответствовали народным интересам. Кроме того, предполагалось использовать трибуну ЗС в части обозначения проблем, которые существовали на комплексе и у жителей города Усть-Илимска и Усть-Илимского района.

– Удалось ли вам выполнить поставленные задачи?

– Надо сказать, что по моей инициативе вопросы по ситуациям в Усть-Илимске и Усть-Илимском районе семь раз рассматривались на сессиях ЗС. Поэтому можно сказать, что в этом плане у меня получилось. А что касается вообще депутатской деятельности, я убежден, что основной задачей парламентариев является участие в законотворческой деятельности. За два созыва я, так или иначе, подал поправки в 130 областных законов. Какие-то проходили, какие-то нет, но прежде всего они касались законов социальной направленности.

– Почему уже в третьем созыве вы решили работать на постоянной основе, ведь совсем неплоха должность освобожденного председателя профсоюзного комитета Усть-Илимского ЛПК?

– Что значит неплохая? Любая выборная должность – кредит доверия людей, которые тебя выбирают. Когда был избран в Законодательное Собрание третьего созыва, я понял, что достаточно сложно совмещать две должности, и отдал предпочтение работе депутата на профессиональной основе. Я убежден и неоднократно выходил с этим предложением – депутатский корпус весь должен работать на профессиональной основе. Депутат – это профессия. Депутат в первую очередь должен заниматься законотворческой деятельностью и организацией контроля за выполнением законов, так как это по существу занимает  много времени. И очень часто эффективность работы напрямую зависит от того, каким образом ты работаешь – по совместительству или на постоянной основе.

– Валерий Алексеевич, не боитесь ли вы в таком случае превращения регионального парламентария в кабинетного депутата?

– Такая опасность есть у депутатов, которые избраны по спискам политических партий. Те же, кто избран по одномандатному округу,  имеют и должны иметь постоянную связь со своими избирателями. Когда я работал на профессиональной основе, после сессии на неделю всегда выезжал в свой избирательный округ. Проводил прием по личным вопросам, встречался с избирателями в ДК «Дружба». Все было открыто, и на этих встречах я разъяснял свою позицию по прошедшей сессии ЗС, выслушивал предложения и замечания. Так что никаких угроз здесь быть не может.  Правда, количество депутатов при этом я предлагаю сократить до 25 человек. И тогда финансовые затраты были бы те же самые, а эффективности от работы было бы больше.

Наличие в парламенте представителей бизнеса также делает его уязвимым. Бизнес достаточно сложная штука. У тех, кто им занимается, столько рогаток на пути, потому что в условиях тех законов, которые у нас сегодня есть, организовать бизнес и не напороться на какую-нибудь пакость невозможно. В итоге такой депутат-бизнесмен голосует не так, как ему позволяет совесть или наказы избирателей, а в зависимости от интересов бизнеса. И в этом тоже есть проблема. Я убежден, что представительный орган законодательной власти должен быть самостоятельным и независимым.

– А не получим ли мы тогда ручной парламент из 25 депутатов, работающих на постоянной основе? Как этого избежать?

– Власть должна быть заинтересована в самостоятельности каждой из своих ветвей. Тогда это будет демократия, тогда это будет развитие. Если исполнительная власть подомнет под себя законодательную, развития не будет, и это беда нашего общества. За время работы в депутатском корпусе, сравнивая разные созывы, я для себя отметил, что наиболее выраженное стремление к самостоятельности парламента было у Виктора Боровского, первого спикера третьего созыва. Его я отличаю от других. А потом, наверное, еще у Сергея Шишкина, второго спикера третьего созыва. Мотивации, может быть, у них были различные, но стремление к самостоятельности одно. А это не нравилось власти. Один политический деятель сказал, что парламент не место для дискуссий, но Виктор Митрофанович очень внимательно относился к позиции меньшинства. Ведь демократия – это в том числе и учет мнения меньшинства при принятии тех или иных законов. И тогда у нас были дискуссии не только на заседаниях комитетов и комиссий, но и непосредственно во время сессии. Это, безусловно, способствовало более качественному принятию законов.  

– В вашем богатом законотворческом багаже есть ли законы, которые вам особенно дороги и памятны?

– Мне удалось после долгих дискуссий подготовить, а потом и принять Закон «О квотировании рабочих мест для инвалидов». Мы же тогда законодательно помогли тысячам людей с ограниченными возможностями. Мы были первыми в России, и к нам очень многие ездили за опытом. Для меня большим удовлетворением стал момент, когда депутаты проголосовали в его поддержку и в зале Законодательного Собрания раздались аплодисменты. Это, конечно, признание.

Я был инициатором внесения еще в первый Устав Иркутской области поправок о наличии такого института, как уполномоченный по правам человека. Это было во втором созыве. Потом плотно занимался самим законом об уполномоченном, созданием Общественной палаты Иркутской области. По поводу Общественных палат у меня есть особое мнение. Если вы помните историю их создания на российском уровне, то она появилась после трагедии в Беслане. Может быть, я ошибаюсь, но тогда мне показалось, что после этой большой трагедии в нашем гражданском обществе никаких эмоций не возникло. В том числе и в депутатских корпусах. Ждали команды. И тогда, с подачи президента страны, для связи власти с гражданским обществом было решено создать Общественную палату. Хотя эту функцию – связь власти с гражданским обществом – должны выполнять депутаты. И значит, они недорабатывают, поэтому создаются какие-то дополнительные общественные институты – общественные палаты, общественные приемные и прочее.

– Как вам кажется, почему у нас за 15 лет регионального парламентаризма отношения двух ветвей власти, исполнительной и законодательной, перманентно напоминают партизанскую войну? 

– Многое зависит от личности губернатора. Ножиков уникальный политик, я вам скажу. Поэтому он понимал и делал все для того, чтобы депутатский корпус был сильным. У депутата не было проблемы встретиться с губернатором. Я еще застал его, когда был во втором созыве. Но сейчас… Может, я чего-то не знаю, потому что уже не депутат, но мне кажется странным, что кабинет губернатора иначе как бункером не называют.

На первом этапе мне Говорин тоже был симпатичен и как депутату, и как человеку, который за него голосовал. Все-таки большую роль сыграло то, что его Ножиков фактически рекомендовал на эту должность. Потом все изменилось, и очень многие депутаты были настроены поменять губернатора в надежде, что другой будет лучше. Поменяли на Тишанина – лучше не получилось.

– Вы были сторонником того, что губернатора надо менять?

– Да. Моя мотивация была в том, что он не способствовал созданию самостоятельного Законодательного Собрания. Так и осталось по сию пору. В идеале самостоятельность – это как дорога с двусторонним движением. С одной стороны должно быть желание исполнительной власти, с другой – депутатского корпуса. Сегодня я не ощущаю таких желаний ни от одной из сторон.

– Может быть, панацеей станут выборы по партийным спискам?

– Если говорить про выборы по партийным спискам, то в условиях, когда у нас политическая система не сформировалась, это, на мой взгляд, повредит развитию нашего общества. Ведь эта система замышлялась для того, чтобы способствовать формированию политических партий, но пока этого не случилось. Я, по крайней мере, этого не вижу.

– Валерий Алексеевич, у вас есть какой-то партбилет?

– Нет, никакой партии я не симпатизирую, хотя больше склоняюсь к левым. В советские времена я недолго работал  в аппарате Усть-Илимского городского комитета КПСС заведующим промышленно-транспортным отделом. Тогда началась перестройка, и она с воодушевлением была принята в народе. Я был убежден, и до сих пор так считаю, что перестройку надо было начинать внутри партии. К сожалению, этого не произошло. В партии было много случайных людей, конъюнктурщиков. Должности распределялись, в том числе, исходя из партийной принадлежности. Я полагал и, выступая на партийных собраниях аппарата городского комитета партии, всегда говорил, что авторитет партии падает. Мне частенько пеняли: «Что ты сор из избы выносишь, клеветой занимаешься?» и так далее. Практически я стал там неугодным, и меня изгнали. Я не жалею об этом. Я жалею о том, что не удалось провести перестройку внутри  партии, и тогда обновленная партия могла бы по-другому повести наше общество к развитию. Но этого не произошло. 

– В четвертом созыве вновь стать депутатом вам помещал пресловутый  административный ресурс. А в нынешнем что?

– В этот раз были сложности личного плана. Так или иначе, принять участие в выборах мне предлагали практически все партии. И надо было уезжать в Усть-Илимск и проводить кампанию.  Все это время я ставил общественные интересы выше личных. Был такой лозунг – «Раньше думай о Родине, а потом о себе». Это был мой принцип, и семья его принимала. Но в этот раз, если бы я уехал, то это было бы предательством по отношению к моей семье.

– Кто-нибудь из нынешних молодых политиков в Иркутской области вам симпатичен?

– Какой возрастной ценз вы имеете в виду?

– Например, до 40 лет.

– Безусловно, мне симпатичен Алексей Козьмин, его позиция, его суждения. Он достаточно самостоятелен. Пока других я не вижу. Понимаете, у нас вся система, и раньше так было, не способствует развитию личности. Если ты имеешь свое мнение, которое отличается от мнения большинства, считается, что ты обязательно оппозиционер. Ярлыков навешают сразу. И в этом плане ничего в лучшую сторону, к сожалению, не меняется.