Тофаларские этюды, или Путешествие по зимнику в Верхнюю Гутару
До самого отдаленного поселка в Тофаларии – Верхней Гутары, летом можно добраться лишь вертолетом. В зимнее же время авиасообщению есть альтернатива – трехсоткилометровая трасса, зимник, который порой еще называют «дорогой жизни». Так его окрестили потому, что именно по нему осуществляется основной зимний завоз в этот далекий, затерянный в Саянах поселок. Вместе с караваном всепроходимых «Уралов» мы отправились в путешествие по этому «тофаларскому автобану».
Раннее утро, пять часов. Из ворот базы выезжают два «Урала». Один из них бортовой, груженный стройматериалом, другой оборудованный будкой – «кунгом». Это и есть наш мини-караван, который поведут на Верхнюю Гутару два опытных водителя, два Павла – Корчагин и Агеев.
Вообще, назвать зимник дорогой в полной мере может только человек, ни разу не испытавший на себе всех его «прелестей». На самом деле это скорее не дорога, а направление. В январе по маршруту предполагаемой трассы – будущему зимнику, прошла команда первооткрывателей, которая и проторила эту дорогу. И хотя в целом зимником пользуются уже не один десяток лет, каждый раз приходится прокладывать его практически заново, поскольку состояние этой дороги зависит от погоды, высоты снежного покрова в горах, толщины льда на реках и многих других факторов, которые порой трудно предусмотреть заранее. Каждый рейс по зимнику, будь он первым или десятым, не похож на предыдущий и является серьезным испытанием как для техники, так и для людей.
Проезжаем несколько километров по трассе, ведущей на Порог, и сворачиваем направо, к деревне Швайкино. Прямо за ней и начинается зимник, а заодно и кончается то, что мы привыкли называть дорогой в общепринятом смысле. Переметенная, едва заметная колея сперва идет по полю, а затем среди чахлого леса, бывшими в недалеком прошлом колхозными полями. Несмотря на «зимний асфальт» – толстый, укатанный слой снега, и то, что этой дорогой сравнительно часто пользуются, она изобилует ухабами и ямами.
«Пьяный мостик»
Тем временем у нас первая остановка – «Пьяный мостик» на реке Рубахинке. По традиции здесь, в начале дальней дороги, принято попить чаю или отметить начало дальнего пути чем-нибудь покрепче. Для этого чуть в стороне от дороги даже специально обустроен столик. Но нашим водителям не до соблюдения традиций, остановку они используют для того, чтобы еще раз осмотреть машины и груз, ведь пока мы еще в зоне действия сотовой связи. Дальше такой роскоши уже не будет.
Осмотр оказался нелишним. В «Урале» Павла Корчагина перетерся шланг, по которому идет «обратка», и дизельное топливо тоненькой струйкой бежит из-под капота машины. Поломка неприятная (особенно учитывая темноту и двадцатиградусный мороз), но не более того, оба Павла опытные водители и за 15 минут справляются с поломкой. Моя помощь заключается лишь в том, что я подсвечиваю им фонариком.
Снова потянулись километры ухабистой лесной дороги. Горки, спуски, повороты, объезды и наледи. Мне, впервые едущему по этой дороге, кажется удивительным это явление природы. Вода из лежащих вокруг болот выступает на дорогу в самых неожиданных местах – склонах, подъемах или даже на вершинах горок. Потом она замерзает, образуя многометровые ледяные поля – наледи. Затем вода выступает вновь и вновь замерзает, и так по кругу. И это притом, что температура воздуха куда как ниже нуля.
Первый чай на Половинке
Мимо нас проплывает заброшенная деревенька – Ёрма. Когда-то здесь был участок Тофаларского промхоза. В былые времена летом здесь жили заготовители ореха, ягод, лекарственных трав, зимой – охотники, чьи «тайги» расположены рядом. Сейчас пару домиков иногда используют для отдыха охотники или проезжающие по зимнику, остальные медленно разрушаются. От Ёрмы до Нижнеудинска почти 90 км. Спустя еще 12 км мы въезжаем в такую же брошенную деревеньку Половинка. Такое название она получила потому, что в прежние времена служила перевалочным пунктом для грузов, доставляемых старателям на золотые прииски. 100 км от Половинки до города – это примерно половины пути до поселка старателей Миричуна. А для нас это треть маршрута. Останавливаемся здесь и мы, попить чаю и размяться после пяти часов дороги. Через 15 минут мы снова в пути.
– Да всякое бывало на дороге. Здесь ведь надеяться можно только на себя и на товарищей, с которыми в рейс идешь, – продолжает свой рассказ Павел. – Вот мы уже сколько едем – и ни встречных, ни попутных не было. Местные или охотники из города здесь ездят очень редко. Ну, золотари с Миричуна еще ходят, да геологи на Гурбее стоят, а так за весь рейс можно и никого не встретить.
Надо сказать, что есть на зимнике и свои неписаные законы, какое-то особое шоферское братство. Например, почти все встречные остановятся, поздороваются, расскажут, где и как лучше проехать, и в помощи, если понадобится, не откажут. Каждый знает, что сам может оказаться в трудной ситуации, в краю, где на помощь извне рассчитывать не приходится.
Вдвоем – это сила
Двенадцать дня. «Урал» Павла Корчагина потихоньку, словно крадучись, выезжает на открытое пространство – впереди река Бирюса. Нам еще не один раз придется пересекать ее, местами ехать по ее зеленовато-бирюзовому льду, а местами петлять и прыгать по «займищам» – ее ухабистым берегам. Мы идем за Павлом след в след, но на самом выезде на реку проваливаемся задними колесами в промоину. Своим силами выбраться у нас не получилось, пришлось прибегать к помощи лебедки.
– Это хорошо, что вдвоем идем, одному на дороге можно серьезно попасть, – говорит Павел, ни на секунду не отвлекаясь от дороги. – Хоть «Урал» машина проходимая, но порой в такую яму влетишь, что сам не выберешься, а лебедку не везде использовать можно. Вот и будешь стоять, пока кто-нибудь не проедет.
И словно иллюстрация к его словам, впереди на реке показался встречный (первый за семь часов нашего пути) – бензовоз старателей. Останавливаемся, не выходя из машины, здороваемся и перекидываемся парой слов. И снова дорога, дальше по реке. Пейзаж вокруг нас заметно изменился, горы по берегам Бирюсы стали гораздо выше, местами напоминая отвесные стены. Удивительно, но на этих скалах, где, кажется, нет и клочка земли, повсюду, словно свечки, тянутся к небу небольшие деревца, вот уж поистине они-то цепляются за жизнь изо всех сил. Великолепный пейзаж дополняют и то тут, то там спадающие с отвесных скал ледяные каскады замерших ручьев и речек, впадающих в Бирюсу. Что интересно, все они разных цветов и оттенков, от желтого до небесно-голубого. Несмотря на хмурую погоду, лед на реке тоже разных цветов, переливается в диапазоне от зеленого до ярко-синего цвета.
Через час останавливаемся на обед. Место для этого выбрано Павлами не случайно. Здесь находится своеобразная торговая точка. У дороги на дереве (чтобы не погрызли грызуны) висят пакеты с крупой и мукой. Мы оставляем рядом еще несколько канистр с горючим. Это заказ промышляющего неподалеку охотника. Может, через час, а может, через несколько дней он приедет сюда на «буране» и заберет свое имущество. Такая взаимовыручка для этих мест – дело обычное. И несмотря на то, что за это время здесь может пройти с десяток машин, никто не тронет чужого – таков закон тайги. А пришлые – тут редкость, как правило, все друг друга знают.
«Нехорошее» место
Четыре часа дня, 11 часов пути. Впереди у нас очень серьезный подъем – гора Катышная. С этим местом у Павла связано много воспоминаний, и далеко не все из них приятные.
– Нехорошее место, тяжелое, – делится со мной Павел Агеев. – Тут столько всего было. Сейчас еще немного, и остановимся, надо цепи на колеса надеть, не то можем не вытянуть подъем. Лучше 15 минут потратить на это, чем потом попасть в переделку.
И Катышная оправдала свою недобрую славу. На середине подъема у «Урала» Павла Агеева «полетела» коробка передач. Оба Павла принимаются за ремонт, я им помочь ничем не могу и только наблюдаю за их работой. Полтора часа, и водителям удается кое-как наладить «больную» машину. Но теперь скорость нашего передвижения не более 20 км в час. Потому к Гутаре мы подъезжаем уже в сумерки. Последний этап перед поселком идет по реке Мурхой. Здесь мы проезжаем знаменитые «Щеки», место, где реку с двух сторон подпирают скалы, почти отвесно уходящие на десяток метров вверх, превращая ее в настоящее ущелье.
– В Тофаларии каждая река со своим характером, – рассказывает Павел Корчагин, в машине которого теперь я еду. – Год на год не приходится, это сейчас мы здесь вроде как по асфальту едем, а иногда здесь в «Щеках» река очень плохо замерзает, а другой дороги тут нет. Вот уж помучишься тогда, от души.
Доехали, значит нормально
Тем временем почти уже стемнело. И за одним из поворотов нашей реки-дороги мое внимание привлекает пара необычных существ, бродящих в небольшом соснячке по берегу. Сперва я принял их за огромных собак, но оказалось, что это тофаларские лошадки. Косматые, ростом с пони, они свободно бродят по окрестным лесам в поисках корма. В этих местах много сена не накосишь, и потому местный скот привык самостоятельно добывать себе пропитание.
Но вот за очередным поворотом на фиолетовом фоне неба темной массой нависла гора Змеиная – визитная карточка Верхней Гутары, и сразу же показались огоньки поселка, мы достигли своей цели. Триста километров по зимнику мы преодолели за 15 часов, но как говорят оба Павла, в такой дороге точно загадывать о времени прибытия нельзя. Доехали, значит, все нормально. Теперь моим спутникам предстоит разгружать груз, ремонтировать сломанный «Урал», готовить машины к обратному рейсу и только уже потом отдыхать. Завтра, в восемь утра, нам в обратную дорогу, домой, в Нижнеудинск.
