Не ради славы и наград

«Без права на славу, во имя Державы» – девиз военных разведчиков. Ветеран десантных войск, разведчик, получивший в Афганистане орден Красной Звезды Александр Родичев о подвигах своих никому никогда не рассказывал. Лишь в преддверии 23 февраля – Дня защитника Отечества сделал исключение для нашей газеты.

Александр – личность в поселке Первомайский легендарная. В 1987–1989 годах он проходил срочную службу, служил в воздушно-десантных войсках командиром отделения. Было это около тридцати лет назад, но в памяти остались друзья-однополчане, боевые вылеты в разведку на вертушке, гибель товарищей по оружию.

Фронтового будущего Саше Родичеву ничто не предвещало. Он учился в Омском летном училище, когда со второго курса его призвали на срочную службу. Парень попал в Среднюю Азию, учебка спецназа располагалась в городе Чирчик под Ташкентом.

От сопровождающих сержантов Саша знал, что в учебке готовят разведчиков – армейскую элиту. Новобранцев натаскивали как надо – шесть месяцев гоняли без перекуров, обучили владению всеми видами боевого оружия, выживанию в экстремальных условиях.

Весной 1987 года воинов направили в Афган. На пересыльном пункте Саша увидел молодых лейтенантов в десантной форме. Сибиряк подошел и попросился к ним. А они молча и с ходу устроили «салаге» проверку на боевые приемы. Но потом взяли к себе, в разведроту.

В аэропорт Баграм, где квартировался отдельный парашютно-десантный полк, прилетели бортом. Стоял май.

– Самое жуткое – жара градусов под 70, мухи заедают. Мы перед отлетом хорохорились, всем не терпелось стать героями, – вспоминает Александр. – Прилетели. А там реальная война, потому как стреляют. А мы все – молодые…

Задача разведбатальона – засадные действия, охрана блокпостов, перехваты вражеских караванов с оружием. Приходилось спасать экипажи сбитых в тылу душманов советских самолетов, помогать местному населению.

В чужой стране, застывшей в феодализме, все было чуждым. Бросалась в глаза повальная нищета населения. Приходилось подкармливать местных ребятишек. Старики в кишлаках даже возраста своего не знали, многие и документов не имели. С местными парни из Союза общались через переводчиков.

– Спросишь у дехканина в кишлаке: «Отец, тебе сколько лет?». Отвечает: «Наверное, 70, потому что зубов уже нет». Мы местных не обижали, строили им заводы, фабрики, нефтеперекачки. И построили бы мирную жизнь, если б не ушли оттуда.

Повоевать молодым пришлось не сразу. Пополнение с ходу в пекло не бросали, проверяли, кто на что способен. Зеленых, необстрелянных старшие откровенно жалели. Десантировались молодые последними. И по минной территории первыми всегда шли старослужащие.

А потом пришел черед воевать и Родичеву. И подвиги пришлось совершать, хоть кто тогда о подвигах думал? В одном из боев под Кабулом механика-тезку Сашу ранило гранатой в голову. Тогда шла охота за вражеским караваном, а Саша на глазах истекал кровью… Родичев перемотал раненого чем мог, завел под обстрелом БМП и попутно подавил огневую точку противника, чем спас своих ребят и сохранил жизнь механику.

Орден Красной Звезды Александр Родичев получил во время полковой операции в провинции Пандшер. Там хозяйничала банда Ахмад Шах Масуда, известного полевого командира, лидера исламской оппозиции по прозвищу Пандшерский лев. Его моджахеды были особенно злы на русских, дрались за свое, или думали, что за свое. Против банды Масуда советские войска предпринимали несколько войсковых операций.

Во время очередной вылазки разведчики прошли кишлак Руху. У душманов сдали нервы, они первыми открыли огонь. Под этим стареньким кишлаком навсегда остались десятки наших ребят. Александр подорвался на фугасе, ранение в голову было тяжелым. Последнее, что помнит – слепящий свет. А дальше – забытье, близкое к вечному покою. Потом был перелет из Баграма в Питерский госпиталь. Лето, 1988 год.

После госпиталя боец попросился обратно, в свой разведбат. И было еще много боев, операций, прикрытий. Были новые ранения – в бедро и позвоночник. И долго пришлось ждать замену, чтобы вернуться домой.

– Сентябрь прошел, октябрь, мы уж дома должны быть. Парни-дембеля погибали почем зря, все из-за того, что отправки домой не было, – рассказывает Александр.

Ребят отправили домой в конце января 1989 года, за месяц до окончательного вывода советских войск из Афганистана, который завершился 15 февраля.

Афган, который Саша, по его выражению, весь прополз на пузе, долго не отпускал. Трудно было влиться в мирную жизнь. Рушился Союз, накатывала перестройка с ее безработицей, безверием, нуждой.

Но разведчик выстоял, женился, завел троих детей. Сегодня он занимается домашним хозяйством, разводит скот.

В минуты душевной маяты, когда накатит что-то до горечи в горле, достает свой армейский альбом, вспоминая друзей-товарищей. В 1998 году судьба свела его с переводчиком, таджиком Рахмоном, с которым вместе прошагали сотни афганских километров. Саша случайно встретился с незнакомыми таджиками-гастарбайтерами, разговорился. Один из мигрантов знал Рахмона лично. «Будешь в Душанбе, передай привет», – попросил бывший разведчик. Гость из Таджикистана не подвел и доставил привет по назначению. И вскоре Рахмон приехал в Первомайское, в гости к боевому побратиму. Три года назад в социальных сетях Родичев нашел еще нескольких сослуживцев. Их жизнь тоже вполне состоялась.

Сам Александр мог бы стать летчиком или кадровым военным. Афган, ранения, инвалидность все перечеркнули. Но обиды на судьбу нет.

– Мы воевали не ради славы и наград, а за идею. Так Родина приказала, и это не обсуждают.

От Афгана остались награды – орден Красной звезды, одна из высших воинских наград, медали «Воинская доблесть» и «За Боевые заслуги», орден «За мужество». Немало и других.

День военного разведчика, День защитника Отечества – его законные праздники. Но сто боевых граммов десантнику не положены – позади две операции на сердце.

По ночам ему снится война, где он пытается довоевать. А рядом стоят и улыбаются живые, молодые друзья…