Ирина Синцова: Депутат – это гарант социальной справедливости
У комитета Ирины Синцовой самое обширное поле деятельности в областном парламенте. Он шлифует законодательство, регулирующее деятельность образования, культуры, молодежной политики и спорта. Работа тонкая, в ней важно не наломать дров и в то же время, как считает Ирина Александровна, необходимо действовать на опережение, не давая проблемам застать врасплох.
– Взять ту же демографию. Казалось бы, наша область всем хороша: рождаемость с каждым годом растет, при этом и история завидная, и культурным центром Сибири сумела стать, и экономикой своей может похвастать, и красавец-Байкал под боком. Живи, вроде бы, и радуйся. Ан нет: до 6 тыс. человек ежегодно покидают Приангарье.
– Какого возраста?
– Разного, но превалирует молодежь. Многие уезжают учиться в иногородние вузы и, как правило, редко возвращаются обратно. Можно переломить эту тенденцию? Уверена, можно. Иркутские вузы, несмотря на реформы, которые идут в высшей школе, в основном гарантируют хороший уровень образования. Но они обязаны вести подготовку специалистов, учитывая потребности области. И эти потребности мы постоянно выявляем вместе с министерством труда и занятости. Меня радует, что благодаря нашим усилиям возросла подготовка таких нужных для нашей экономики инженерных специальностей, как строительная, автодорожная, переработка нефти и газа, организация грузоперевозок.
– Но по сравнению с профессией юриста и экономиста, бьющих все рекорды по популярности, они звучат как-то не очень престижно.
– А что важнее: престиж, не обеспеченный работой, или твердая уверенность в своем будущем, в карьерном росте, в материальной обеспеченности? Мы должны еще в школе ориентировать ребят на выбор профессий, наиболее востребованных нашей экономикой. Чтобы, поступая в вуз, он ясно видел перспективу своей дальнейшей жизни, чтобы его диплом работал, а не пылился в шкафу. Наша информационная политика должна быть нацелена на реальную жизнь, а не на пустые мечты. Нам, как вы знаете, удалось предотвратить закрытие филиала Байкальского госуниверситета в Усть-Илимске, рекомендовав не сокращать список специальностей, а напротив – расширить, сделав упор на потребности местной экономики.
– Реальная жизнь требует в первую очередь рабочих профессий. На них сегодня самый большой спрос на биржах труда. Но как к ним пробудить интерес у молодежи?
– Повышением качества профессионального обучения. Проводя круглый стол, посвященный балансу трудовых ресурсов, мы столкнулись с одним интересным фактом: на авиазаводе немало людей с высшим образованием занято на рабочих специальностях. И в этом нет ничего зазорного или уничижительного. Уровень технологий настолько возрос, что без инженерных знаний там просто не обойтись. Надо сказать, что за последние годы вся система профтехобразования претерпела серьезные изменения, стараясь идти в ногу со временем. И во многом благодаря международным соревнованиям рабочих профессий WorldSkills. Когда в 2011 году Россия впервые приняла в них участие, мы заняли лишь 64-е место из ста.
–Это, наверное, был шок?
– Еще какой. Но одновременно и мощный стимул. Были пересмотрены учебные программы, выработаны новые подходы, подключены институты развития образования, сделаны денежные вливания. И уже в 2014 году мы оказались на 11-м месте. А сейчас уже по некоторым профессиям претендуем и на первые места. Вошло в практику проведение в рамках WorldSkills и межрегиональных конкурсов. Недавно в Красноярске завершился конкурс команд Сибирского федерального округа, на котором по совокупности результатов Иркутская область заняла второе место.
– Мне понятно ваше трепетное отношение к подготовке рабочих кадров, ведь вы, если я не ошибаюсь, сами долгое время преподавали в одном из профтехучилищ до прихода в Законодательное Собрание?
– Это, пожалуй, наследственное (смеется). У меня папа заслуженный работник профессионального образования, много лет был одним из руководителей областной системы профтехобразования. У нее славная история, начавшаяся еще в годы войны, когда на заводе тяжелого машиностроения было открыто первое училище. Сейчас нужно второе дыхание, нужна хорошо оснащенная техническая база. А она требует больших финансовых затрат, которые сейчас непозволительны. Единственный выход – сотрудничество с промышленными предприятиями, как это было раньше.
– Может, пожертвовать количеством училищ, приобретя в качестве?
– А их не так уж и много, всего 58 по области. Мы и так сократились дальше некуда. У нас же в прежние годы во многих поселках были свои профтехучилища, где учились, как правило, ребята из окрестных сел. Окончив, возвращались домой. Механизаторских кадров хватало. А сейчас руководители сельхозпредприятий жалуются – трактористов днем с огнем не сыщешь. У училищ, между прочим, была еще одна немаловажная функция – воспитательная. Они, как говорится, перековывали двоечников и хулиганов, не сумевших одолеть даже девяти классов, в полезных обществу людей. Это тоже надо ценить.
– Как я понимаю, именно их интересы вы защищали, инициировав серию поправок в областной закон «Об отдельных вопросах образования в Иркутской области»?
– Так получилось, что федеральный закон об образовании разделил учащихся профтехучилищ на студентов, получающих профессиональное образование на базе основного или среднего общего образования, и слушателей, не имеющих общего образования, ограничивающихся получением только рабочей профессии или должности служащего. Закон как бы отторгает наших двоечников от профессионального образования, поставив задачу качественного освоения знаний. Со школьной справкой вместо аттестата они имеют возможность повторно пройти обучение в девятом классе либо поступить в вечернюю школу. А те, кто решил получить профессию, попадают в категорию слушателей, лишенных, в отличие от студентов, стипендии, бесплатного питания и проживания в общежитии. Большинство этих ребят из малообеспеченных семей, с трудом сводящих концы с концами, есть сироты, проживающие с опекунами и в интернатах. В таком же положении оказались и выпускники коррекционных школ, обучающиеся по адаптированным программам. Мы специально собрали рабочую группу и стали думать, как помочь этим ребятам.
– Наверное, самый простой способ – поменять им статус, переведя из категории слушателей в категорию студентов со всеми причитающимися привилегиями.
– Статус менять нельзя, тем самым мы бы нарушили федеральный закон. Но никто не запрещает взять слушателей на обеспечение областного бюджета, наделив их правом на получение стипендий, точнее, академических и социальных выплат, как мы их назвали, правом на бесплатное питание и проживание в общежитии. Именно такие дополнительные меры социальной поддержки были определены для детей с ограниченными возможностями здоровья и для детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей. Пришлось внести изменения в целый ряд областных законов. Работа проделана большая, принесшая мне огромное удовлетворение, ведь мы сумели создать дополнительные условия для привлечения подростков в рабочие профессии. Более того, буквально на днях я выступала с нашим опытом на всероссийском совещании при комитете по образованию Государственной думы РФ. Присутствующие там представители из 53 субъектов РФ по достоинству оценили правовое решение этой проблемы.
– Обратимся к другой ипостаси вашего комитета – культуре. Известно, что именно депутаты Заксобрания настояли на продолжении в 2016 году программы «50 модельных Домов культуры – Приангарью». Почему именно 50?
– Совсем недавно эта программа называлась «100 модельных Домов культуры – Приангарью». Все зависит от количества денег в бюджете. Сейчас их меньше, поменьше стали и наши, скажем, культурные аппетиты. А нужда в приведении в порядок сельских клубов, особенно в поселениях, весьма велика. Порой они находятся в таком жалком состоянии, что их надо просто спасать. Это стало понятным еще депутатам первого созыва. И тогда фракция «Единая Россия» предложила разработать программу по строительству, ремонту и оснащению сельских клубов, рассчитанную на несколько лет. И в первую очередь тех, где кипит живая работа: действуют кружки, созданы народные ансамбли. Каждому клубу, вошедшему в программу, выделяется около миллиона рублей на приобретение световой и звуковой аппаратуры, музыкальных инструментов, замену кресел в зрительном зале.
– Вы, я знаю, приложили немало усилий для строительства Дома культуры в Киренске. Чем вызвана такая заинтересованность?
– Моей должностью. Я депутат от северных территорий, и, естественно, заботы северян – это и мои заботы. Десять лет назад в Киренске сгорел старый деревянный ДК, и город остался без своего культурного центра. Там и так мало возможностей для отдыха и развлечений, а тут и последняя исчезла. Надо бы построить новый, но то денег нет, то подходящего проекта. Пришлось нам вместе с моим коллегой Николаем Степановичем Труфановым, тоже депутатом от северных районов, выходить на правительство. Надо отдать должное – министерство культуры Иркутской области подыскало подходящий проект.
– Говорят, он какой-то особенный?
– Он взят из реестра федеральных типовых проектов, рассчитанных специально для северных условий. Ознакомившись с ним, добрая половина наших северных территорий захотела заполучить себе подобный ДК. Да, он дороговат, по стоимости почти в два раза превышает те Дома культуры, что рекомендует Минкульт РФ сейчас. Но те предназначены для южных районов, а не для северных, где цена стройматериалов много выше. Строительство, начатое в прошлом году, ведется на средства как областного, так и федерального бюджетов. Надеюсь, что ничто не помешает завершить возведение этого центра культурного развития, как его называют в программном документе, уже в 2016 году. Я планирую в скором времени побывать в тех местах и, конечно же, оценить его состояние.
– А вы часто навещаете свою депутатскую вотчину?
– Не так часто, как хотелось бы, хотя тянет меня туда как магнитом. Там же живут замечательные люди: радушные, приветливые, спаянные между собой какой-то особой северной дружбой, противостоящей всем житейским невзгодам. Таких людей я нигде больше не встречала. Я просто в них влюблена.
