Сергей Петров: «Спускаюсь с гор, а в голове: поставки, сроки, контракты…»

Законодательное Собрание Иркутской области продолжает информационный проект, посвященный предстоящему 75-летию Приангарья, которое будет отмечаться 27 сентября 2012 года. Открывая рубрику, спикер ЗС Людмила Берлина сказала, что «все успехи и достижения нашего региона имеют свои имена и фамилии. Мы хотим сказать этим людям спасибо и сделать их примером для остальных».

Жан Кальвин, формулируя постулаты своего протестантского учения, предложил миру простую и понятную формулу человеческого бытия. Не ленись, работай не покладая рук, и если тебе будет сопутствовать успех, то, считай – на тебе божье благословение. Подстегиваемые этим способом идентификации, гонимые из Европы протестанты создали богатство Америки.

О Кальвине я вспомнил, когда познакомился с Петровым. Наверное оттого, что Сергей Анатольевич фантастически удачлив во всем, за что бы ни брался.

Какие мысли навевает северная вьюга

Хотя на первых порах это правило вроде бы не сработало. Его, выпускника географического факультета Иркутского госуниверситета, специалиста по поиску россыпного золота, отправили учителем в школу. Не его одного, весь курс. Было тогда, в конце 70-х, такое волевое движение по укомплектованию педагогических кадров. Покопавшись в себе, он не обнаружил необходимого преподавательского дара, а без него тянуть учительскую лямку чистая каторга.

[EXP]

Отвергнув школу, он перекрыл себе и дорогу к золоту. Хотя само по себе оно его мало привлекало. Две летние практики он провел в «Приморзолоте», побродил с поисковиками по тамошним речным россыпям, самолично намыл лотком не один шлих. Ничего особенного: тусклый, невзрачный металл. Манило не золото, манила сама возможность вырваться на лесной простор, слышать кукушкины предсказания, засыпать под бормотание речных перекатов…

Однако вместо таежного приволья пришлось на целый десяток лет запереть себя в душный цех завода полимеров АНХК. Производство считалось особо вредным, вся эта химическая гадость лезла в рот, забивала легкие, но платили хорошо. А чтобы отдышаться, он на весь отпуск укатывал с друзьями в горы или на лыжах в арктические маршруты.

Как гласит легенда, поворотным в судьбе стал лыжный пробег по маршруту Хатанга – мыс Челюскин. Предприятие, с точки зрения нормального человека, совершенно отчаянное. 850 километров по пустынной тундре, через весь Таймыр, можно сказать, на край света, ибо мыс Челюскин – самая северная оконечность матушки-России, куда некогда добрался русский штурман Семен Челю́скин. Но он вез свою поклажу на собаках, а тут все на своем горбу. И хотя на дворе вроде бы конец марта, но однажды на восходе рвануло минус 51, и отмороженная кожа стала сползать с лица, как старые обои со стены.  

Где-то на середине пути пятерых участников пробега накрыла вьюга. Они были наслышаны о нраве местных ветров: если задует, то это надолго. Все подтвердилось. Три дня выло и грохотало – не высунешься. Как утверждает Петров, такое затворничество весьма плодотворно подействовало на компанию: голова очистилась от всякого мусора и мысли стали выстраиваться в нужном порядке. Тем более что и время подоспело для правильного выстраивания: шел 1991 год и рыночная экономика, делавшая ставку на личную инициативу, уже была объявлена персоной грата. Следовало спешно столбить свой участок.

Особых сбережений у них не было, имелась лишь одна ценность – альпинистские навыки. Вот их-то они и задумали сделать уставным капиталом своего общества по производству высотных работ. Конкуренции не боялись: смельчаков карабкаться на стометровые трубы ТЭЦ или болтаться в люльках, заделывая швы в старых «хрущевках», как вы понимаете, не так уж много.

Купили «пеньки», продали квартиры      

За два года своего верхолазания они превратились в солидную структуру: сто человек штата, симпатичный счет в банке… Могли бы и дальше окучивать свою грядку и жить-не тужить. Только настоящим альпинистам скучно лазать на одну и ту же гору, хочется взобраться на ту, что повыше. Вот только на какую?   

Ход мыслей был таков: народ устал жить среди крашеных панелей и перекошенных дверей, ему непременно захочется обустроить свое гнездо поуютнее. Они угадали: спрос на отделочников подскочил до небес. Сергей быстренько смотался к приятелю в Испанию, договорился с местным бизнесом и тот стал гнать им контейнеры с облицовочной плиткой, фасонными дверями, изящными светильниками… Все шло нарасхват.

Можно было остановиться на этом. Их фирма, которой они дали название «Стройкомплекс», процветает, работы выше крыши, люди при хороших деньгах… Но жажда высоты опять гложет. К тому времени из их четверки отцов-основателей остались двое – Петров и Олег Наумов, занявший пост коммерческого директора. Ему-то Петров и выложил свой очередной замысел – взяться за «пеньки».

«Пеньками» прозвали брошенные с советских времен недостроенные 9-этажки. На Ленинградском проспекте их, наверное, с десяток торчало. Целое кладбище. Где – лишь один фундамент, где – пара этажей… Достраивать их нефтекомбинату оказалось не по карману, и он соглашался продать их по сходной цене. Вместе с землей и всей стройдокументацией.

– Посчитали экономику – получалось очень хорошо – вспоминает Сергей Анатольевич. – Были, правда, опасения остаться на бобах: а вдруг, вложившись в стройку, не сумеем продать квартиры. Но, как известно, стопроцентную гарантию дает лишь страховой полис. Решили рискнуть.

Действовали с оглядкой. Сначала взяли на пробу пару «пеньков». С рабсилой проблем не было: тогда масса людей сидела без работы и можно было нанять любых специалистов. С панелями тоже: домостроительный комбинат был завален готовыми, не знали, кому их сбагрить. А к тому времени, как они сдали дома под ключ, уже и покупатели нашлись.

Войдя во вкус, прикупили еще пару «пеньков», потом еще пару, пока не расщелкали все, как орехи. По всему выходило, что университетский диплом пригодился: отыскал он свою золотую жилу. В 2001-м они уже не обсевки достраивали, а заложили свой дом с нуля.

– По собственному, между прочим, проекту, – подчеркнул мой собеседник. – Нам показалось удобнее держать свою проектную группу, чем заказывать на стороне. И быстрее, и нервотрепки меньше.

И красивее, добавлю я. Их архитектурный стиль стал украшением города.

Как русские немцев удивили

Начав самострой, они сразу отказались от панелей, перейдя на газобетонные блоки. Очень современный материал: легкий, прочный, морозоустойчивый, пол-Европы из него строит. Закупали его в Екатеринбурге, и дорога накручивала 40% к стоимости. Всю экономику портила. А почему бы…

Ближайший друг и коммерческий директор поначалу даже слышать не хотел: утопия, ты хоть представляешь, сколько он стоит? А чего представлять, он уже и справки навел: оборудование для завода автоклавного газобетона немцы готовы продать за 10 млн евро. А с перевозкой, монтажом и возведением корпуса – плюсуй еще столько же.

Хотя доходы у них были вроде бы солидные, но таких денег, конечно, не водилось. Однако немцы, милые люди, свели их со своими банкирами, и те взялись одолжить нужную сумму под свои, ну просто смешные проценты, конечно, при условии надежных гарантий.

Гарантом согласился стать Сбербанк. Да и как он мог отказать компании, которая сумела отвоевать в городе половину строительного рынка жилья, оттеснив в сторону знаменитое АУС-16, бывшее некогда главным застройщиком Ангарска. Да не будь даже жилья, они бы за одну историю с «Ермаком» поверили бы им.

«Ермак», если кто не знает, крытый ледовый стадион. Его уникальность – в крыше. Она из металла, выгнутого в форме седла по математическим формулам. Говорят, когда «Стройкомплекс» выиграл подряд на ее изготовление, автор проекта Нодар Канчели пришел в бешенство: «Скажите, кто они такие, – вопрошал он, вскидывая руки. – Это же не крышка от кастрюли, чтоб доверять всяким неучам. Там одних швов три километра, там… да, что тут говорить…» И разъяренный укатил в Москву.

Канчели был прав: работа предстояла немыслимо сложная. Но и подняться на вершину Дхаулагири, шестую в мировом высотном рейтинге, подняться впятером, всей командой, тоже казалось немыслимо. Но ведь поднялись, введя в изумление даже привыкших ко всему шерпов.

Всю технологию расписали, как музыкант партитуру, заказали нужные конструкции. И нарвались на российскую необязательность. Сроки уходили, а поставщики тянули резину. Они и просили, и грозили – бесполезно. Тогда они послали их к черту и купили…завод металлоконструкций. Свой, ангарский, который какой уже год бедствовал без заказов, с дырявой крышей и размороженными трубами отопления. Они его быстренько привели в порядок и впрягли в работу.

Крышу они успели смонтировать до зимы. Суровый Канчели долго ходил по громадной металлической мембране, гладил руками швы, потом расплылся в улыбке: «Вижу, руки у вас из нужного места растут. Идеальная работа».

Сразили они и невозмутимых немцев, смонтировав всего за полтора года купленный у них завод. Хотя даже дотащить до Ангарска оборудование было проблемой. Мелочевку везли через всю Россию 40 фур, а вот громадные автоклавы не помещались ни на один трейлер. Пришлось нанимать специальные вагоны, в которых военные перевозят ракеты. В городе шутили: «Стройкомплекс» вооружается». 

– Зачем вам нужна эта постоянная головная боль? – спрашиваю Петрова. – Вон, Иркутск, строит из всего привозного и горя не знает.

– Иркутск может позволить вложить все свои расходы в стоимость квартир, там люди богатые, купят и за 45, и за 50 тысяч рублей квадратный метр. А в Ангарске такие цены не потянут, ну от силы 33-35 тысяч. Мы просто вынуждены искать способы снижения себестоимости. Хотя по уровню прибыльности, я думаю, мы не уступаем иркутским компаниям.

Путешествия в «Обитель снегов»

Как ни странно, но свалившиеся заботы не охладили страсти к горам. За эти годы Петров со товарищи объездил Северную и Южную Америку, поднявшись на Мак-Кинли и Аконкагуа – высочайшие точки Кордильер и Анд. Но самыми любимыми остаются Гималаи, эта безмолвная и величественная «Обитель снегов». Шесть экспедиций, которые для него трижды увенчались успехом: один семитысячник, два восьмитысячника. Такой послужной список не у каждого профессионального альпиниста наберется.

– Ну, какой я профессионал, – отмахнулся он. – Я ходил с профессионалами, они же заточены на горы. С одной спускаются, а мыслями уже на другой. А я едва добираюсь до базового лагеря, хватаюсь за телефон: как, ребята, дела? В голове сроки, поставки, контракты…

Горы требуют времени. Подъем на восьмитысячник – это, считай, полтора месяца. Быстрее не получается. После каждой тысячи – неделя акклиматизации. Вот и набегает. А бизнес не прощает долгой отлучки. Особенно с принципами Петрова: если взялся, делай лучше всех. Не важно, что: улицу мести, дрова колоть или компанией командовать. Пришлось сбавить обороты и переключиться на старую любовь – лыжи.

В мире осталось мало известных лыжных гонок, в которых бы он не принял участие. Нынешним мартом вместе с сыном рванули в Гренландию на знаменитый международный марафон Arctic Circle Race. Он многодневный, дистанцию в 160 километров нужно пройти за три дня. Пейзаж совершенно дикий: нагромождение скал, заваленных снегом. Лыжная трасса виляет между ними, чтобы одолеть главный подъем, пришлось пару часов идти елочкой.

– Погода там непредсказуемая. Внезапно наползает мгла, не видно, где верх, где низ. Идешь, как в молоке. Ориентируешься только на флажки вдоль лыжни. Заблудился – влезай в специальный мешок, который выдают на старте. Он оранжевого цвета, чтоб легче было отыскать.

В гонке участвовало 120 человек. Петров пришел 36-м. Для человека, которому перевалило за полста, это, согласитесь, неплохой результат.

Коменнтарий

Юрий Фалейчик, депутат Законодательного Собрания:

– Сколько знаю Сергея, не перестаю восхищаться его пытливому уму, упорству, с которым он рушит все препятствия, стремлению к совершенству и справедливости… И, конечно, его удачливости. Такие, как он, – штучный товар. Их бы побольше – и о будущем России можно не беспокоиться, стоять будет крепко. Всегда удивляюсь, как в него все это вмещается: горы, семья, бизнес… Да еще депутатство. Его приход в городскую думу не случаен. Ему мало устроить свою жизнь, мало привести свой коллектив к благополучию, ему надо, чтобы и весь город процветал.

[/EXP]