Экологическое законодательство на Ольхоне мало кто соблюдает
Западно-Байкальская межрайонная прокуратура продолжает масштабную проверку соблюдения природоохранного законодательства на берегах Байкала. В течение нескольких дней ее специалисты работали на острове Ольхон, где выявили ряд нарушений закона. Одно из самых серьезных – наличие большой мусорной стихийной свалки в поселке Хужир. Экологические проблемы Ольхона изучала корреспондент «Областной» Юлия МАМОНТОВА.
«Родовые» усадьбы
«Путешествие по Ольхону оставит у вас удивительное ощущение, будто за день вы объехали полмира! За 70 км пути по острову вы воочию убедитесь в том, что Ольхон является неким объединением всех природных ландшафтов: от песков до густой сибирской тайги и по достоинству считается одним из красивейших мест на Байкале» – с этим рекламным проспектом одной из турфирм трудно не согласиться. Здесь, в самом сердце Байкала, на легендарной прародине бурят, в центре шаманизма, люди ищут разное – места силы, вдохновение, могилу Чингисхана или самих себя.
– Мы любим путешествовать по России и вот решили посетить Байкал. Свой выбор остановили на Ольхоне. Очень много интересного читали про остров в интернете. Столько священных мест, где, как говорят, острее все чувствуешь. Правда, в интернете было много и о проблемах Ольхона, особенно связанных с мусором, – туристы из Москвы Григорий и Евгения быстро переходят от восторженных слов к обыденности. С ними я беседую в поселке Сахюрта в ожидании парома на остров Ольхон. Ребята подготовились к его посещению со всей ответственностью, помимо туристического снаряжения взяли с собой несколько больших пластиковых мешков для мусора, который они планируют вывезти потом на материк.
То, что таких, обеспокоенных экологией туристов становится все больше, мы убедились во время этой трехдневной поездки по Ольхону. Зная, какими замусоренными были берега заливов и бухт еще несколько лет назад, констатирую – ольхонское побережье стало гораздо чище. Хотя дикий туризм по-прежнему считается настоящим бичом экологии Байкала. Власти не первый год ломают голову над тем, как оградить от «дикарей» берега Ольхона, где к тому же произрастает немало эндемиков. В районе урочищ Песчанка и Буругер, например, растет астрагал ольхонский, не встречающийся больше нигде в мире. В эти места направилась с проверкой Западно-Байкальская природоохранная прокуратура в первый день работы на острове. Несмотря на то что на границе заповедной зоны установлен контрольно-пропускной пункт, некоторые отдыхающие умудряются пробраться туда на своих машинах окольными путями:
– Движение механизированного транспорта в заповедной зоне запрещено. Есть только специально отведенный маршрут, по которому можно проехать на экскурсии. В заповедной же зоне туристы могут находиться, только имея на то разрешение. Те, кто ставит здесь палатки или разводит костры – нарушают закон, – поясняет государственный инспектор Прибайкальского национального парка Артур Мурзаханов.
Дымок от такого костра мы увидели между Песчанкой и Буругером. Туристы из Тюмени уютно расположились палаточным станом на песчаном берегу, набрали валежник и собрались варить суп.
– Вы знаете, что это заповедная зона? – спрашивают у одного из путешественников проверяющие.
– Теперь не знаю, – лукавит тюменский гость.
– То есть раньше знали, а теперь нет. Будем составлять протокол, – строго отвечает сотрудник нацпарка.
Настроение туриста меняется:
– Если вы хотите сделать нормальный национальный парк, организуйте места, где можно разводить костры. А тут ничего не организовано.
– Надо было зарегистрироваться, вам бы дали информацию о специально оборудованных для отдыха местах. В четырех километрах от Буругера есть пикниковая стоянка, – отрезал инспектор и пошел оформлять административный протокол.
Мы направляемся в урочище Буругер. Раньше в этой местности отдыхало много туристов. Они рубили деревья, жгли костры, уничтожали уникальные растения. Теперь антропогенное воздействие на территорию заметно уменьшилось. Впрочем, чтобы заповедная зона действительно стала таковой, сделать предстоит еще немало.
Дело в том, что в Буругере обосновался один из жителей острова, объявив часть земли своей родовой усадьбой. При этом он принимает здесь гостей, а проще говоря, туристов. Их палатки установлены прямо на территории «поместья». Судя по переполненному мусорному контейнеру, туристическая жизнь здесь кипит бурно.
– Никаких документов на эти участки у владельцев не имеется. Это самозахват земли, которая находится в федеральной собственности. После того, как специалист управления Росреестра проведет описание участков, мы подготовим иски в суд о полном освобождении этих участков от заграждений и строений, – подчеркнул Западно-Байкальский межрайонный прокурор Алексей Калинин.
Во время проверки соблюдения природоохранного законодательства прокуратура обращала внимание и на то, как Прибайкальский национальный парк поддерживает режимы функциональных зон (заповедной, рекреационной и пр.). Алексей Калинин отметил, что далеко не на всех съездах к заливам, развилках дорог и т.д. установлены аншлаги, которые бы знакомили туристов со всей необходимой информацией о нацпарке, о статусе отдельных его участков, о правилах поведения на природе.
Вопрос о плате
Почему гостям острова предоставляют недостаточно сведений об особенностях Ольхона? За какие услуги в информационно-визитном центре берут плату с туристов, въезжающих на территорию нацпарка? И как, в конце концов, определить, где проходят границы между поселениями и охраняемой природной территорией? Эти и другие вопросы задавали многие встречающиеся нам в пути туристы и экскурсоводы.
– Мы возим туристов с Малого Моря на экскурсии до мыса Хобой. Почему с каждого человека парк берет по 60 рублей? – спрашивает экскурсовод Ирина Тополь.
– Национальный парк взимает деньги за посещение пикниковых точек, где есть мусорные баки, туалеты, столы, – сказал в ответ Артур Мурзаханов.
Дело в том, что перечень платных услуг, оказываемых нацпарком, утвержден министерством природных ресурсов и экологии РФ. К ним относятся посещение обустроенных экскурсионных и туристических троп и маршрутов, смотровых площадок, мест отдыха, пикниковых точек под контролем инспектора. Взрослый человек платит за это 60 рублей в сутки, подросток – 30 рублей, за ребенка до семи лет вносить плату не нужно.
Однако большинство опрошенных мною туристов говорили, что не видели этот перечень в глаза. К тому же далеко не все гости Ольхона пользуются услугами нацпарка. Так или иначе, прокуратура настаивает на том, что у посетителей острова должна быть альтернатива, пользоваться или нет данными услугами, которые к тому же должны оказываться качественно. Брать плату просто за просмотр местных красот нельзя. Прибайкальский национальный парк – всеобщее достояние и должен быть доступным для всех.
Свалка – позор Хужира
Этот вопрос неоднократно поднимали и местные жители, которые 16 июля пришли на личный прием к Западно-Байкальскому межрайонному прокурору. В своих обращениях к надзорному ведомству они подняли целый пласт проблем. В частности, люди жаловались, что мусор в Хужире вывозится редко, а система сбора и временного накопления отходов в муниципальном образовании попросту не отлажена. В нарушение санитарных правил на территории муниципалитета не выделены специальные площадки для размещения контейнеров с удобными подъездами для транспорта. Мы во время поездки даже урну в поселке найти не могли.
Но главная беда острова – это несанкционированная мусорная свалка, расположенная в поселке Хужир. Мы побывали на ней во второй день проведения проверки. Эта большая помойка находится всего в 1000 метрах от жилых домов. Мимо гор мусора дорога идет на самую популярную местную дискотеку, поэтому отдыхающие волей-неволей видят это безобразие. Только по примерным подсчетам объем свалки оценивается в 60 тыс. куб. м. Среди нагромождений пустых бутылок, банок, пакетов, металлолома, старых шин и прочих отходов бросаются в глаза несколько шкур животных и череп коровы. Это является очень серьезным нарушением не только природоохранного, но и санитарного законодательства.
В соответствии с законом свалки на Ольхоне вообще быть не должно. Даже временно накапливать отходы на острове нельзя, тем более что соответствующей площадки, которая бы позволила избежать загрязнения, почвы, водных объектов, в целом окружающей среды, нет. А тут помойка имеет место быть не просто в каком-нибудь чистом поле, а в лесном массиве.
Стоит отметить, что меры к ее ликвидации контролирующими органами ранее принимались. Соответствующий иск к администрации Хужирского МО подавал прокурор Ольхонского района. Суд согласился с доводами надзорного ведомства. Однако у муниципалитета денег на вывоз мусора не нашлось. Решение суда так и не было исполнено. В итоге свалка, которая изначально занимала территорию в 2 га, сейчас превышает площадь 10 га.
– На острове необходимо налаживать систему обращения с отходами. Понятно, что вывозить мусор с Ольхона на полигон, который расположен на расстоянии около 70 км на материковой части, – достаточно дорогое мероприятие. Поэтому помимо внесения необходимых представлений в адрес главы муниципалитета прокуратура планирует направить письмо губернатору Иркутской области, где будет отражена ситуация, складывающаяся на Ольхоне, – продолжает Алексей Калинин.
Под вывеской крестьянских хозяйств скрываются турбазы
Ряд серьезных нарушений федерального законодательства в сфере обращения с отходами были выявлены и в деятельности туристических баз, которые, в частности, не предоставляют отчетность об образовании и обезвреживании отходов в Росприроднадзор. Это касается и ТБО, и жидких отходов.
Так, в прокуратуру обратились жители Хужира, которые сообщили, что в мини-отеле «Байкал» канализационные воды банально сливают за территорию. Действительно, специалисты нашли канализационную трубу, прикрытую горбылем. Судя по всему, жидкие отходы из нее текут вниз по рельефу, а потом, возможно, даже попадают в озеро. Если это подтвердится, к владельцам мини-отеля будет предъявлен иск.
Такая же участь может ожидать и других собственников туристических баз, которые непонятным образом построили свои объекты на землях, совсем для этого не предназначенных. Чаще всего люди, желающие открыть свой бизнес на берегу Байкала, получают разрешение на строительство крестьянско-фермерских хозяйств. Одно из таких КФХ разместилось у залива Нур. На сельскохозяйственное предприятие оно совсем не похоже. В небольших домиках размещались туристы: иностранцы и русские. Последние говорили мне, что являются знакомыми или родственниками владельцев хозяйства, при этом они не могли даже назвать имен этих гостеприимных хозяев, с которым вскоре удалось встретиться.
– Уберите камеру, здесь запрещено фотографировать, – попытались закрыть фотообъектив некие молодые люди. Впрочем, после некоторых убедительных доводов прокурора о незаконности их действий «фермеры» оставили журналиста в покое.
– Если у вас крестьянско-фермерское хозяйство, то где скот? – на резонный вопрос владельцы этого КФХ, не моргнув глазом, ответили, что «там, вдалеке, барашки пасутся». Домашние животные на горе действительно прослеживались, но только кому они принадлежат, определить было трудно.
– А какие к нам могут быть претензии, – невпопад вставили «фермеры». – Мы, между прочим, охраняем монгольских жаб, к нам даже ученые приезжали.
Молодые люди даже попытались продемонстрировать нам несколько экземпляров этих земноводных. Но под камнем, где якобы обитают амфибии, было пусто:
– Видимо, ускакали на залив, – пожали плечами собеседники.
Похожее КФХ было выявлено неподалеку. Там же прямо у кромки воды в 20-метровой прибрежной защитной полосе была обустроена баня, а береговая линия перекрыта забором с колючей проволокой, что само по себе является серьезным нарушением законодательства.
– Эти два так называемых крестьянско-фермерских хозяйства фактически предоставляют туристические услуги гражданам. Владельцы построили домики для проживания. Когда мы получим необходимые документы, то примем соответствующее решение либо о запрете использования этих земельных участков не по целевому назначению, либо об освобождении их от объектов, которые построены не в соответствии с целевым назначением. И еще возникает вопрос, почему в настоящее время эти КФХ никоим образом не взаимодействуют с нацпарком и почему сам нацпарк соответствующим образом не осуществляет охрану этих территорий. То есть здесь мы видим целый комплекс нарушений, – подводит итог Западно-Байкальский прокурор.
Неподалеку от этих КФХ сотрудники надзорного ведомства обнаружили еще и пришвартованную к берегу баржу. На ней нет необходимых регистрационных знаков, но местные жители сообщили, что здесь регулярно высаживаются с катеров туристы. Следы их пребывания мы на барже обнаружили, а кого-либо из команды – нет. На грузовом судне валялось несколько мешков с мусором, на берегу, у отвалов грунта, оставленного там после углубления дна, лежали бочки, бутылка из-под водки и две летучих мыши. Одна была мертва, другая судорожно ползла под корпус грузового судна, в грязную воду. Краснокнижное рукокрылое млекопитающие спасли от самоубийства сотрудники нацпарка. По всей видимости, мыши перепутали конструкцию дна баржи с пещерой, но не смогли там за что-нибудь зацепиться и упали в воду.
Отметим, что в целом с фауной на Ольхоне не все так плохо. Мы побывали в нескольких заповедных местах, где для копытных животных установлены кормушки, обустроены солонцы, проверили наличие дупл для птиц – гоголей, так называемых гоголятников, увидели многочисленные следы зверей, а некоторые из них даже были зафиксированы фотоловушками. Эта часть работы нацпарка по защите и учету животного мира вызвала меньше всего нареканий со стороны надзорного ведомства.
В целом ощущения от этой поездки остались двоякими. С одной стороны, очевидно, что внешний облик Ольхона преображается. И в то же время экологии острова по-прежнему наносится серьезный урон. Когда мы ехали на хужирскую свалку, по дороге встретили двух пожилых японцев. Обычно улыбающиеся жители Страны восходящего солнца без укора, но с печалью смотрели на горы мусора. Честно говоря, перед ними было очень стыдно.
