Наталья Печерская: Театру нужен свой «садовник», а не приезжие режиссеры
В Иркутском музыкальном театре им. Н. М. Загурского снова раздается знакомый до боли голос Натальи Печерской, которая проработала здесь главным режиссером с 1987 по 2005 годы. За эти 18 сезонов она поставила около 60 спектаклей, среди которых оперная классика – «Кармен», «Травиата», «Паяцы», оперетты «Сильва», «Летучая мышь», Парижские анекдоты», «Скрипач на крыше», мюзиклы – «Человек из Ламанчи», «Моя прекрасная леди», «Целуй меня, Кэт» и, конечно же, рок-оперы – «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», «Иисус Христос – суперзвезда» и «Юнона и Авось». Последние две стали визитными карточками музтеатра.
Спустя десять лет Наталья Печерская вернулась в Иркутск, но ненадолго – меньше, чем на месяц. Ее пригласило руководства музтеатра для работы над своими же постановками – рок-оперой «Юнона и Авось» и опереттой «Белая акация».
– Почему ушли из театра? Нового руководства тогда не появилось, изменений вроде никаких не было.
– Очень домой хотелось. Родилась и выросла я в городе Тамбове, там осталась семья, друзья. Иркутск тоже стал родным, но с возрастом хочется больше времени проводить с близкими. Думаю, ушла из театра вовремя – уже начинался какой-то спад, все, что могла сделать здесь, сделала. Так что, не жалею об уходе, хотя с большим удовольствием приезжаю сюда.
– Где работали после ухода из Иркутского музтеатра?
– Семь с половиной лет была главным режиссером в Ивановском музыкальном театре. Меня преследует аббревиатура ИМТ (смеется). Ставила там оперетты «Мистер Икс», «Фраскита», «Призрак замка Кентервиль», «Летучую мышь» и другие. По два спектакля в год получалось. Вообще было много постановок, среди которых есть такие, на которые не стыдно приглашать.
– Неужели остальные настолько посредственные?
– Нельзя сказать, что они посредственные, но… Когда я пришла в Ивановский театр, там не было режиссера лет 15. Предстояла очень сложная работа. Артисты привыкли к вольнице, были сами себе режиссерами. Но как-то жили, играли спектакли. Поэтому пришлось потратить немало усилий, чтобы собрать всех воедино. Кстати, в Ивановском музтеатре тогда совсем не было молодежи, средний возраст актеров – 75 лет. Попробуй, подбери для них интересную постановку. Только в последние пять лет к нам потянулась молодежь, и ситуация сразу стала выправляться.
– В Иваново удалось создать сильный спектакль, нечто подобное «Юноне»?
– Нет. Были просто хорошие спектакли. Могу гордиться постановкой «Призрак замка Кентервиль». Когда я уезжала из театра, оказалось, что эта оперетта также значима и для артистов. Призрака играл изумительный актер, который, к сожалению, уже ушел из жизни. Вредный по характеру, но безумно талантливый. Попросили найти ему замену, а ее не оказалось. Наверное, этот спектакль стал мерилом творческого уровня театра.
– Почему не удержались там?
– Сменилось руководство администрации Ивановской области, департамента культуры и туризма, а следом и театра. К сожалению, директором стал человек, который далек от искусства. Не сработались. До этого думала, что мне очень везло с директорами. Вспоминаю Дмитрия Скоробегова, бывшего директора Иркутского музтеатра, которому я многим обязана. Мы с ним постоянно дискутировали, бывало, ссорились. Но это был мудрейший человек, который прекрасно знал историю театра, все постановки, любил музыку. Таких людей я больше не встречала. Сменивший его Владимир Шагин был строителем – он обновил театр, теперь любо-дорого посмотреть. Появился уютный и красивый дом для зрителей и работников театра.
– Скучаете по Иркутскому музтеатру?
– Конечно. Тут тоже близкие и родные мне люди. Как-никак 18 лет вместе отработали.
– Театр сильно изменился за 10 лет вашего отсутствия?
– Разве что появилось много новых актеров, но и они мне все знакомы. Так получилось, что бывшие мои студенты теперь костяк театра. Репертуар изменился. Можно переименовать музыкальный театр в театр мюзикла.
– То есть получился перекос по жанрам?
– Не совсем. Выбор жанра зависит от потребности публики. Под этот спрос подбирается репертуар, актеры. Если сегодня зрителям нравятся мюзиклы, почему бы их не ставить.
– Потакая вкусам публики, театр не потеряет в качестве?
– Было время, когда я пробовала перечить двум устоявшимся правилам: ставить спектакль под труппу и под город. Ничего хорошего не получилось. Мы можем играть для себя, а на что тогда жить? В этом случае необходимо искать золотую середину, чтобы и театру было хорошо, и зрителю. Существует достаточно много материала, который будет интересен всем.
Но, считаю, что в каждом театре должна быть малая сцена, на которой можно ставить эксперименты, спектакли для души, не для широкой публики. Это ведь тоже удовлетворение своих творческих выплесков, которые полезны для актеров и режиссеров. В Иркутском музтеатре такую сцену разобрали. А зря.
– Вы знаете, что сегодня нравится публике?
– Всегда нравилось нечто веселенькое, легонькое и быстренькое. Или наоборот, чтобы было какое-то откровение, выплеск, как в «Юноне и Авось». Хотя вкусы своего зрителя тоже нужно формировать. Другой вопрос, пойдет ли на это руководство театра, потому что потребуется время, залы будут поначалу полупустые. А как в таких условиях развивать театр, платить артистам, работникам? К тому же сейчас приходится конкурировать с масс-медиа – интернетом, телевидением.
– Вас пригласили в Иркутск, чтобы ввести новых актеров в «Юнону» и «Белую акацию». Как работается в театре после долгого отсутствия?
– В Иркутске есть сплоченный коллектив, идеи и желание работать. Больше всего потрясает хор. Прекрасно работают артисты, почти все одного возраста, все активные, танцующие, живые. В Иваново, например, хор состоит из людей, которых больше нигде не берут на работу.
Правда, «Белая акация», в которую ввожу новых актеров, стала уже каким-то другим спектаклем – столько добавок! Но разберемся. Жаль, что не увижу результат – к тому времени уеду. А вот «Юнона» – цельный спектакль с четкой формой от композитора, так что никаких новшеств.
– В следующем году у театра будет юбилей и у вашей постановки – «Юноны», тоже круглая дата – 20 лет. В чем секрет долголетия рок-оперы?
– В первую очередь это гениальная музыка Алексея Рыбникова. Там, где ставят этот спектакль, он идет долго. Может быть, мы нашли к ней код, не хитрили, не врали, пытались раскрыть рок-оперу, работали всегда на износ. Очень хотелось донести все до последней нотки. Немаловажную роль в успехе рок-оперы сыграло то, что в театре были и есть чудесные исполнители.
– Заслуги режиссера не в счет?
– Всегда пугаюсь красивых и громких слов в свой адрес. Спектакль – это симбиоз всех, кто принимает в нем участие, в том числе и зрителей. Так что заслугу за популярность спектакля нужно поделить на всех.
– В других театрах ставили «Юнону»?
– Я бы и не взялась! Нельзя два раза в одну и ту же реку войти. 20 лет назад все как-то удачно сложилось. Коля Мальцев, помню, пристал, почему мы не ставим «Юнону и Авось». Я всячески от него отбивалась, а потом призадумалась. Созвонилась с Владимиром Соколовым, руководителем «Театра Пилигримов», обговорила с ним эту идею, и мы решили вместе попробовать. Боялась тогда, что ничего не получится, что ребята-рокеры не захотят работать в музтеатре. Но объединилось много энергий, и все удалось.
– Номинировался ли какой-нибудь ваш спектакль на премию «Золотая маска»?
– Далека я от этих игр. Один раз, когда Иркутский театр был на гастролях в Москве, на спектакле «Юнона и Авось» присутствовали музыкальные критики, которые удивились, что у нас такая постановка и предложили направить заявку на соискание премии. Но прием заявок заканчивался через три дня. Не успели. Больше мы с этим и не связывались.
– Музтеатр отказался от главного режиссера как такового – работает с приглашенными специалистами. Чем хороша или плоха такая практика?
– Считаю, что это плохо. Труппой должен заниматься постоянный режиссер, который знает актеров, которому они доверяют. Без этого артист может и не раскрыться в полную силу на сцене. Главный режиссер собирает труппу как коллекцию из драгоценных камней, чтобы не было перекосов. И это делается очень долго. Но, видимо, настало другое время – директора не хотят делиться властью, поэтому и стали приглашать режиссеров.
– А как же свежий взгляд? Нередко актеры застревают в одном амплуа…
– Все равно нужен «садовник» в театре. Приглашать режиссеров со стороны полезно, но если это делается в меру. Мне кажется, самим артистам сложно постоянно работать с разными режиссерами, «притираться» то к одному, то к другому, искать компромиссы.
– Руководство нашего театра не намекало на совместную работу?
– Пригласили немного поработать – отобрать номера для юбилейного гала-концерта в следующем году. Сейчас сложные времена, финансирования не хватает. Не исключено, что из-за кризиса и премьер станет гораздо меньше. Так что пока даже не разговаривали об этом.
– В другие театры приглашают в качестве режиссера?
– Да, предложения были, но буду думать об этом осенью. Сейчас отдыхаю. Чуть больше месяца прошло, как я ушла из Ивановского театра.
– Что бы вы хотели поставить?
– «Алые паруса» Максима Дунаевского. Это мюзикл, который мне очень понравился. Наверное, никто из режиссеров не объяснит, почему он выбирает тот, а не иной материал. Много хороших произведений, но далеко не все берут за душу. В «Алых парусах» есть болевая точка. Во всяком случае для меня. Хотелось бы поставить этот мюзикл с иркутским театром.
