Дорогами войны – от Халхин-Гола до Кенигсберга
В начале 30-х годов неспокойно было не только на Западе, но и на Дальнем Востоке. В Германии уверенно и неотвратимо к власти рвется фашизм, Япония все настойчивее проявляет свою крайнюю агрессивность. В самом начале 1932 года на Монголо-Маньчжурской границе военные столкновения между СССР и Японией приобретают периодический, а затем и систематический характер. Военные действия то стихают на краткий период дипломатических переговоров, то разгораются с новой силой… Сегодня некоторые историки называют этот период «советско-японскими пограничными конфликтами», одним из которых, по их мнению, было сражение при реке Халхин-Гол (11 мая – 16 сентября 1939 года). И это историки, чего уж говорить о простых гражданах, особенно молодых, которые практически ничего не знают о той победе.
Нам удалось встретиться с одним из участников сражения при Халхин-Голе, ветераном Великой Отечественной войны, сержантом запаса Василием Александровичем Лощенковым.
Он живет в Шелехове. Ему было двадцать, когда он возил по военному бездорожью монгольских степей к местам боев амуницию и медикаменты. Василию Александровичу девяносто, накануне 70-летнего юбилея при Халхин-Голе он с охотой вспоминает свою молодость и те далекие военные события.
Родился он в 1919 году в Троицкосавске на границе с Монголией – сейчас этот старинный русский город называется Кяхтой. Когда Василию было восемь лет, он первый раз оказался в Монголии, пересек границу пешком вместе с мамой и бабушкой.
– Время было голодное, – вспоминает ветеран. – Моя мама нанялась работать на монгольский завод. Однажды вечером мы собрали свои нехитрые пожитки и на следующий день перешли границу. Там мне с трудом удалось закончить второй класс. Жилось тяжело, на одном хлебе, в девять лет я устроился работать курьером в государственную контору. Едва мог читать и писать, но быстро научился заполнять бланки, а когда принес свою первую получку домой, почти 20 тугриков, бабушка и мама долго плакали. Потом мама второй раз вышла замуж, стало легче, позже родился брат, а потом и две сестры.
Так и не окончив школу, в 1935-м, 16-летний Василий Лощенков поступил учеником в «Автоартель N 6», где работали русские, монголы и китайцы. Там он получил свои шоферские корочки, и с этого началась история ветерана «Монголтранса».
– Первая моя самостоятельная работа? Я начал возить прокурора. Машина была легковой – американский «форд-4» – почти новая, очень надежная. Тогда, до войны, советских автомобилей еще не было, сначала пошли «доджи» и «форды», позже «виллисы» и дизельные «студебеккеры» и только за ними – наши «полуторки», «автокары», ЗИС-5,
эмки. Через два года, в 1937-м, я вернулся назад в Улан-Батор и поступил в «Госмедснаб», там мне дали грузовой ЗИС-5, все его уважительно «Захаром» величали – достойная, я считаю, была машина.
Этот относительно спокойный предвоенный период своей жизни Василий Александрович вспоминает как самое светлое в своей жизни время:
– В Улан-Баторе я получал груз, это были медикаменты, и вез его по степным поселениям – аймакам. Работа была трудная, дорог в Монголии тогда совсем не было. Получал я вместе с командировочными 50–60 тугриков. Это были достаточно большие деньги.
К весне 1939 года милитаристская Япония пересекла Южно-Китайское море, оккупировала Маньчжурию и заявила о создании на этой территории нового государства Маньчжоу-го, а чуть позже – о переносе границы Маньчжоу-го на 15–20 км восточнее и демаркации ее по руслу реки Халхин-Гол. Над Монголией начали пикировать японские истребители, а ее территория – подвергаться захвату наземными войсковыми частями. Расширение границ японского марионеточного государства Маньчжоу-го напрямую угрожало братскому Китаю, дружественной Монголии и СССР.
Из пограничных военных сводок: «11 мая 1939 года отряд японской кавалерии численностью 300 человек атаковал монгольскую пограничную заставу на высоте Номон-Хан-Бурд-Обо. 14 мая захватчики, при поддержке японской авиации, заняли высоту Дунгур-Обо и через две недели начали широкомасштабную боевую операцию. В ответ 29 мая советско-монгольские войска перешли реку Халхин-Гол, и началось ответное контрнаступление».
В состояние пограничной войны были втянуты на одной стороне – СССР, Китай и Монголия, на другой – только что созданное руками захватчиков государство на территории Маньчжурии Маньчжоу-го и Япония. Объединенная армия этого милитаристического союза позже назовет себя Квантунской армией.
19 марта 1939 года в район боевых действий мобилизовали и Василия Лощенкова, 20-летнего русского шофера «Госмедснаба»:
– Помню, в тот день подходит ко мне мой друг по работе Иннокентий Фролов и говорит: «Идем в управление, там всех собирают, говорят, японцы границу перешли!» В первый же день нам выдали монгольскую военную форму с петлицами красно-синего цвета.
Молодых парней поставили на самый ответственный участок: транспортировку военных грузов от советской границы до места конфликта. Всего 140 км, но каких!
– Наш маршрут был проложен из Сухэ-Батора, раньше этот город назывался Мойкой, через Улан-Батор на Чойбалсан, бывший Баян-Тумен. Там, недалеко от границы, мы сгружали все на склады.
У каждого водителя было по винтовке. А солдаты Квантунской армии были вооружены до зубов – японская военная промышленность находилась на самом высоком уровне. Отличными боевыми истребителями, бомбардировщиками и штурмовиками владели высококлассные японские военные летчики, на земле воевала самая современная по тем временам военная техника: танки, гусеничные и колесные бронеавтомобили, автотранспорт. Грозную силу представляла подвижная и вездесущая кавалерия. Была сильна и идеология: солдаты и офицеры Квантунской армии в плен не сдавались, предпочитая позору харакири.
О масштабе той, разгоревшейся на Халхин-Голе, войны говорит беспристрастная статистика. К началу советского контрнаступления 1-я армейская группировка Жукова имела в своем составе около 57 тыс. человек, 542 орудия и миномета, 498 танков, 385 бронемашин и 515 боевых самолетов. Противостоящая японская группировка, специально сформированная императорским декретом, –
6-я японская отдельная армия под командованием генерала Огису Риппо – имела в своем составе 7-ю и 23-ю пехотные дивизии, отдельную пехотную бригаду, семь артиллерийских полков, два танковых полка маньчжурской бригады, три полка баргутской кавалерии, два инженерных полка и другие части. В общей сложности это составляло более 75 тыс. человек, 500 артиллерийских орудий, 182 танка, 700 самолетов.
В первых боевых столкновениях СССР потерял 15 машин, в то время как Япония всего одну, и сразу же, с самого начала пограничного конфликта, развернулась острая борьба за господство в воздухе.
6 июня 1939 года вместо Фекленко Н.В. на место пограничного конфликта прибыл вновь назначенный начальник генерального штаба Георгий Жуков, и вскоре в воздухе замелькали наши асы во главе с заместителем начальника ВВС РККА Яковом Смушкевичем. Это были первоклассные летчики, многие из них – Герои Советского Союза, имели опыт ведения воздушных боев в небе над Испанией и Китаем. Для обеспечения господства в воздухе на фронт были переброшены новые советские модернизированные истребители.
Людские потери с нашей стороны составляли 7,6 тыс. человек, более 15 тыс. раненых, а со стороны Японии 15–20 тыс. убитыми. Что, согласитесь, уже трудно назвать «столкновениями», как это пытаются представить некоторые современные историки.
– Бои, – вспоминает Василий Александрович, – были сильные, особенно авиация японская в воздухе безумствовала. Однажды за Халхин-Гол прорвались японские истребители и бомбардировщики, которые хотели под Чойбалсаном разбомбить наше замаскированное подземное хранилище топлива. Бензин и солярка хранились там в нескольких больших емкостях по 500–600 тонн. Только мы с моим фронтовым другом Иннокентием заехали на заправку, как над нами разгорелся воздушный бой. Наши истребители быстро, по боевой тревоге, поднялись и отбили налет японцев. Бой был трудным, отчаянным и упорным. Японцы воевали храбро, но наши «ястребки» быстро сбили с них спесь. Их бомбы в цель не попали, захватчикам пришлось сбросить их далеко в стороне. Наши машины не пострадали, но некоторых водителей на земле шальными пулями покосило.
Из военной сводки: «5 июля 1939 года вокруг горы Баян-Цаган развернулись ожесточенные бои. С обеих сторон в них участвовало до 400 танков и бронемашин, более 800 артиллерийских орудий и сотни самолетов. Советские артиллеристы вели огонь по противнику прямой наводкой, а в небе над горой в отдельные моменты находилось до 300 самолетов с обеих сторон. Погибли 10 тыс. японских солдат и офицеров».
– Страшно ли нам там было, на Халхин-Голе? Бывало, – говорит Василий Александрович, несколько раз перекрестившись. – Бог уберег!
1-я армейская группировка под командованием Георгия Жукова уже к 15 сентября 1939 года разгромила войска захватчиков, и было подписано соглашение между Советским Союзом, МНР и Японией. Прекращение военных действий в районе реки Халхин-Гол вступило в силу на следующий день, 16-го числа.
Всего через три года, в декабре 1942-го, Василий Александрович будет сражаться на фронтах другой войны – Великой Отечественной. Трудными военными дорогами он исколесит пол-Европы, побывает под авианалетами и бомбежками, под минометным и артиллерийским огнем, но доедет до города Кенигсберга и встретит Великую Победу там.
В октябре 1946 года Василий Александрович возвратился в Улан-Батор, и управление «Госмедснаба» с удовольствием приняло своего кад-
рового работника.
– После войны до самой пенсии я жил в Монголии, – продолжает Василий Лощенков. – Наша организация снабжала лекарствами 16 крупных аймаков. Работая в тресте N 54, я обеспечивал строительство нефтеперегонного завода в Сайн-Шадэ. Потом трудился на 22-й автобазе – десять лет возил посла Кубы в Монголии. Общий стаж работы – 52 года.
Последний раз ветеран был в Монголии пять лет назад. С тяжелым сердцем он покидал тогда русское кладбище в Улан-Баторе, где похоронены 55 участников Великой Отечественной войны и семеро бойцов, смертельно раненных на Халхин-Голе:
– Если раньше краску на оградки и памятники давало торгпредство Монголии, то сейчас за могилами ухаживать некому. Со временем они обветшали, особенно безымянные. Деревянные обелиски выгорели, а железные – утащили на металлолом…
Василию Александровичу, как он сам сказал, «идет десятый десяток», но он мечтает побывать с женой в стране, где прошла их молодость, еще хоть раз. Подновить и покрасить могилки солдат, своих родственников, друзей, знакомых. Но их крохотных пенсий не хватит на поездку даже в один конец…
Эдуард Мельников
