Земельный вопрос

В фермерском хозяйстве Леонида Кичигина идет посадка картофеля и овощей. В этом году в хозяйстве будет засеяно 100 га картофеля, 10 га свеклы и моркови, 50 га ячменя. Кичигин говорит, что мог бы производить и больше, но административные препоны мешают.

Сегодня слово «отчет» мы слышим чаще, чем слово «производство». Три года не могу оформить землю – то согласования с археологами, то с архитектором, то с энергетиками. Мне в районной администрации говорили – что ты сюда как на работу ходишь? Чиновнику главное, чтобы умел бизнес-план как экономист написать, да налоговую декларацию как бухгалтер составить.

Фермер не выживет без поддержки государства – эта тема красной нитью проходит в нашей беседе. Вместе с тем Кичигин, 60-летний мужик с большим фермерским стажем, уверен – именно чиновничество мешает жить и развиваться агропрому.

– Многие чиновники просто не знают, что творится в селе, – уверен фермер. – Оформление земли, работа с семенами, строительство, куда ни глянь – везде сплошное администрирование.

В фермеры Леонид Петрович пошел от безработицы. Мастер производственного обучения десятки лет учил старшеклассников основам агротехники и вождению тракторов. В 1998 году школьная реформа положила конец таким урокам, и педагога рассчитали.

– Сегодня ни в одной школе района не преподают основы управления сельхозтехникой. То, что сегодня на селе не хватает обычных механизаторов – последствие упразднения в школах производственной практики, – считает фермер.

В 2000 году он взял в аренду 2 га земли и занялся выращиванием картофеля. Сегодня в аренде у него уже сотни гектаров земли, увеличиваются посевные площади. В апреле этого года за отличную работу Леонид Петрович удостоился Почетной грамоты губернатора Иркутской области.

До 2011 года Кичигин работал без всяких субсидий – слишком много бумаг, отчетов и проверок, говорит он. В прошлом году фермер построил овощехранилище стоимостью 6,5 млн рублей. Такое строительство в инвестпроекты не входит и не дотируется.

Часть фермерского хозяйства расположена в Мальте. В прошлом году Кичигин пустил под нож 41 голову КРС.

– Ветстанция «помогла». Ветеринары говорят: у тебя должен быть дезковрик с подогревателем, нельзя, мол, иначе работать. А у меня десять лет на базе электроэнергии не было, – вспоминает фермер.

Вырученные от сданного мяса деньги он вложил в развитие хозяйства в рамках инвестпроекта, где половину средств субсидирует государство. В прошлом году Кичигин приобрел трактор, погрузчик и линию сортировки картофеля мощностью 25 тонн в час.

Свою линию электропередачи Кичигин все-таки построил. Согласно положению о фермерских хозяйствах, за это строительство ему должны были возместить 70% средств. Пока он не получил ни копейки. Из чего сделал вывод – если законы не универсальны, значит это не законы.

Вообще к законам у фермера немало вопросов. Вот пример. Мальта – это же сплошная археологическая стоянка. Копни и попадешь на культурный пласт. Без согласования с центром культурного наследия земельный участок не оформишь. И, кстати, есть закон о том, что изыскания археологов для КФХ делаются бесплатно. Но не все так просто.

– Один исследовательский шурф (вертикальная горная выработка), выполненный археологами, стоит около 100 тыс. рублей, а надо несколько таких шурфов. И все это фермер, выходит, должен заплатить из своего кармана, – поясняет начальник отдела сельхозуправления администрации Усольского района Лариса Терехина.

Еще одна из наболевших проблем – строительство жилья для работников КФХ. Собрался Кичигин строиться, купил лес. В Мальтинском сельском поселении есть земля, формально являющаяся муниципальной собственностью, но она не зарегистрирована – нет денег на оформление. Целую улицу когда-то планировали построить. Фермер предлагал – дайте землю в аренду с правом последующего выкупа, ведь пустует, лес скоро на ней вырастет, не то, что трава. Участок под строительство ему в районной администрации так не дали, говорят, не положено.

– Землю под производство он приращивает потихоньку. Но вот проблема – почти вся земля паевая. А чтобы оформить все по правилам, надо столько времени и терпения, – добавляет начальник отдела сельхозуправления.

– Сегодня слово «отчет» мы слышим чаще, чем слово «производство». Три года не могу оформить землю – то согласования с археологами, то с архитектором, то с энергетиками. Мне в районной администрации говорили – что ты сюда как на работу ходишь? Чиновнику главное, чтобы умел бизнес-план как экономист написать, да налоговую декларацию как бухгалтер составить, – говорит Леонид Петрович.

По словам Кичигина, бюрократия – сущее государственное вредительство. Каждая бумажка в чиновничьем кабинете лежит без движения месяц.

– То запятую не там поставил, то точку – всегда находится причина вернуть пакет документов на доработку. Фермерам, да и любым сельхозпроизводителям, нужно помогать в оформлении земли. Создать центр, где бы квалифицированные специалисты оформляли бумаги, нужные нам. Чтобы мы свое дело делали, а не бегали по кабинетам, – горячится аграрий.

В его хозяйстве выращиваются сорта картофеля «Розара» и «Скарлетт». Часть урожая фермер сбывает по договору с усть-илимскими энергетиками, часть поставляет в бюджетные организации – больницы и детские сады. Но трудности со сбытом есть всегда, говорит он.

– Было бы здорово, если бы в области появился логистический центр, который отладил бы систему реализации, – мечтает он.

Также, по словам фермера, в стране назрела необходимость создания системы семеноводства картофеля. Сам он недавно привез из Тюмени новые элитные  клубни картофеля стоимостью 24 тысячи рублей за тонну.

– Нужно что-то делать, чтобы не покупать в Германии или Голландии семенной материал. Маточное семя они не продают, только маточные клубни. Нашим ученым необходимо выращивать свои семена картофеля, адаптировать их под наши условия, – считает фермер.

Очень огорчает его, что цены для сельхозпроизводителей стабильно растут из года в год. Сложные удобрения в прошлом году стоили 15 тыс. рублей за тонну, нынче – уже 25 тысяч. И только одна организация торгует ими, позволяя получить от государства некоторое возмещение.

Несмотря на трудности, фермер строит новые планы.

– Стадо обязательно буду восстанавливать, ферму строить, – говорит фермер. – Еще одно овощехранилище буду возводить. Жизнь-то продолжается.