Вячеслав Зайцев: Мода для меня средство, чтобы выразить любовь к женщине
В Иркутск прибыл патриарх отечественной моды, народный художник России, член Академии художеств РФ Вячеслав Зайцев. Среди его планов в столице Приангарья проведение кастинга для начинающих моделей и бесплатный мастер-класс «Выбор собственного стиля в одежде и искусство ее носить».
Вместе с маэстро приехала топ-модель и директор агентств SLAVA ZAITSEV Екатерина Пантелеева и директор Театра моды Олег Коротышев. Накануне Вячеслав Михайлович встретился с журналистами.
Мужчины-модельеры более объективны
– Почему вы согласились быть ведущим в программе «Модный приговор»?
– Это хороший проект, лично я уважаю передачу «Модный приговор», потому что она открыла клапан души для людей. В студию приходят самые обычные жители разных городов России, у всех одно желание – определить свой стиль, соотнести со временем, в котором они живут, и внутренне раскрепоститься. И, может быть, даже решить посредством одежды какие-то психологические проблемы.
– Принято считать, что приготовление пищи и шитье одежды – женский удел, тем не менее лучшие повара и модельеры – мужчины. Как вы думаете, почему?
– Потому что мужчины более объективны. Женщины всю одежду примеряют на себя, а мы все это видим в разных ракурсах со стороны. Редкие исключения, такие как Шанель и некоторые другие, были с мужским началом. И потом они все были одиноки, поэтому не могли бояться женщин, они их любили. А мы, мужики, всех любим, поэтому женщин лучше одеваем.
– Считается, мужская мода более консервативна, чем женская…
– Да, по крайней мере в России.
– К вам случайно не поступали заказы из Министерства обороны?
– Я отказал Министерству обороны, поскольку работал с милицией три года, разработал целую большую коллекцию эскизов, документации, лекала. Это было в 1988–1990 годах, но все мои наработки отложили в долгий ящик, а потом стали вытаскивать из архивов и выдавать за свои. Поэтому когда Министерство обороны обратилось ко мне, я направил их к Юдашкину. Мне очень жаль, что я не могу использовать свой божий дар для России. Но многие люди меня боятся, ведь со мной трудно делать аферы, поскольку я человек честный, могу послать кого угодно и куда угодно. Поэтому стараюсь быть спокойным, никуда не лезть и оставаться в своем микромире.
– А в чем заключается этот микромир?
– Это мир гармонии. У меня есть моя усадьба, в которой я живу ночью, и мой Дом моделей. Мода – это моя настоящая жизнь.
Олег Коротышев добавляет: «В нашей корпорации на стене написано: оазис красоты. И как только мы переступаем порог, то стараемся во всем соответствовать этому утверждению и нашему маэстро».
– Что вас огорчает в жизни?
– Прежде всего равнодушие и безвкусица.
– Человек с чувством стиля каким должен быть, в вашем понимании?
– Свой стиль должен быть у каждого. Для меня женщина, одетая стильно, та, которая понимает свое время моды. Потому что мода понятие емкое, она создается для всех вместе, а стиль это ощущение индивидуальности. Еще он выражается в нюансах, дама всю жизнь может отдавать предпочтение классике, подчеркивая свою индивидуальность деталями. Стиль заключается в деталях, и часто менять его тоже плохо. Ту же сексуальность, например, можно выразить и в классике.
«Сын и внучка продолжают мое дело»
– Какими критериями вы руководствуетесь при отборе моделей в вашу школу-студию при Театре моды?
– Я интуитивно чувствую моделей по энергетике, когда сам участвую в просмотрах. Радостно, что из года в год лаборатория Театра моды становится все осмысленнее и интереснее. В числе педагогов – бывшие мои ученики, которые прекрасно чувствуют время и дают возможность каждому человеку найти то, что в нем заложено. Они все разные, но работают бок о бок, и это отличительная черта нашей лаборатории, ведь – индивидуальность главное в творчестве. А потом, когда модели оттачивают мастерство, у них возникают целые спектакли.
– Ваше дело продолжает наследник?
– В какой-то степени. Мой сын Егор – художественный руководитель модельного агентства, и он принципиально создает произведения очень высокого класса. Он блестящий художник совершенно другого плана, чем я. Егор занимается модой как чистым искусством, как самоцелью, работает с объемами, делает потрясающие инсталляции из ткани. Екатерина пригласила мою внучку Марусю, которой 16 лет, в Театр моды и буквально за полгода она начала работать как модель. Кстати, скоро ее лицо будет на обложке одного известного журнала.
– Кто ваши любимые красавицы?
– Для меня все женщины красивые.
Слова маэстро подтвердила Екатерина Пантелеева:
– Вячеслав Михайлович действительно умеет увидеть красоту в каждой женщине. Иногда на кастинге мы думаем: боже, какие нескладные девицы, что маэстро в них нашел? А когда они превращаются в «прекрасных лебедей», то мы понимаем, как изначально ошибались.
– Вы постоянно говорите, что самое главное для вас работа с людьми, может быть, вспомните несколько самых интересных частных заказов?
– Пожалуйста. Самый первый частный заказ в 1970-м и моя первая работа в театре, которая стала для меня событием необычайным. Это «Женитьба Фигаро» в театре Сатиры. Работал с уникальными актерами Мироновым, Ширвиндтом, Верой Васильевой. Тогда я столкнулся с личностями, ведь до этого одевал просто манекенщиц. Тогда начал работать с Верой Васильевой, и по сей день она является моей любимой музой. Судьба свела меня с потрясающими актрисами Марией Бабановой и Ангелиной Степановой, певцами Людмилой Зыкиной, Муслимом Магомаевым, Иосифом Кобзоном. В общем, мне проще сказать, с кем я не работал.
– Но вы тем не менее отказали жене Леонида Брежнева?
– Да, дело в том, что я человек очень импульсивный и не могу терпеть, когда ко мне относятся как к рабу. Потом из-за этого я долго был невыездным. Кстати, Раису Максимовну Горбачеву тоже настойчиво избегал. И потом однажды спросил: «Раиса Максимовна, почему вы в прессе постоянно говорите, что я вас одеваю?» А она: «Разве вам не приятно?» Я в ответ: «Ну не до такой же степени». Короче, язык – мой враг, часто я говорю много и не по делу, могу быть необъективным. Зато ни разу не лицемерил. Конечно, мне трудно было жить, но ничего – выжил.
– Расскажите о вашей первой встрече с Пьером Карденом?
– Это был 1965 год, к нам приехала делегация – 130 человек из высшего света Парижа. Тогда я работал в Общесоюзном доме моделей, и одна журналистка сказала, что парижские дизайнеры хотят со мной познакомиться. Тогда я пошел на рынок и купил уцененное пальто за 16 рублей, попросил у своего друга замшевый темно-коричневый пиджак, потому что мне нечего было надеть, и отправился в гостиницу. Первое, что я почувствовал, – это аромат роскошного парфюма, потом увидел прекрасно одетых людей, респектабельных, в дивной красоты костюмах. Там я увидел Пьера Кардена, тихонько позвал его, мы познакомились, и он повел меня в свой номер, начал показывать работы. В его присутствии сильно робел. Помню его огромные теплые руки, как у мамы. Потом он пригласил меня на обед, и там я поближе познакомился с Диором и другими кутюрье. Тогда нас сфотографировали для одной парижской газеты, которая фиксировала все лучшее в мире моды. Там появилась блестящая статья с подписью к фотографии: короли моды. Это было для меня огромное событие, и эта статья помогла мне в те 20 лет, когда на меня были страшные гонения и все предложения с запада пресекались. Но я выжил. Должен был выжить. А в прошлом году состоялся мой показ в театре моды Пьера Кардена.
Человек из эпохи Возрождения
– Говорят, вы увлекаетесь фотографией?
– Это далеко не новое мое увлечение. Еще в начале 1970 годов я сделал серию фотопортретов, которые расценили как порнографию. Снимал слегка обнаженную Марину Неелову, других очаровательных женщин, но это сочли за невиданную дерзость.
Тогда я стал увлекаться фотографией серьезно, как живописью, поскольку понял, что в живописи как Леонардо да Винчи или Микеланджело я уже состояться не смогу. Снимал девушек и юношей одетых, полуобнаженных, разных, и так увлекся этим, что создал много интереснейших фотографий. У меня было уже несколько выставок в России и за рубежом, и пресса написала блестящие отзывы. Я так увлекся этим, что совершенно забросил моду. Хотя мода для меня единственное средство, чтобы выразить свою любовь к женщине.
– У вас такие разносторонние интересы, стоит ли ждать от вас в ближайшее время коллекции обуви или мебели?
– Вы знаете, все это мечты. Предложений очень много, но я физически не могу все это объять. Сейчас должна выйти моя мужская классическая коллекция. Я люблю и не люблю классику. С одной стороны, она всегда говорит о хорошем вкусе. Для людей классика более понятна и носима, в ней проще ориентироваться, нежели в стиле сasual. С другой стороны, для себя выбираю ренессанс, как в моих пиджаках.
Печально, что иногда люди пользуются моими наработками, я делаю эскизы, а они исчезают, и потом делают на этом «бабки». К сожалению, не могу все контролировать, а хотелось бы. Ведь в своем Театре моды я до сих пор встречаю посетителей у порога, потому что мне важно, чтобы человек попадал в особую атмосферу красоты. Когда-то я попытался открыть сеть своих салонов и там создать это ощущение. Сделал форму для работниц, купил им белые чашки и чайник, чтобы они через каждые два часа могли пить чай, а у них все это отобрали администраторы, и это снова превратилось в помойку. У меня своя эстетика, и нет специальной школы, где могли бы научить моему настроению, передать мое отношение к женщине. Наверное, я человек из другого времени – скорее всего, из эпохи Возрождения.
