Очарованная странница

«Три тополя на Плющихе»

СССР, 1967

Режиссер: Татьяна Лиознова

В ролях: Татьяна Доронина, Олег Ефремов, Вячеслав Шалевич, Валентина Телегина, Виктор Сергачев, Алевтина Румянцева, Георгий Светлани

Мелодрама «Три тополя на Плющихе» – одно из тех советских произведений, которые хочется назвать «оттепельными». Конечно, к 67-му году «оттепель» в стране вроде как завершилась; однако столь же теплого (пусть и печального), отточенного и вместе с тем внеидеологического фильма Советский Союз не производил и в более либеральные годы.

Из дальней деревни в Москву приезжает за покупками простоватая женщина Нюра (Татьяна Доронина), семейная, но несчастливая: обещавший быть ласковым муж (Вячеслав Шалевич) на деле оказался черствейшим сухарем. Зато первый же человек, которого Нюра встречает в столице – обыкновенный таксист Саша (Олег Ефремов), – в одно мгновенье влюбляется в свою провинциальную пассажирку и не без робости назначает ей свидание в кино. Нюра и сама уже млеет, поет про нежность и соглашается на предложение таксиста, тем более что немыслимо ожидать чего-то неприличного или хотя бы неискреннего от человека с настолько интеллигентным лицом.

«Три тополя на Плющихе» – первый несомненный шедевр Татьяны Лиозновой, лучшего советского режиссера-женщины (по крайней мере, в мейнстриме; королевой же отечественного артхауса была и остается Кира Муратова). Снятые за несколько лет до эпохальных лиозновских «Семнадцати мгновений весны», «Три тополя» тоже оставили неизгладимый след в истории советского кино.

Здесь блистательные артисты – и, кстати, будущие соперники по театральным делам – Татьяна Доронина и Олег Ефремов – в первый раз составили отменный экранный дуэт (позже они встретятся в картинах «Еще раз про любовь» и «Ольга Сергеевна», уже не шедевральных, но очень недурных). Здесь чуть ли не в последний раз черно-белый советский синематограф подарил миру образцовое произведение стопроцентно «авторского» кино, доступного при этом всем желающим. Наконец, здесь негласно культивируемый советским искусством «конфликт города и деревни» разрешился самым благополучным образом: «город» и «деревня» попросту разошлись в «Трех тополях», как в море корабли. Жалко, что не встретились, конечно, но ведь про это и весь фильм – не столько про нежность, сколько про жалость.

Жалко морально забитую бессердечным мужем Нюру, жалко шоссейного скитальца Сашу, но главное – чуть не всякому зрителю «Трех тополей» ближе к концу фильма становится элементарно жалко самого себя. Ибо в прошлом почти каждой Нюры остался такой вот Саша, а практически всякий Саша нет-нет да и вздохнет о некой безвозвратно утраченной Нюре (которая ему, впрочем, никогда и не принадлежала). Лиознова уловила то, что объединяет всех – щемящие воспоминанья о былом, – да воплотила это в настолько изящной, но вместе с тем простой и общедоступной метафорической форме, что по сей день невозможно представить зрителя, который мог бы остаться равнодушным к данной картине.

Мораль сей басни (то есть, скорее, сущность сей мелодрамы) такова: ключи от счастья рано или поздно теряют все. Но идеальным итогом для внутреннего переживания этой утраты должна быть нежность и только нежность. Негоже перегонять подобные мгновения в озлобленность, тоску, муку, сухость, зависть или презрение.

Именно поэтому кажущаяся, на первый взгляд, не вполне уместной песня «Нежность», коронно исполняемая сначала валяющей деревенскую дурочку Дорониной, а потом и голосистой профессионалкой Майей Кристалинской, как нельзя лучше подходит именно этому фильму. Лиознову, как известно, зацепила строчка «И куда-то все спешат такси…», но даже без нее песня про Экзюпери, звезды и опустевшую землю как влитая вписалась бы в гениальную дождливо-музыкальную сцену, разворачивающуюся на двух передних сиденьях такси.

В картине немало и других изумительно срежиссированных эпизодов: сюрреалистические – и поистине страшные – сны-видения Нюры; стильные разъезды московского такси по родному городу; Нюрино безысходное кукование в пустой квартире; пронзительное финальное одухотворение героини, происходящее в унисон с растущим недоумением ее родных.

Словом, это прекрасное во всех отношениях кино более или менее незабываемо с первого до последнего кадра. «Три тополя на Плющихе» – картина, которую достаточно посмотреть единожды, чтобы потом никогда уж ее не забыть.