Реликтовый сад Томсона
Сад Томсона является не только знаковым местом для жителей и гостей нашего города, но также имеет большое значение для селекционной науки в целом. Технология, с помощью которой Август Карлович выводил здесь оригинальные растения, способные цвести и приносить плоды в суровых условиях Сибири, считается уникальной.
Галина Дубович, председатель клуба садоводов-опытников имени Томсона
Август Томсон, латыш по происхождению, прибыл на иркутскую землю в 1908 году. С 1884 года в пригороде Иркутска начала строиться железнодорожная станция Иннокентьевская. Сюда приезжали люди, не боящиеся трудностей, привлеченные открывающимися перспективами. Они и основали при станции одноименное поселение, ставшее родным для 36-летнего Томсона.
– Август Карлович приехал сюда в поисках лучшей доли, – рассказывает председатель клуба садоводов-опытников имени Томсона Галина Дубович. – Разные источники говорят по-разному. Кто-то считает, что он прибыл сюда по состоянию здоровья, кто-то – из-за проблем на родине, но факт остается фактом: Томсон приехал искать здесь благополучия и возможности для осуществления своих научных амбиций. Ему это удалось, ведь он стал первым в Сибири садоводом-опытником. Дал старт нашему делу.
Помимо острой нужды в деньгах, которые Томсон пытался всеми силами заработать для того, чтобы прокормить свою молодую семью, его отличала острая любознательность, он был буквально жадным до знаний человеком. Будучи сыном лесника, он более всего интересовался ботаникой и природоведением. Стал размышлять о том, как на суровой сибирской земле вырастить плодоносящие сады, подобные тем, что росли в Прибалтике и являлись предметом особой гордости тамошних садоводов.
С детства работая с деревьями, он понимал, что теплолюбивые саженцы просто так не приживутся в условиях нашей области. Было необходимо провести ряд экспериментов, чтобы выявить технологию, которая решила бы эту проблему. Но для опытов требовался хоть какой-то участок земли, получить который оказалось не так-то просто. Все-таки семья Томсонов начинала с нуля, не имея за спиной, что называется, ни гроша. Чтобы прокормить себя и родных, Август Карлович устроился маляром в паровозное депо.
Позднее ему удалось накопить немного средств из своей скудной зарплаты и приобрести заброшенный участок. А до тех пор деревья и ягодные кустарники приходилось временно держать в квартире. С помощью этих культурных растений ботаник собирался вывести морозоустойчивые дикорастущие яблони. Прошло несколько лет безуспешных трудов. Очередной опыт заканчивался очередным разочарованием, но не умалял стараний увлеченного ботаника. Таким образом, к 1912 году Томсон добился своего. Две яблони наконец-то стали давать плоды.
– Это на самом деле удивительно! – считает Павел Кулаков, агроном филиала ФГУ «Россельхозцентр» по Иркутской области. – У нас есть фотография, на которой Томсон изображен рядом с настоящей крупноплодной яблоней, он ест только что сорванный с нее фрукт. Уму непостижимо как ему удалось вырастить такое дерево в Сибири.
Томсон стал грезить садоводческой работой. Он даже решил ходатайствовать перед поселковой управой о наделе землей и отпуске субсидий. Но чиновники отказали во всех просьбах ученого. Иннокентьевскую больше интересовал хороший маляр, нежели садовод.
Поселковая администрация огорчила Томсона, но не охладила его пыл. Ученый продолжил работы в своем саду, который стал пользоваться популярностью сначала у ближайших соседей, а потом и у всей округи.
В своей статье «Легенды и быль сада Томсона» Наталья Пономарева, заведующая архивом службы отдела культурного наследия Иркутской области, пишет:
«В 1914 г. неожиданная помощь пришла от крестьян Подгородно-Жилкинского селения. Побывав в садике Томсона и заинтересовавшись, они сдали ему в аренду на 12 лет неудобные для пашни 10 десятин земли на Ново-Иннокентьевском выселке. Вдвоем с женой выкорчевывали вековые пни, рубили березняк, переносили саженцы на новое место. «Исполнялась мечта моей жизни – закладывался сад, в котором я могу по-настоящему заняться опытами, помериться силами с суровой сибирской природой. Закроешь глаза от усталости и ясно видишь, как покрывается голая земля цветущим садом», – вспоминал об этом времени Август Карлович».
Но, казалось бы, очевидный успех был мгновенно омрачен внезапным кризисом, как личностным, так и материальным. Спустя еще пару лет после приобретения нового участка, Томсон понял, что у него почти нет единомышленников, саженцы никто не берет, сад разоряют хулиганы. Это значительно тормозило развитие Томсона как ученого, но все же он не прекращал свою работу.
В 20-е годы его труды наконец-то были вознаграждены. Пришедшие к власти Советы сразу увидели пользу в деятельности Томсона. Саженцы стали применять для озеленения Иркутска (в частности, у стадиона «Труд» и по сей день можно увидеть тополя и акации, выведенные заботливыми руками иннокентьевского маляра). В самом же саду был организован филиал Тулунской опытной станции. Таким образом, уволившись из депо в 1921 году, Томсон целиком посвятил себя любимой работе.
Тысячи адаптированных саженцев стали расходиться по всей Сибири. Ученого приглашали на выставки, семинары. Вместе с фамилией своего основателя преумножалась и слава сада Томсона, ставшего, в конце концов, уникальным ботаническим и селекционным центром.
21 августа 1927 года на совещании иркутских селекционеров-опытников на территории сада было принято решение об организации первого общества садоводов-любителей.
Спустя 11 лет Томсон передал основную часть своего сада (около 230 сортов яблонь, 77 сортов и видов плодово-ягодных растений, 47 видов декоративных и прочих деревьев) государству в качестве питомника и опытного хозяйства сельхозинститута. С этого момента сад стал переходить от одной государственной организации к другой, заставляя своего основателя не на шутку переживать за сохранность плодов его многолетних трудов.
Будучи уже 70-летним стариком, Август Карлович Томсон продолжил опытные работы в своем питомнике и оранжерее, где выращивал различные субтропические растения. Незадолго до кончины 28 января 1951 года он передал свой питомник академическому институту физиологии и биохимии растений.
После смерти Томсона его сад стал неуклонно ветшать. Хозяйство не выдержало конкуренции. В конце 60-х привозные фрукты захватили весь сегмент рынка. Саженцы, которые требовали кропотливого ухода, потеряли свою рентабельность.
– Это актуальная проблема и по сей день, – поясняет Павел Кулаков. – Экономически более выгодно закупать фрукты за рубежом. Плодово-ягодные растения в сибирских условиях требуют повышенного внимания и трудозатрат. Но если судить о качестве, то без всяких сомнений плоды этого сада могли бы опередить привозные, обработанные различными химическими препаратами плоды по всем показателям.
В конце 80-х бывший сад представлял собой печальное зрелище. Более того, территорию, засоренную свалками, несмотря на многочисленные протесты разных структур, горисполком стал отводить под строительство жилья и производственных объектов.
В 1992 году были проведены научные обследования, в ходе которых, несмотря на ужасающую картину разорения, ученые зафиксировали сохранившиеся раритеты уникальных растений. Часть из них удалось сохранить благодаря участию работников Россельхозцентра.
– На сегодняшний день мы располагаем двумя гектарами земли, – продолжает Павел Кулаков, – небольшой частью когда-то самого красивого в Сибири, уникального сада акклиматизированных растений Августа Карловича Томсона. Мы ведем активную работу по восстановлению, не побоюсь этого выражения, исторического научного наследия. С первого взгляда, особенно человека не сведущего в селекционной науке, это просто роща разнообразных растений. Меня же как агронома этот сад, несмотря на всю его запущенность, привел в восхищение, когда я увидел его в первый раз. Вы себе и представить не можете, насколько удивительны некоторые экземпляры. И как мучительно больно за утерю многих чудеснейших растений.
На территории Россельхозцентра находится более 150 видов реликтовых растений. Сюда входят и маньчжурский орех, и дуб, липа, и даже «Бархат амурский» (пробковое дерево). Все растения плодоносят, отлично переносят зиму.
– Вообще, можно смело утверждать, что каждое второе-третье дерево в Иркутске – это дерево Томсона, – говорит Павел Кулаков. – К примеру, уссурийская груша. Это те самые маленькие грушки, которые растут почти в каждом районе. Никто и не задумывается над тем, что Томсон потратил двадцать пять лет своей жизни на то, чтобы районировать этот вид.
Работники Россельхозцентра тесно сотрудничают с клубом садоводов-опытников имени Томсона и родственниками самого Августа Карловича. Они считают, что при активной поддержке администрации города совместными усилиями им удалось бы реанимировать сад к 350-летию нашего города.
– Мы подготовили официальный план, нарисовали схему нового сада Томсона. Вся проблема в юридическом решении этой задачи. Мы не имеем прав на оставшиеся, как минимум, 20 гектаров земли, – поясняет Кулаков. – Этот вопрос сейчас решается в судебном порядке. Конечно, хочется верить в то, что суд примет правильное решение. Ведь это действительно общественно значимое место для Иркутска. Плоды растущих здесь растений очень полезны. Также мы проводим на территории сада занятия со школьниками, интересующимися ботаникой и другими смежными науками. Для них это незаменимый опыт. А заниматься наукой не только хорошо, но и правильно.
