Одна морская любовь
День защитника отечества Валентин Дмитриевич Казанцев отмечает с трепетом, семь лет он отслужил на кораблях пограничного флота от Чукотки до Порт-Артура. Вся его необычная судьба связана с морем.
Отец Валентина Казанцева был актером и художником, работал в Барнауле и Новосибирске, пока партия не направила его заведовать домом культуры в молочный совхоз в Новосибирскую область. В 1944 году Валентин Казанцев отправился поступать в речное училище, но на вокзале у него украли все документы.
– Мне пришлось вернуться домой, где я окончил курсы шоферов. Работал в совхозе, зерно возил. А через несколько месяцев меня призвали в армию, в 57-й погранотряд. Там я прошел всю войсковую подготовку, на практике был на границе, ходил на плоту, иной раз даже вне смены переправлял пограничников через реку. Тогда и влюбился я в воду, раз и навсегда, – рассказывает моряк.
В мае 1945 года Валентина Дмитриевича как наиболее грамотного и ответственного молодого человека направили в первую морскую пограничную школу во Владивостоке. В ней он получил специальность радиста. Шла война с Японией.
– Нам выдали патроны и увезли на границу с Северной Кореей, на самый юг Приморского края, в 59-й пограничный полк. После окончания войны мы поехали доучиваться во Владивосток. В 1946 году, после выпуска, меня как заметного ученика замполит училища оставил во Владивостоке. Я там на катере служил матросом, возил командный состав с одного берега на другой. А потом чудом удалось попасть радистом на пароход «Надежда Крупская». Он обеспечивал провизией отдаленные пограничные заставы. На нем я прослужил три года, избороздил весь Дальний Восток и ушел в отпуск. Вернулся, а корабль наш уже ушел. Меня пристроили на базу, да там я распелся. Слух пошел, что моряк с «Надежды Крупской» поет хорошо, и меня замполит определил в Дальневосточный ансамбль песни и пляски погранвойск. Помню, тогда мы кантату о Сталине исполняли на ура. Корабль мой из рейса пришел, а меня долго еще из ансамбля отпускать не хотели, – вспоминает Валентин Дмитриевич.
Летом 1949-го Валентин Казанцев снова попал в 59-й пограничный полк, в 17 дивизион сторожевых кораблей в бухте Посьет, где служил на морском охотнике за подводными лодками. После войны их использовали как пограничные сторожевые корабли.
– Красивейшие были суда, у меня и фото сохранились, и модель я делал. Это ж не на пароходе радистом служить. На пароходе четыре часа с наушниками сидишь и слушаешь, восемь часов отдыхаешь – так все время без конца. До осени я охранял морскую границу, а потом в общежитии женском рыбацком драка приключилась между солдатами и моряками. Я мимо проходил, из увольнения возвращался, но меня заподозрили, что я одного солдата по голове ударил. Нехорошая ситуация вышла, но я смог объяснить, что ни при чем, но товарища виновного сдавать не стал. Тем не менее солдатам сказали, что меня в штрафбат отправили, а на самом деле послали меня снова в первую пограничную морскую школу, которая к тому времени переместилась в бухту Перевозная, – говорит Валентин Казанцев.
В школе Валентину Казанцеву вверили группу курсантов. Он как радист и старшина с ними жил в летнем палаточном лагере: подъем, отбой, маршировка, как отец и наставник был:
– Любили они меня, моряки. После их выпуска подошла уже и демобилизация. Снова я вернулся в свой дивизион, в Посьет, осенью 1950 года. Там еще пару месяцев прослужил на радиостанции, а в 1951 году меня демобилизовали. Я хотел в Москву ехать, в актерское училище поступать. Тогда же многих после службы принимали. По пути я заглянул в Иркутск, в гости к боевому товарищу. Посмотрел Ангару, на Байкале побывал и решил, что тут и останусь.
Сначала Валентин Дмитриевич устроился на работу в морской кружок во Дворце пионеров, ходил летом с ребятишками в походы. Он вспоминает, что тогда морской кружок получал неплохое финансирование, а годы были голодные, и для многих мальчиков и девочек поход давал шанс поесть нормально. В кружке он проработал десять лет. Многие из тех, кто ходил в кружок, переняли его любовь к воде и поступили в морские училища. До сих пор Валентин Казанцев переписывается со своими воспитанниками, с некоторыми, а они сами уже пенсионеры, встречается. После Дворца пионеров Валентин Дмитриевич долго работал в школах:
– В 11-й школе я военную подготовку вел. Так вы не поверите, мы с учениками ходили на пустырь, где сейчас сквер Кирова, и кидали там учебные гранаты. Тогда ни фонтана не было, ничего. Пока я в кружке работал, окончил школу тренеров при техникуме физической культуры. Уклон у меня был морской: байдарки, каноэ, гребля. А в армии успел фехтованию научиться. Когда устроился работать в школу № 46, организовал там фехтовальный класс, добыл рапиры, маски.
Еще восемь лет Валентин Казанцев проработал в училище культуры, а после перешел учителем ИЗО и черчения в школу № 24. Так физкультурник стал учителем рисования.
– У меня отец рисовал отлично, в военные годы он этим подрабатывал, ну и меня научил. Я еще на флоте кистью работал, а тут оборудовал класс образцовый и со школьниками занимался. Потом в 4-ю школу перешел, затем в 75-ю, в поселке Энергетиков.
Учительская карьера бывалого моряка завершилась в 70 лет. Но общественной работы у него до сих пор много – Валентин Дмитриевич ходит в университеты, техникумы и школы, встречается с молодежью, участвует во всех праздниках. Но самый любимый, конечно, День пограничника. Медали носить не любит. Но знаком отличия за погружение на глубоководном обитаемом аппарате «Мир-2» гордится особо. Как старейшего моряка-пограничника его пригласили в 2010 году на первый контрольный спуск аппаратов. В свои 82 года он совершил погружение на глубину 1402 метра. Говорит, что после этого словно лет 20 сбросил.
В конце декабря прошлого года Валентину Казанцеву на заседании президиума областного совета ветеранов вручили диплом и знак почета «Книги рекордов России». Иркутянин стал самым пожилым гидронавтом в истории страны. Валентин Дмитриевич до сих пор считает, что море и Байкал, который он тоже успел исходить вдоль и поперек, – величайшая его любовь и страсть.
