Игорь Игнашков: Армия учит принимать решения
За последний год в военкомате Иркутской области произошли серьезные изменения. Теперь здесь не встретишь людей в военной форме – весь штат военнослужащих сокращен в рамках реформы, направленной на создание нового облика Вооруженных сил РФ. Ротация коснулась и ряда ключевых должностей. В прошлом году приказом Минобороны РФ военным комиссаром Приангарья был назначен полковник запаса Игорь Игнашков. В преддверие Дня защитника Отечества он рассказал корреспонденту «Областной» о борьбе с уклонистами, проблемах патриотического воспитания молодежи, новых правилах набора на военную службу по контракту.
В военкоматах теперь нет военнослужащих
– С момента вашего назначения на пост военного комиссара Иркутской области прошло всего полгода. С какими проблемами вы столкнулись и какие задачи перед собой поставили, поработав этот небольшой срок?
– Первая задача, которую я изначально определил для себя, – это сохранение потенциала областного военкомата, а именно его сотрудников. Работа у нас очень сложная, кропотливая и низкооплачиваемая. Вторая установка – необходимо сохранить структуру нашего учреждения. В последние годы идет тенденция укрупнения районных военкоматов – в Иркутске вместо пяти прежних работает три. В результате такой оптимизации серьезно возрастает нагрузка на специалистов. К примеру, сегодня десяток человек обслуживает территорию протяженностью 600 километров, не имея своего транспорта, так как все машины сокращены наряду с половиной личного состава. И, наконец, третья задача – сохранить благоприятную атмосферу сотрудничества с областными, районными властями, руководством предприятий и организаций.
– Каковы итоги реорганизации военкоматов в Иркутской области?
– Напомню, реорганизация военкоматов проходит в рамках военной реформы, направленной на создание нового облика Вооруженных сил Российской Федерации. Этот процесс сейчас находится на завершающем этапе. В военкоматах теперь нет военнослужащих. Остался один военный комиссариат и 30 его отделов в районах и, соответственно, один военком и начальники отделов. В целом штат военкомата уменьшился на 30%, при этом сокращению подлежали только воинские должности. Функции и обязанности учреждения остались прежними. Главная наша задача – подготовка и создание обученного резерва Вооруженных сил.
Уклонистов больше не стало
– Одним из направлений этой работы является призывная кампания. Достаточно ли у нас годных к службе новобранцев по разнарядке Генштаба и как планируете бороться с уклонистами?
– В прошлую призывную кампанию мы выполнили план, отправив в войска 4,8 тысячи человек. Статистика по годности к службе разнится по районам. В городе выдается много отсрочек по учебе. В районах цифры зависят от того, есть ли там работа, перспективы. Но в целом первоначальная постановка граждан на воинский учет показывает, что в Приангарье снижается число юношей 1993–1996 годов рождения. То есть сейчас у нас наполовину меньше призывных ресурсов, чем пять лет назад. Есть населенные пункты, где вообще единицы ребят такого возраста. Что касается уклонистов, то их число в области стабильно год от года – 800 человек. С ними не надо бороться, достаточно, на мой взгляд, просто ужесточить ответственность – за неявку в военкомат назначать штраф не 500, а 50 тысяч рублей, а в случае неуплаты подключать к работе судебных приставов. Уклонился – получи проблему с трудоустройством, учебой и другими жизненно важными вопросами. Молодой человек должен почувствовать свою ответственность перед государством. Только тогда он по-другому будет воспринимать долг служения Отчеству.
– Сможет ли решить проблему уклонения от призыва альтернативная гражданская служба?
– Как показала практика, альтернативная гражданская служба (АГС) у нас не востребована в силу бюрократических препон. Чтобы попасть на такую службу, молодой человек должен очень сильно доказать, что не может держать в руках оружие. Окончательное решение по его заявлению принимается в Москве. Как следствие, потенциальных альтернативщиков у нас единицы. Так, за прошлый призыв из Иркутской области на АГС отправлено шесть человек, на предстоящую кампанию подано семь заявлений. Самой распространенной причиной отказа от традиционной военной службы являются религиозные убеждения. Защитную форму пацифисты меняют на спецовку дворника и санитара. Хотя в принципе, я считаю, что альтернативная гражданская служба должна иметь отношение к армии. Повар в армейской столовой, уборка территории воинской части – эта работа вполне посильна для альтернативщиков. Ее также могут выполнять ограниченно годные к воинской службе юноши по состоянию здоровья. Да, на фронт с автоматами они не пойдут, но на фронте ведь нужны и повара, и санитары.
– Сейчас ведь все эти технические работы с военнослужащих сняли, их выполняют сторонние организации…
– Солдат должен с утра до вечера заниматься боевой подготовкой. Ему некогда подметать улицы, разгружать уголь и делать ремонт в казарме. У него итак всего один год для армии. За это время он должен научиться стрелять, быстро бегать, высоко прыгать и водить машину. Я еще не встречал человека, который жалеет о том, что служил в армии. Все мужчины, а особенно те, кто чего-то добился в жизни, благодарны военной службе. Ведь именно армия делает человека дисциплинированным, способным принять решение. А если он принял решение, значит он – мужчина.
На контракт попасть сложно
– Насколько, на ваш взгляд, эффективна работа по патриотическому воспитанию подрастающей молодежи в регионе?
– К сожалению, в этой работе остается неприметной одна важная вещь – военная подготовка школьников. Раньше она входила в курс предмета ОБЖ. Сейчас по военной подготовке там оставили минимум часов и, как следствие, подрастающие мальчишки не знают воинские звания, не различают виды воинской техники. Тревожно еще и то, что школы не сотрудничают с РОСТО (ДОСААФ). Между тем эта организация с 14 филиалами по районам имеет отличную базу для подготовки школьников. В РОСТО бесплатно проводятся экскурсии для старшеклассников, дети там могут стрелять, водить БТР, смотреть фильмы о войне. Мы заинтересованы в том, чтобы к нам приходили подготовленные к службе ребята.
– Востребована ли в Приангарье военная служба по контракту?
– Если раньше на службу по контракту тянули за руки, уговаривали, то теперь попасть на нее будет сложно. По последней статистике, на одно место контрактника сегодня претендует десять человек. Все дело в том, что изменились условия набора – отныне на эту службу берут не вчерашних солдат, а специально обученных людей. Сегодня, чтобы стать воином-контрактником, необходимо около трех лет проучиться в военном училище. Во время учебы мужчина получает все виды довольствия – питание, общежитие, зарплату. Его будущая должность в Вооруженных силах зависит от успеваемости в училище. Контрактник сможет работать как рядовым, так и заместителем командира роты. Сейчас у нас большой отсев – многие не проходят по контракту по состоянию здоровья. С марта начнется отправка групп в военные училища.
– А как сейчас обстоят дела с жильем для военных?
– Распределение жилья полностью передано в центральный военный округ. Мы отслеживаем его по факту. В Иркутской области в прошлом году изъявили желание получить жилье около 30 офицеров. Напомню, есть несколько способов обеспечения квартирами военнослужащих – государственные жилищные сертификаты и служебное жилье по договору социального найма. Проблема эта решается, никто у нас на улице не живет.
Военком с Северного Кавказа
– Игорь Анатольевич, вы пошли в военные, потому что династия?
– Я родился в Приморье, в семье военного летчика. Когда мне исполнилось полгода, отца перевили к новому месту службы в Ростов-на-Дону. Там я и вырос в закрытом военном городке, и другой жизни себе не представлял. Из 19 моих одноклассников 18 выбрали в качестве профессии воинскую службу. Я окончил Новочеркасское высшее военное командное Краснознаменное училище связи имени Соколовского и сразу же был направлен для прохождения службы в группу Советских войск в Германии.
– В вашей биографии шесть лет занимает служба на Северном Кавказе…
– После событий 1994 года Северный Кавказ стал особенным регионом. Лично мне было тяжело привыкнуть к сложным взаимоотношениям с уроженцами республик, ведь в Ростове, где я вырос, всегда бок о бок мирно жили и грузины, и армяне, и чеченцы. Я никогда не придавал значения национальности. И, конечно, военные конфликты наложили здесь свой отпечаток. Много местных ребят тогда проходили срочную службу в горячих точках. Я на Кавказе служил майором. Не сидел в окопе на передовой и не являлся участником прямых боестолкновений. Но как руководитель определенного уровня, не потерял ни одного подчиненного. И считаю, что это один из моментов для того, чтобы сегодня я чувствовал себя честно исполнившим свой воинский долг.
– Сложно было адаптироваться к службе в Сибири после юга?
– Да, трудно, холодно, но служба – она везде служба. Сначала Чита, теперь вот Иркутск. Живу здесь шестой год. И, честно говоря, больше никуда уезжать не хочу. Супруга моя тоже военнослужащая. Сын – инженер, дочери пока учатся в школе и еще не определились с профессией.
– Ваши пожелания ко Дню защитника Отечества.
– Самое главное – здоровья. Это первое, что нужно человеку, чтобы реализовать намеченные планы и исполнить все желания. И второе – чтобы наша военная работа не понадобилась реально. Деньги мы получаем авансом, зная, что в любой момент может поступить команда, и мы должны занять свое место на передовой. Так вот я желаю, чтобы все военные планы были выполнены только на бумаге, чтобы не пришлось реально применять военную силу. И, конечно, чтобы каждый военный чувствовал гордость за свою страну, а граждане, в свою очередь, никогда не забывали о воинских подвигах и славе.
