Экспедиция к пропавшему самолету
В ноябре в Нижнеудинском районе обнаружили затонувший в болоте самолет времен Великой Отечественной войны. Уникальную находку совершили педагоги и ребята из Шебертинского школьного поискового отряда «Стриж» в районе деревни Даур. Наш корреспондент вместе с поисковиками побывал на месте аварийной посадки, произошедшей 73 года назад, и принял участие в поисках фрагментов самолета.
Путь от Нижнеудинска до Шеберты не близок, около 100 км, это примерно часа полтора езды автобусом. На въезде в поселок нас встретила Елена Морозова, педагог шебертинской школы, а также один из главных организаторов поиска самолета. Дальше – дорога до Даура – небольшой деревни в 20 км, где нас ждал Евгений Беляев, руководитель отряда школьных поисковиков «Стриж». Еще одна пересадка, на сей раз уже в уазик Евгения, и мы вновь продолжаем путь.
Машина лихо катит по широкой, до блеска укатанной лесовозной дороге на север, от Даура, к синеющим вдалеке горам, которые, и в правду, здесь называют Синей горой. Евгений, не отрывая взгляда от скользкой дороги, рассказывает нам историю своей находки:
– Этот самолет (мы думаем, что это предположительно легкий бомбардировщик Дуглас DA-7) совершил аварийную посадку на здешнее болото в августе 1942 года. Я еще в детстве слышал о нем. Но как-то серьезно это тогда не воспринимал. Он же не сразу утонул, а погружался медленно, несколько десятков лет. Так вот, говорят, лет 20 назад, было хорошо видно его хвост. И тогда нашлись «деятели», которые решили его из болота достать. Может, на металл хотели сдать, не знаю. В общем, прицепили они хвост самолета тросом к трактору и дернули. Ну и, конечно, оторвали. Самолет им не дался и вскоре полностью ушел в болото…
Мы сворачиваем со сравнительно хорошей дороги на узкую лесную колею. Здесь до нас пробежал трактор и немного расчистил путь. Но кардинально эта ухабистая снежная трасса, петляющая и кружащая среди укутанных снегом сосен и елок, лучше не стала.
– Сейчас еще километров десять, и мы почти у цели, – продолжает свой рассказ Евгений. – Там, правда, по болоту надо с километр пройти, но мы попробуем проехать потихоньку, морозы, вроде, стояли, должно подмерзнуть. А болото это особенное. Настоящая аномальная зона. Знаете, я к мистике как-то не очень, но здесь особый случай, – улыбается Евгений. – Вот, например, когда мы самолет нашли, так все, кто был рядом, громко «ура» закричали. А коллеги, стоявшие всего в метрах ста от нас, не услышали. Звук куда-то в сторону уходит, хоть закричи, хоть из ружья пали, словно стена невидимая, какие-то шутки акустики, хотя само место совершенно открытое. Также и с поисками было. Очевидцев-то вроде бы и много опросили, тот видел, этот натыкался, когда за ягодой ходил, да точно никто подсказать не смог. Искали как иголку в стоге сена. А самолет нам сам открылся. Ведь первый фрагмент, который мы нашли, был всего на уровне кочек. Можно рядом пройти и не увидеть.
Тем временем мы прибыли на место. Впереди показался просвет среди деревьев – начинается болото.
– Так, внимание. Сейчас по болоту поедем. Двери держим открытыми, если машина начнет проваливаться, всем из машины быстренько, – проводит краткий инструктаж Евгений.
Но не раз испытанный нашим бездорожьем работяга УАЗ потихоньку, переваливаясь с боку на бок, словно крадучись, довез нас до самого места без происшествий. Выходим. В десятке метров от нас небольшой кустик березки – опознавательная метка, которую оставили поисковики в прошлый свой приезд.
– Это мы от недобрых людей шифруемся, – смеется Елена Морозова. – Пока мы самолет искали, многие пальцем у виска крутили, дескать, морочат голову байками и себе, и детям. А вот как нашли его, так вокруг такой ажиотаж поднялся, всем сразу это стало интересно и нужно. Были и те, кто нажиться на этом рад, такие готовы что угодно утащить и продать. Вот от них и маскируемся. А если точно место не знать, попробуй тут найди что-то.
Болото действительно немалое. Если в ширину оно всего с километр, то в длину тянется на 30 км, а то и больше. И найти тут нужный, тот самый заветный пятачок, метров десяти в окружности – ну очень не просто. Тем временем хозяйственный Евгений, высадив нас, отправился за дровами в лес. Мы же беремся за лопаты и метелки и расчищаем место для будущего лагеря и площадку, где планируется работа.
Под небольшим слоем снега местами открываются поросшие мелкими кустиками и травой кочки, словно окошки в неизведанный болотный мир проглядывают небольшие участки чистого льда. Возле давешней березки-метки виднеется металлический фрагмент какой-то детали самолета. Это и есть фронт нашей работы на сегодня – аккуратно очистить место вокруг, по возможности поднять эту часть самолета на поверхность или, по крайней мере, установить, какая именно деталь перед нами.
– Тогда бы мы смогли просчитать точно, как лежит весь самолет, да и, может быть, смогли установить точно тип и марку самолета, – делится своими соображениями Евгений. – Когда мы только нашли его, связались с военными и запросили данные из архивов, но ответ еще не получили. А по тем обломкам хвостового оперения, что мы подняли в прошлые свои приезды, этого тоже установить пока не удалось.
За разговорами каждый делает свое дело. Уже вовсю горит разведенный Евгением костер, исходит на нем паром котелок с гречневой кашей, рядом важно фырчит жестянка с настоящим таежным чаем, с травками и дымком от костра. Мы же тем временем вооружаемся привезенным инструментом и приступаем к работе – аккуратно начинаем выдалбливать котлован во льду. Работать приходится очень ювелирно, «серьезные» аргументы – лом и топор нужно применять с большой осторожностью, только по краям котлована, да и в глубину – болото промерзло всего на 40–50 см, может пойти вода.
– А люди по-разному относятся к нашим поискам. Вот дети нас всегда поддерживают. Даже когда мы еще только начинали свои поиски, в наш поисковый отряд желающих было в несколько раз больше, чем мы могли принять. Так ребята даже жребий тянули, кому участвовать в очередной экспедиции. Взрослые, некоторые родители и наши коллеги – учителя куда сдержанней были, не верили в наш успех, – рассказывает Елена. – Позже, когда мы уже нашли самолет, отношение поменялось. Многие нас искренне поздравляли, помощь любую предлагали, участие свое.
Тем временем работа продолжается. Вот изо льда показалась новая деталь, какая-то тяга. Всех нас охватывает азарт, мы забываем, что собирались пообедать, и напрасно потрескивает, маня теплом, костер.
Теперь все наше внимание в этом небольшом котлованчике, на дне которого под нашими руками проявляются контуры части навечно приземлившегося здесь 73 года назад самолета. Сантиметр за сантиметром очищая ото льда и смерзшегося мха проступившие детали, мы, кажется, прикасаемся к самой истории.
Еще час напряженного труда, и становится ясно, что перед нами деталь фюзеляжа с креплением, тягой и вилкой от хвостового колеса самолета. Длиной деталь примерно метра полтора, но насколько она идет в глубину, пока непонятно, ведь болото еще не промерзло как следует, и углубляться мы пока не можем. Евгений явно озадачен, ведь если это не отдельный фрагмент, а составная часть всего самолета, то он лежит в болоте почти вертикально. Мы попытались, зацепившись за стальную тягу, ведущую к вилке колеса пошевелить нашу находку, но по краям вдруг выступила вода. Пришлось эту затею оставить. Тщательно фотографируем, измеряем свою находку и сообща решаем, что на сегодня работы надо оканчивать. Зимний день короток, а нам еще предстоит неблизкий обратный путь.
Наскоро обедаем в походном порядке и делимся впечатлениями от пролетевших как одно мгновение нескольких часов экспедиции. На память Евгений и Елена дарят нам небольшой кусочек дюралюминиевой обшивки самолета – один из добытых нами сегодня трофеев. Короткие сборы и в дорогу.
– А наше болото приняло вас, – улыбается Евгений. – И самолет вам показался, не всем так везет. Тут ведь и в правду аномальная зона. После того, как мы нашли самолет, зачастили сюда разные «охотники», но никому болото самолет не отдает, бережет его для нас. Знает, что мы для доброго дела этим занимаемся, для истории, для родного края, для ребятишек наших. Чтобы они своими глазами увидели, своими руками пощупали нашу историю и научились ее уважать, ценить и беречь. Вот скоро мы начнем серьезные работы по подъему самолета. Уже договорились со специалистами и с техникой тоже. Вы приезжайте к нам на подъем, вас наша аномалия приняла, вы с добром сюда пришли.
