Проблемы малочисленных народов Севера обсудили на региональной конференции
В Иркутске прошла региональная конференция коренных малочисленных народов Севера (КМНС). О том, как проходила конференция, и какие вопросы на ней поднимались, рассказывает руководитель общественной организации «Союз КМНС Иркутской области», советник губернатора Нина Вейсалова.
– Какие темы обсуждались на встрече и кто на ней присутствовал?
– На конференцию приехали представители всех районов области, где компактно проживают эвенки и тофы. Были делегаты из Казачинско-Ленского, Усть-Кутского, Качугского, Катангского, Нижнеудинского районов. Присутствовали чиновники из районных администраций, но не все. Из администрации Катанского района, территории, где проживает наибольшее количество эвенков, представителей не было, что говорит об их отношении к проблеме. Это подчеркнули и участники конференции.
Делегаты общин КМНС говорили про высокий уровень безработицы коренного населения, насильственную алкоголизацию северных народов, несоблюдение законов в отношении этой группы населения.
– Работают ли программы, направленные на улучшение жизни КМНС?
– У нас неплохие законы в отношении коренных народов, но на местах не все чиновники умеют с ними работать и подчас даже не знают их. Порой нет возможности реализовать гарантированное право на здравоохранение – нет врачей в деревнях, не говоря уже про их выбор, трудно уехать лечиться в область. Тофы и эвенки не могут ездить на учебу.
В период интенсивной газо- и нефтедобычи в тайге промысловикам приходится трудно. Сегодня есть принятая в 2009 году методика возмещения ущерба местному населению, но мы не можем применить ее – потому что на уровне субъекта не разработаны нормативы для подобного применения. К примеру, прибыль государства от добычи газа только в Катангском районе составила 14 миллиардов рублей, но при этом территория – глубоко дотационная. Да, компании возмещают ущербы экологии в федеральный бюджет, но сам охотник остается ни с чем.
– О чем еще говорили участники конференции?
– В Казачинско-Ленском районе, несмотря на оптимистичный доклад представителя местной администрации, ситуация очень сложная. Представительница эвенкийской деревни Вершина Ханды Зоя Джуракулова рассказала, что нет никакого взаимодействия с органами муниципальной власти. Есть куратор, который управляет деревней, но он находится в Казачинском и в Вершину ни разу не выезжал просто потому, что дороги до деревни нет. Там эвенки во всех смыслах отрезаны от большой земли. В администрации района пользуются старой статистикой, точно не знают – сколько человек живет в эвенкийском поселении. И в остальных районах не ведется учет численности КМНС, а между тем статистика нужна, чтобы составлять конкретные программы развития.
Заммэра Качугского района предоставила доклад о том, что все на территории хорошо. Возможно, это так, но ни одного представителя коренного населения из района не сочли нужным пригласить, несмотря на то, что все расходы по организации конференции обеспечила наша общественная организация.
Проблемный доклад представила тофаларская делегация из Нижнеудинского района.
Там в рамках ведомственной программы по строительству жилья для коренных малочисленных народов Севера строятся дома, предоставляются субсидии. Но в Верхней Гутаре к строительству и не приступали, а в Алыгджере, говорят тофы, средств на строительство они не видят, очередность предоставления жилья не соблюдается, не выдерживается метраж на одного человека. Всем в Алыгджере управляет глава поселения, которого никто не проверяет и не контролирует – что он строит и как. Между тем по закону сам представитель коренного народа должен получать средства, сам их снять, нанять строителей, построить жилье и отчитаться. По ситуации со строительством жилья делегаты из Тофаларии считают необходимым инициировать соответствующую проверку.
Представитель общины Мадар из Верхней Гутары Лидия Речкина просит помощи, чтобы образовать территорию традиционного природопользования. Ее инициативу поддержали и другие представители КМНС. Они уверены, в Иркутской области нужен закон о территориях традиционного природопользования, в котором будут прописаны гарантии прав КМНС, их статус и взаимоотношения с недропользователями. Нефтяники работают, никого не спрашивая, приходит охотник на свои угодья, а там уже хозяйничают промысловики, а звери разбежались от шума и взрывов.
Также участники конференции считают, что в правительстве области нужен отдел, чтобы в комплексе заниматься вопросами Севера, а не только КМНС. У всех северян одинаковые проблемы, специальный департамент мог бы курировать вопросы по северному завозу, проблемы энергоснабжения, доставки продовольствия.
– Вы говорили об алкоголизация коренных народов.
– В селе Хамакар Катангского района активисты собрали сход с местными жителями. Те попросили – завозить водку в деревню в ограниченных количествах и торговать ею один раз в день. Народ сознательно пошел на это. В первое время водку практически не возили, охотники протрезвели, воспаряли духом. Но потом Катангское райпо, теряя прибыли, снова стало завозить водку тоннами. При этом на тех же прилавках лежат товары с истекшим сроком годности – плесневелое масло, крупы с личинками. Контролировать торговлю некому, районная администрация может лишь проверить наличие лицензии.
Но сейчас субъекты Федерации имеют полномочия решать такие проблемы на местах. Заксобрание Чукотки ограничило ввоз спиртного в традиционные поселения, также решили эту проблему депутаты Таймыра. В Бурятии эвенкийский поселок в Баунтовском районе живет трезвой жизнью – глава поселка запретил массовый ввоз водки в деревню. Считаю, что и у нас на уровне области надо ввести такие ограничения.
По итогам конференции принято решение – она станет ежегодной. А в течение года мы будем проводить отдельные тематические столы, приглашать представителей ведомств. Будем работать по конкретным темам, решать практические вопросы.
