Незаконная охота подорожала

Браконьерство отныне обойдется дороже – 11 мая президент РФ подписал указ, который существенно повышает штрафы за незаконную охоту и рыбалку.

В частности, за нарушение правил охраны среды обитания или путей миграции животных сумма штрафа выросла с пятисот рублей до пяти тысяч, должностному лицу – от 20 до 30 тыс. рублей. Кроме того, на федеральном уровне разработано постановление, согласно которому в каждом административном районе до конца 2013 года должно быть не менее трех охотинспекторов. Те, кто несет службу по охране животного мира, очень надеются, что эти документы помогут увеличить эффективность их работы. Корреспонденты «Областной» побывали в Шелеховском районе, где общество охотников и рыболовов вот уже полвека стоит на страже интересов природы.

Дорога в Выгузовские угодья

Чтобы попасть в Выгузовские охотничьи угодья, расположенные близ села Шаманка, надо пройти длинный подвесной мост. Шаманка встречает приезжих плакатом «Здравствуй, добрый человек!» Переправа через Иркут пока не действует. В половодье, когда река тащила огромные льдины, местный паром выбросило на берег. Он переломился пополам и едва не протаранил магазин на берегу. Паром местные власти обещают в ближайшее время запустить, потому что это единственная переправа, соединяющая Шаманку с большой землей.

В Выгузовские леса мы приехали накануне открытия сезона охоты на изюбря: с 1 июня разрешен промысел самцов с неокостеневшими рогами-пантами. А пока охотоведы занимаются мирным делом: проводят биотехнические работы – пополняют солонцы, восстанавливают кормушки, готовят к посеву поля.

Общая площадь охотхозяйства по району – 150, 4 тыс. га. Район поделен на пять угодий, как говорят местные охотники – обходов. За всем этим хозяйством досматривают четыре человека егерской службы во главе с охотоведом и 15 егерей-общественников.

Промысловиков из Шаманки в Шелеховском отделении общества охотников и рыболовов называют первыми помощниками по защите животного мира. Они помогают проводить природоохранные мероприятия, рейды. Потому что настоящий охотник – хозяин, а не убийца.

– Чем больше в лесу будет законных охотников, тем больше там будет порядка. Охотники сами заинтересованы в сохранении популяции животных на своих угодьях, они не допустят браконьерства, – рассказывает охотовед Шелеховского общества охотников Сергей Десятов.

У шаманского охотничьего коллектива, насчитывающего 70 человек, традиционно зафлажковано 26 тыс. га угодий, на которых они добывают лося, изюбря, кабана, коз.

Шаманские промысловики первыми в районе стали проводить засев подкормочных полей для диких животных. В основном сеют овес. Вырастая, он на корню остается до холодов и при бескормице служит копытным пищей. А молодым, молочным овсом любят лакомиться медведи. В этом году на посев приготовлено 35 мешков зерна.

На берегу Иркута нас встречает председатель шаманского охотничьего коллектива Владимир Янышев. В УАЗ загружаются мешки с солью, и мы выдвигаемся в тайгу.

Ежегодно зимой после промыслового сезона проводится учет численности животных. В этом году егерская служба с добровольными помощниками обошла восемь маршрутов общей протяженностью 350 км. На всю площадь угодий насчитали 45 лосей, около 200 изюбрей, 1000 косуль, 73 кабана. Кабан зимой откочевывает туда, где мало снега, или мигрирует в Иркутный заказник, где звери традиционно отстаиваются в зимний период. В районе насчитали также 12 волков, шестерых из которых уже добыли местные охотники.

Охотничий УАЗ вперевалку преодолевает рытвины. В Шаманке охотугодья труднодоступны, удалены от наезженных трасс и поэтому численность зверей там вполне сохранная, рассказывают охотники. Сейчас идет сезон охоты на медведя, но лицензий на отстрел в районе не выдавали. Правда, в оперативном порядке в Подкаменских угодьях пришлось застрелить одного «хозяина тайги», который сильно досаждал местным жителям.

Едва выехав из Шаманки, натыкаемся на огромную придорожную свалку. Сюда сваливают не только мусор, но и погибших домашних животных.

– Вот так и привлекают медведей, – огорчается охотовед. – Тут в прошлом году медведица с двумя медвежатами бродила.

На место свалки много лет свозили отходы лесопиления и сжигали. Теперь незаконный полигон значительно разросся. На пригорке виднеются мелкие желто-зеленые сосенки – здесь прошел верховой пожар, опалив молодую поросль…

Браконьерам закон не писан

Машина останавливается у биотехнического сооружения – специальной кормушки, сколоченной охотниками. Кроме сена, у кормушек подвешивают веники из осины и березы. Сено съедено не полностью, значит, пищи у копытных зимой было в достатке. Провиант ближе к осени заменят свежим. Мужчины засыпают в солончак соль. На соль придут животные, гонимые природным инстинктом. Но спасительные солончаки могут стать для них смертельной опасностью.

– Бывает, приходит матка с потомством, матку стреляют, а теленок, оставшись один, обязательно погибнет. Презираю такой промысел. Это не охота, а убийство, – горячится Владимир Янышев.

Во избежание столкновений зверей с недобросовестными охотниками солончаки делают в самых потаенных местах, вдали от кормушек.

Сам Владимир таежничает с малых лет. Новый закон об охоте он комментирует на свой лад:

– Такое порой пишут, диву даешься: с нарезным стволом на зайца ходить – надо ж было придумать!

– Сейчас правила охоты федерального уровня идут не на пользу охотхозяйствам, – поддерживает коллегу Сергей Десятов. – В новых правилах нет никаких ограничений по применению оружия, например, для боровой дичи. Можно использовать любой калибр, от «мелкашек» до «десятки». Приходит ко мне осенью охотник, у которого нарезной карабин, просит разрешение на добычу рябчика. И я не имею права ему отказать. А что он будет добывать на самом деле, это уже на его совести.

Согласно закону полномочия охотоведов невелики.

– Я могу только проверить разрешительные документы на право добычи охотничьих ресурсов, путевки. Там указан номер охотничьего билета и паспорта, но фотографии нет. Проверить охотбилет я не имею права, паспорт спрашивать тоже не могу. А как удостовериться, что передо мной именно тот человек, который имеет право добычи? Может, он путевки у соседа позаимствовал и пошел гулять с двустволкой?

Браконьеры вообще не имеют документов на право охоты. За прошлый год членами общества выявлено порядка десяти нарушений. Сообщения о них переданы в службу по охране животного мира для принятия правового решения.

В соответствии с новым законом штрафы за незаконную охоту увеличены: лось обойдется в 120 тыс. рублей, убитый браконьерами изюбрь оценивается в 105 тыс. рублей, бурый медведь – в 90 тыс. рублей, косуля – 60 тыс. рублей.

Помимо этого, если ущерб будет зафиксирован в заповедных зонах или заказниках, то сумма штрафа поднимется в пять раз. По отдельным тарифам будут рассчитываться штрафы за незаконную охоту на животных, которые занесены в Красную книгу, и они также увеличены в пять раз.

Но сами по себе штрафы никого в лесу не защитят. В Шелеховском районе нет своего охотинспектора. При обнаружении браконьеров охотовед вынужден вызывать специалиста, который обслуживает еще Иркутский и Ангарский районы. Он просто «живет» в своем автомобиле, рассказывают охотники.

А браконьеры в лесу не переводятся. В марте, когда охота на копытных была запрещена, егерская служба задержала четверых мужчин на автомобиле ГАЗ-66. Охота шла с применением световых устройств. 3 мая в Подкаменских угодьях были задержаны два человека, при себе у них был нарезной карабин и никаких документов.

– На моей практике, а я десять лет работаю, ни один браконьер в Иркутской области не понес реального наказания. На совещании с руководителями охотнадзора я задал вопрос – сколько уголовных дел по браконьерству в нашем регионе доведены до конца и виновные получили тюремный срок? Мне сказали – ни одного. В Чите, Бурятии за такие дела сажают, изымают автомобили, снегоходы, квадроциклы, – возмущается Сергей Десятов. – Вот реальный случай: 30 сентября прошлого года охотник стал свидетелем преступления – браконьеры убили в заказнике изюбря. Это уголовная 258-я статья. Пост ГИБДД задержал их на федеральной трассе, доставил в УВД Шелеховского района, было заведено дело, но оно до сих пор не дошло до суда, а у него, как известно, есть срок давности…

До 2001 года законодательство позволяло сотрудникам организаций, занимающихся ведением охотхозяйств, составлять протокол об административном правонарушении. Это могли делать и общественные инспекторы. Протокол позволял выносить постановление по делу о незаконной охоте. Теперь такие полномочия есть только у органов МВД и охотнадзора…

Сберечь и приумножить

Мы объезжаем еще несколько кормушек. Где-то сено съедено наполовину, а некоторые вовсе пусты. Охотники снова пополняют запас соли. По нормативам на 1 тыс. га должны быть одна кормушка, один солонец. Однако шелеховские охотники нормативы перевыполняют. В тайге они разместили порядка 150 подкормочных площадок и более 100 солонцов. В Выгузовских угодьях поставили 40 кормушек и пять солонцов.

– Сюда хорошо кабан ходит, – поясняет Владимир Янышев.

Следы клыкастого гостя повсюду. Поляна словно плугом вспахана – зверь искал червей. Расчесывая спину, содрал кору с деревьев.

Охотники осматривают поля, где в прошлом году сеяли овес для подкормки животных. Среди всходящей травы – редкие оставшиеся с осени колоски. В этом году охотники засеют еще три поля. Чтобы провести эти биотехнические мероприятия, пришлось побиться с чиновниками, доказывая полезность засева лесных угодий. А раньше считалось: «нецелевое использование»!

Мы едем по лесной дороге, где некоторое время назад промысловики нашли новорожденного козленка. Матери рядом не было, найденыша завернули в сухую траву и отнесли в лес. После вернулись и по следам определили – увела-таки мать детеныша. Таких случаев спасения в охотничьей практике сколько угодно. Есть места, где животные людей практически не боятся. Владимир Янышев вспоминает, как в кабину грузового автомобиля заглядывал любопытный лось, ходивший на ближайшие солончаки.

– Я как биолог с опытом утверждаю – без поддержки в условиях Сибири расширенного воспроизводства животных просто не будет. Наша главная задача – сберечь, а по возможности приумножить популяции таежных обитателей, – говорит Сергей Десятов.

И храм, и мастерская

Местных охотников сильно удручает то, что современная лесозаготовительная техника кромсает тайгу. Лес вокруг Шаманки рубят круглый год. Раньше массив рубили просеками, древесину вытаскивали волокушами. Это была лесосберегающая технология. Сейчас заготовительные комплексы «косят» лес большими площадями «под ноль», губя на корню молодую поросль.

Теперь по закону лесозаготовители могут не спрашивать службу по охране животного мира – где им рубить. Это раньше глухариные тока и места отелов они обязаны были обходить стороной.

– Сегодня комплекс работает в пихтаче, где матки плодятся и кабаны ходят. Там леса путного нет, ни пиловочника, ни экспортника, одно техсырье. Но и его рубят. А животным куда податься? – спрашивает Владимир Янышев.

С позицией «природа не храм, а мастерская» Владимир не согласен.

– Для нас природа и то, и другое. В этом – гармония жизни…

29 июля Шелеховскому отделению охотников и рыболовов исполнится 50 лет. Председатель правления общества Татьяна Десятова рассказала, что к юбилею в районе пройдут соревнования охотников и рыбаков.

А после праздника снова начнутся будни.

Комментарий

Заместитель руководителя Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Павел Жовтюк сообщил «Областной», что в 2012 году было выявлено 2240 нарушителей правил охоты, незаконно добыто 83 головы животных, среди них 23 – копытных, два медведя и один снежный барс. За этот период взыскано свыше 2 млн рублей штрафов, изъято 115 единиц огнестрельного оружия, направлено 25 материалов по 22 уголовным делам, составлено 515 исков об ущербе животному миру. Что касается определения реальных сроков за браконьерство, то Павел Жовтюк отметил:

– Суды часто выносят решения в нашу пользу, но случаев, чтобы браконьеры были осуждены на реальные тюремные сроки, действительно давно не было.