Из истории одного рекорда
Иркутский журналист Михаил Денискин много лет исследует загадки из прошлого российской авиации. Недавно из печати вышла его новая книга «Иркутск крылатый: люди и самолеты войны». Одна из тем, которые рассматривает автор, – история беспосадочного перелета экипажа Валентины Гризодубовой.
Предвоенные 30-е годы в СССР отмечены не только репрессиями. Вся страна – гигантская стройка, и народ работает на патриотическом подъеме: что ни день – новый трудовой рекорд, научное открытие или дальний перелет.
В перелетах проверялись машины и экипажи – все подгонялось под требования грядущей войны: несмотря на договор о ненападении, войну с Германией ожидали, и для многих это был лишь вопрос времени. Потому большие перелеты объявляли героическими, а летчиков и конструкторов награждали орденами, премировали деньгами и автомобилями.
Но если какой-то перелет заканчивался неудачей, то факты огласке не предавались. Впрочем, иногда нештатная ситуация лишь подчеркивала героизм пилотов. Массовое сопереживание сплачивало людей, а в молодежи укрепляло чувство романтики и тягу к авиации. Так было и с экипажем Гризодубовой.
24 сентября 1938 года двухмоторный скоростной бомбардировщик СБ под именем «Родина» стартовал из Москвы курсом на Дальний Восток. Командир Валентина Гризодубова, второй пилот Полина Осипенко и штурман-радист Марина Раскова должны были установить новый мировой рекорд беспосадочного полета. Сталин, как известно, по-особому тепло расположенный к летчикам, лично опекал эту акцию.
По его приказу, чтобы сократить маршрут и обеспечить надежное ориентирование, на северной оконечности Байкала – в пункте Душкачан – был установлен радиомаяк. Однако неприятности для летчиц начались уже после Новосибирска. Позже Марина Раскова в книге «Записки штурмана», как человек педантичный и аккуратный, перелет зафиксирует почти по минутам.
Вначале – плотная облачность: не видя земли, Гризодубова ведет машину по приборам, а Раскова определяет местоположение по маякам (с наступлением темноты – по звездам). Красноярск проходят вслепую, тут начинается обледенение. Затем пропадает связь. Поочередно выходят из строя приборы.
От Красноярска экипаж берет курс на Душкачан (обратим внимание: если так, то Иркутск от маршрута остается глубоко юго-восточнее). После прохождения Байкала экипажу предписывалось взять на 30 градусов южнее, выходить на станцию Рухлово и уже вдоль железной дороги следовать на восток. Но душкачанского маяка, на который очень надеялись, летчицы так и не «услышали». На его траверзе (линия прохождения) – температура за бортом самолета была уже минус 34, а в кабине – минус 33 градуса. На стеклах и приборах – иней и корка льда…
Рассвет в «незрячем» самолете уже изрядно уставшие летчицы встретили тревожно.
Утром Расковой удалось установить местонахождение – это уже Тугурский залив Охотского моря. Самолет поворачивает на Комсомольск. Но за 150 километров до аэродрома кончается горючее. Командир приказывает Расковой прыгать с парашютом: при аварийной посадке машина может встать на нос – тогда кабину штурмана попросту расплющит. Раскова прыгает. Скитается по тайге. Голодает. Спасается от пожара. И лишь на десятый день выходит к лежащей в болоте «Родине»…
Их долго искали – с воздуха и на земле, военные и гражданские отряды. Каждое утро народ с замиранием сердца раскрывал газеты: нашли ли? Нашли! И выяснилось, что по прямой «Родина» покрыла 5947 км за 26 часов и 29 минут. Есть рекорд – и страна ликует! При этом мало кто знает, что у дальневосточных военных – траур: при поисках «Родины» в воздухе средь бела дня столкнулись два больших самолета – двухмоторный «Дуглас» и четырехмоторный ТБ-3. Погибли 16 человек, среди которых – командующий ВВС 2-й Армии комдив Сорокин и флаг-штурман ВВС Бряндинский…
В Москву отважные летчицы (вскоре они станут Героями Советского Союза) возвращались в специальном вагоне. На каждой крупной станции – митинг, тысячи людей, оркестры, цветы. Ранним утром (в 5 часов 45 минут) 22 октября наш город встречал всеобщих любимиц. От имени иркутян с трибуны их приветствовали секретарь Иркутского обкома КПСС Филиппов и красноармеец Сидоров.
А теперь – историческая загадка: из книги «Воздушная гавань Восточной Сибири», посвященной 80-летию Иркутского аэропорта (2005 г.): «…в районе Красных казарм была подобрана ровная площадка, с которой начали выполнять полеты. Именно с нее в 1938 году, в распутицу, рискованно взлетала Валентина Гризодубова.
Очевидцы рассказывали, что самолет медленно бежал по раскисшей полосе, затем в конце, оторвавшись, скрылся в низине, которая уходила к Ангаре. Все думали, что произошло непоправимое. Но нет, уже через минуту самолет появился вновь и, сделав прощальный круг над аэропортом, ушел на Москву…»
Трудно не верить нашим ветеранам, но историку впору развести руками: летчицы-то возвращались в Москву поездом. Впрочем, направление полосы названо правильно – в сторону Ангары (ныне там раскинулся микрорайон Солнечный).
Возможно, отремонтированную «Родину» перегоняли с Дальнего Востока домой. Но делала это не Гризодубова – точно. Таким образом, остаются две версии.
Первая: экипаж, следуя на восток, все-таки «завернул» на отдых и дозаправку в Иркутск. В таком случае летчицы действительно не «слыхали» позывных душкачанского маяка. А он, скорее всего, исправно работал – слишком велика была ответственность у радистов: вспомним, кто приказал установить маяк и какой год был на дворе…
Вторая версия (маловероятная, но все же реальная): за полгода до рекорда – весной (тоже распутица!) 1938-го экипаж совершал разведывательный полет по будущему маршруту и инкогнито побывал в нашем городе. В таком случае (если очевидцы в книге ничего не напутали и наши предположения верны) – пропагандистский пафос беспосадочного перелета если не утрачивается, то многократно снижается.
…Более 70 лет их имена золотом сияют в истории авиации России. Сталин не пускал их на войну – Валентина Гризодубова и Полина Осипенко (в Иркутске есть улица ее имени) стали испытывать крылатую технику для фронта. А Марина Раскова сформировала три женских бомбардировочных полка, но трагически погибла при перегонке самолета…
