Медицина катастроф, слушаю вас…

Был обычный день. Вторник. Оперативный дежурный по Иркутскому территориальному центру медицины катастроф Сергей Олоев заступил на смену как обычно – в восемь утра. Смена у него, как и у всего здешнего медицинского персонала, длится сутки.

К 10 часам, когда я зашел к нему, он оформлял четвертый вызов. Судя по такому бурному началу, день обещал быть горячим.

– День на день не приходится, – рассказывал Сергей в перерывах между звонками. – Бывают передышки, когда поступает по четыре-пять заявок, а то как вдруг навалится – по 10–12 вызовов. Самый пик: с утра до обеда. Ну, это и понятно: расстояния большие, больные тяжелые, вот районы и спешат пораньше вызвать нашу бригаду, чтобы они успели обернуться туда и обратно.

Нас прервал очередной звонок по известному всем больницам телефону: 46-53-76.

– Медицина катастроф, слушаю вас…

Звонили из Баяндая. Преждевременные роды, ребенок в опасности, нужно доставить в областной перинатальный центр. А доставить в целости и сохранности могут лишь машины центра медицины катастроф, нашпигованные реанимационным оборудованием. Покрыть за смену полтысячи километров – это для анестезиологов и ревматологов, входящих в летучие медицинские бригады, в порядке вещей. Если везут из Братска, то эстафетой: до Тулуна братчане, а там больного подхватывают иркутяне.

Нездоровые эксперименты – это по-российски

Виктор Станиславович Бучинский, заслуженный врач РФ, бессменно возглавляющий центр со дня его основания в 1998 году, кажется, уже должен ко всему привыкнуть, но и тот удивляется изобретательности наших людей по части угробления своего здоровья. Один из последних показательных случаев:

– Вчера Ми-8 с бригадой врачей отправляли в Усть-Удинский район, в поселок Аталанка. Там трое местных жителей выпили вместо водки электролит. У одного с органолептикой оказалось все в порядке, успел распознать и выплюнуть. А вот двое других получили сильные ожоги. Одного на вертолете доставили до Усть-Удинской больницы – его районные врачи подлечат, а другого пришлось транспортировать в Иркутск.

Вспомнил доктор еще одну трагическую историю, случившуюся в Боханском районе. Ребятишки в неблагополучной семье заболели чесоткой, а поскольку родителям дела до них не было, за врачевание взялась старшая сестра. И лекарство, как ей казалось, выбрала подходящее – карбофос. Они как раз им опрыскивали картошку. Решила: раз жучков убивает, то и чесотку должен прикончить. Намазала им всех братьев и сестер. На следующий день детей пришлось срочно везти в Иркутск. Одну девочку, как ни старались, так и не сумели спасти.

У медицины катастроф, как рассказал Бучинский, двуединая задача. Первая – это, конечно, оказание специализированной медицинской помощи населению. К работе центра привлекаются кардиологи, урологи, гематологи и прочие специалисты областных больниц. По первому зову они вливаются в бригаду, едут и летят к тяжелым больным: сами становятся к операционному столу или консультируют. Вторая задача – быть всегда готовым на случай чрезвычайных ситуаций. А их в год регистрируется в центре медицины катастроф не меньше полусотни. Одна как раз случилась в нынешнем мае.

Северная «Венеция»

Нижняя Тунгуска – река с характером. По весне где-нибудь на излучине, на перекате посадит ледоход на мель и начнет городить плотину. Местные поселки не раз уже стояли по колено в воде. Нынче накрыло сначала Подволошино, а потом Преображенку. Не в первый раз, но уж больно серьезно. Ледовый затор так подпер реку, что ее уровень подскочил на восемь с лишним метров. Вместо улиц – каналы, люди и собаки спасаются на чердаках и крышах, за хлебом – на лодках, выходная одежда – бродни до пупа.

Как только Преображенка начала тонуть, учреждение Бучинского стало спешно собираться в дорогу. Самолет забили под завязку. Одних фляг с водой загрузили несколько десятков. В затопленном поселке самый большой дефицит – питьевая вода.

Из Киренска добирались вертолетом. Приземлился он километрах в пяти от поселка.

– Местные снарядили нам на помощь целую флотилию лодок и перевезли весь наш скарб к зданию поселковой администрации: там оставался единственный незатопленный пятачок земли, – рассказывал Виктор Станиславович. – Мы рядом поставили наш надувной модуль и открыли прием больных.

Шли простуженные, шли с гипертоническими кризами, шли старые и молодые… В общей сложности приняли восемьдесят с лишним пациентов. Считай, каждого пятого жителя поселка. А тех, кто не мог добраться до походного лазарета, навещали сами. На снимке как раз запечатлен момент, когда завотделом координации скорой медпомощи Никандр Николаевич Кириллов вместе с местным врачом прибывают к очередному пациенту.

Говорят, Кириллов такой разносторонний специалист, что вполне может заменить целую медицинскую бригаду. Об одном случае исцеления мне рассказал ветеран центра медицины катастроф, главный фельдшер Владимир Николаевич Мазуров.

– Когда проходит в Иркутске «Лыжня России», мы рядом с трассой обязательно раскидываем свой походный медпункт. Оборудуем его всем комплектом реанимационной аппаратуры, сами всегда наготове. Так было и в прошлом году. Вдруг сообщение с трассы: лыжник упал. Пожилой мужчина, видно, перенапрягся, и сердце не выдержало нагрузки, остановилось.

Когда сердце останавливается, у врачей есть лишь четыре минуты, от силы пять, чтобы его вновь запустить. Иначе необратимо, мозг умрет, а с ним и человек. Они тогда сумели уложиться в четырехминутный норматив, вытащили пациента из клинической смерти и доставили в больницу. Между прочим, он до сих пор жив-здоров.

Кстати, Владимир Николаевич, несмотря на свои немалые годы, тоже летал в Преображенку.

– Неделя, конечно, тяжелая выдалась, мы прямо в модуле и спали. Но когда народ тебя благодарит, вроде и усталости не замечаешь. Всем оказали лечебную помощь, а троих, самых тяжелых, с сахарным диабетом и гипертонией, забрали с собой в Иркутск.

Листая статистику

Статистикой центра (между прочим, интересная область знаний и весьма познавательная) ведает заместитель директора Галина Протасовна Ильина. Начнем с того, что центру дается государственное задание. В этом году, например, им нужно оказать помощь 2900 больных: кому сделать операцию прямо на месте, кому поставить правильный диагноз, кого эвакуировать в областной центр, в Братск или Киренск, где есть подразделения регионального центра.

В экстренных случаях используются самолет или вертолет. Чаще вертолет, потому что самолет, особенно Ан-24 или Ан-26, стоит дороже – по 136 тыс. рублей за летный час. Хотя и вертолеты выходят в копеечку: один вылет в среднем обходится 292 тыс. рублей. А бывают и дальние рейсы – тысяч по шестьсот.

Между прочим, из 240 человек, доставленных санавиацией в прошлом году, почти 19% – это новорожденные от одного дня до трех месяцев – пациенты депутата Законодательного Собрания Натальи Протопоповой, ее перинатального центра.

Число вызовов из года в год растет. И не только потому, что качество здоровья падает, но и из-за нехватки врачебных кадров в территориях. Есть районы, где обеспеченность составляет едва половину от необходимого.

– Из-за дефицита кадров опытных специалистов в районах остается все меньше, – сетует Галина Протасовна. – А молодой врач в силу неопытности далеко не всегда способен выполнить сложную операцию. В трудных случаях диагностики он также нуждается в помощи. За ней наши коллеги и обращаются в центр.

И объем этой помощи из года в год растет. Если в 2009 году услуги санавиации обошлись областному бюджету в 29 млн рублей, то на нынешний запланировано уже 50 млн рублей.