Обязательно читаю «Областную»

Предыдущая встреча с губернатором региона в таком формате состоялась десять лет назад – «Областная» принимала Александра Тишанина. Сергей Левченко рассказал о своей работе, поделился планами, выслушал сотрудников газеты и ответил на вопросы. В том числе и на «неудобные».

Пожары: горим меньше, чем в прошлом году

– Важный вопрос сегодня – борьба с лесными пожарами. Мы помним, в каком дыму находился Иркутск в прошлом году, нынче и средние температуры выше, и весна наступила раньше на две недели, но количество пожаров по сравнению с аналогичным периодом прошлого, 2015 года, примерно на 300 меньше, а площадь их значительно сократилась.
Как мы этого добились? С 1 апреля в регионе был объявлен пожароопасный режим. Юг области, где проживает большая часть населения, мы отстояли, сейчас пожары ушли на север. Самые сложные пожароопасные ситуации на границе Жигаловского и Казачинско-Ленского районов, а также на территории Усть-Кутского района.
К сожалению, военное лесничество, национальные парки, заповедники напрямую подчиняются федеральным структурам. Законы строго запрещают нам идти в леса, которые находятся не в нашей собственности. Но мы находим варианты, как помогать ведомствам.
Трагические события, гибель экипажа Ил-76 сплотила всех, кто участвует в тушении. Например, раньше нам могли отказать в помощи, сослаться на то, что горит не их территория, сейчас такого нет. Все осознали, что мы бьемся с пожарами единым фронтом.

Елена Пшонко, корреспондент: – Как ведете работу с теми мэрами территорий, которые ничего не предпринимают для предотвращения и тушения лесных пожаров?

– Где-то реально невозможно ничего сделать, нет ни средств, ни техники, ни людей, где-то глава муниципалитета растерялся и не знает, что делать – особенно это касается новых мэров, недавно избранных. Заместитель председателя правительства области Виктор Кондрашов недавно ездил в Усть-Кут, где разбирался в непростой ситуации. За долгие годы в районе накоплено огромное количество отходов деревообрабатывающих предприятий. Это очень опасно, особенно в пожароопасный период. Мэр района обязана была принять меры, но не сделала этого. Начались пожары, но режим ЧС объявили слишком поздно, 4 июля, и то только после того, как я созвонился с прокуратурой и МЧС.

Е.П.: – Можно сказать, что ситуация возникла по халатности главы Усть-Кутского района?

– Мэр в это время отсутствовала на рабочем месте, вернулась только на прошлой неделе. Я дал поручение провести служебное расследование по причинам бездействия мэра района, если выяснится, что никаких объективных причин не было, то в назидание другим придется принимать меры, вплоть до отстранения от должности.

Юлия Улыбина: – По федеральным каналам звучала критика в адрес властей Иркутской области из-за неудовлетворительных темпов тушения лесных пожаров. В частности, вас критиковал ОНФ – Общероссийский народный фронт.

– Нужно разобраться, с чем связан всплеск негативной информации, а потом давать оценки. Не исключаю, что в критике нашей работы есть политическая подоплека. К сожалению, некоторые кандидаты в депутаты Госдумы начинают свою предвыборную кампанию с таких приемов. Кстати, непосредственно после залпа негативной информации в СМИ о пожарах к нам прилетел заместитель министра ЧС, а потом и сам министр. И они, напротив, дали совершенно противоположную оценку работе правительства, отметив слаженную работу всех ведомств.
Вместе с тем, подчеркиваю, что уважительно отношусь к ОНФ. Мы тесно работаем с региональным представительством. Когда я вступил в должность губернатора, представители фронта дали мне пачку замечаний по работе предыдущего правительства, которая в первое время служила мне настольной книгой, позволила сосредоточить силы правительства по устранению конкретных замечаний и недостатков.

Наталья Яблонская: – В интернете есть нападки на вас лично, вы же производите впечатление очень выдержанного и спокойного человека. А внутри – переживаете? Как с этим живется?

– К критике отношусь спокойно. Особенно если критикуют по делу – это основание для того, чтобы исправить ошибки, что-то поменять. К лживой, огульной критике тоже привык: это политика, каждую избирательную кампанию ты узнаешь что-то новое о себе.
Но хочу сказать вот что. Благодаря современным технологиям, у некоторых пользователей сети Интернет появилась иллюзия собственной безнаказанности. В социальных сетях создаются ложные аккаунты, выдумываются люди, которые не существуют в действительности, и якобы от их имени размещаются самые бредовые измышления. Я дал поручение юристам проработать этот вопрос, там, где есть основания, готовить иски. Законодательство предусматривает санкции к сайтам, размещающим клеветнические материалы, вплоть до блокировки.
Но переживать из-за этого – я не переживаю. У нас в Сибири люди особые, они хорошо отличают, пришел человек языком болтать, или что-то сделал настоящее. Настоящих отличают и выделяют, поэтому у нас и результаты голосования немножко другие, чем в других субъектах Российской федерации.

Дмитрий Люстрицкий: – Чтобы закрыть тему несправедливых наветов… Много приходится читать – губернатор нездоров, страдает тем или иным недугом, лечится тайком. Потому позвольте спросить прямо: Сергей Георгиевич, как вы себя чувствуете?
– К состоянию здоровья у меня тоже претензий нет. Систематически заниматься спортом времени, к сожалению, сейчас нет, но с физкультурой дружен, нормативы выполню в соответствии со своей возрастной группой.
То, что мои оппоненты рассказывают страшилки про мое нездоровье, про клиники заграничные, говорит о том, что сказать им больше нечего, вот и приходится выдумывать небылицы.

Об инвесторах и БЭФе

Наталья Мустафина: – Что планируется для экономического развития Иркутской области? Будет ли возрожден БЭФ?
– Что касается БЭФа, считаю, со временем он стал нежизнеспособен. На фоне форумов, проходящих в других регионах, БЭФ проигрывал. Сейчас нам нужен свой, специфический экономический форум, тематика которого должна быть тесно связана с Байкалом, с экологией, с экологически чистыми производствами. Поэтому БЭФ будем возрождать, но в другом виде.

Д.Л.: – Мы издаем не только газету «Областная», но и «Панораму округа», которая распространяется в Усть-Ордынском Бурятском автономном округе. Какова политика губернатора в отношении округа и отличается ли она от политики в отношении других районов области?

– У каждого района и города есть свое лицо, особенно у Усть-Ордынского Бурятского округа. Одна из проблем сегодня – это сохранение бурятского языка. То же самое в отношении культуры. Нельзя бурятскую культуру свести к самодеятельности и костюмированным шаманским танцам. У бурятской культуры глубокие корни, нам нужно поддерживать ее истоки в каждом районе, в каждом поселении.
При этом без экономического развития территории не обойтись. Округ аграрный, сельское хозяйство в стране сильно пострадало от реформ, и УОБО не стал исключением. Сегодня развиваются фермерское хозяйство, личные подсобные хозяйства, но это мизер по сравнению с тем, что должно быть. Никогда не обеспечить продовольственную безопасность региона только за счет личных хозяйств. Нужно поднимать сельское хозяйство, создавать перерабатывающие производства, и правительство области работает в этом направлении.

Ю.У.: – Вы говорили, что в Иркутской области будет создано около двадцати народных предприятий. Что это за предприятия и когда появятся первые из них?

– Мы сейчас готовим программу по народным предприятиям, параллельно занимаемся отбором кандидатов. Есть достаточно жесткие условия: не менее ста человек работающих, и каждый не должен иметь акций более 5%. Это позволяет нам привязать предприятия к действующему законодательству по акционерным обществам. Их можно создать в сфере сельскохозяйственного производства, в коммунальном хозяйстве, в сфере обслуживания и транспорта, и еще, пожалуй, в строительстве. Там, где численности не хватает, будут создаваться кооперативы. Смысл остается прежним: у всех один голос, как у директора, так и у каждого работника. Например, как в Усольском свинокомплексе.
Мы пока постепенно отбираем заявки, исходя из принципа, что будущие народные предприятия должны не перегонять деньги из государственного кармана в личный, а по-настоящему работать.

Об иркутском аэропорте

Е.П.: – В СМИ появилась информация о намерении региональных властей продать иркутский аэропорт. Есть ли такие планы?

– Международный Аэропорт Иркутск продаже не подлежит. Аэропорт не для того был передан в собственность Иркутской области, чтобы затем отдать его в частные руки. Это стратегический объект. У тех, кто интересуется данными активами, несколько другой подход к развитию аэропорта – им интересна именно дальнейшая его продажа. Но тогда не будет гарантии развития аэропорта, которое нужно нам. Область должна влиять на весь процесс модернизации аэропорта и строительства нового.
В настоящее время 100% собственности находится в министерстве имущественных отношений региона. Мы будем привлекать к развитию аэропорта компании, которые занимаются поддержкой региональных авиационных узлов. Но сегодня преждевременно говорить о том, в какой форме собственности иркутский аэропорт будет работать дальше. Есть много разных форм управления, которые не обязательно требуют акционирования объекта. Нужно подстраивать организационную форму под те задачи, которые необходимо решать. В первую очередь, по модернизации и повышению качества услуг в аэропорту.
Мы не отказываемся от планов по строительству нового аэропорта, но их реализация потребует несколько лет. Поэтому сейчас необходимо решать вопросы по повышению безопасности и комфорта в существующих условиях. Недавно завершена реконструкция взлетно-посадочной полосы. Работы стоимостью 390 млн рублей оплачены из собственных средств аэропорта. Теперь иркутский аэропорт сможет принимать большие воздушные суда. Правительство также работает над решением вопросов по Мемориалу памяти жертвам политических репрессий, по установлению его границ.
В указе президента не написано, что нужно обязательно сделать иркутский аэропорт акционерным обществом, продать другому собственнику или сделать управляющую компанию. Поставлены задачи, и мы, модернизируя аэропорт, эти задачи все равно решаем и решим. Есть еще одно распоряжение президента, о строительстве новой полосы. И пусть там четко не сформулировано, но очевидно, что новая полоса – это новый аэропорт, поскольку в существующих условиях новую полосу на месте старого аэропорта сделать невозможно, мы зажаты здесь со всех сторон.

Е.П.: – На какой стадии сейчас проект ликвидации отходов БЦБК?

– Напомню, что в Байкальске есть три основных задачи: это сами шламоотвалы, энергоисточник и промплощадка БЦБК. Наверное, если расставлять приоритеты, то шламоотвалы – приоритетное направление. Но теплоисточник и площадка важны в социальном плане.

В начале апреля я был у президента и попросил, чтобы передали управление ФЦП по охране озера Байкал на региональный уровень. Сейчас с министерством природных ресурсов, с Внешэкономбанком мы ведем переговоры.
Параллельно идет сравнение вариантов: того, который нам предложил ВЭБ-инжиниринг, стоимостью почти шесть млрд рублей, и варианта, который предлагает Иркутский научный центр. Нам нужно как-то эти проекты объединить. Надеюсь, что уже в этом году на опытных участках попробуем сравнивать эти два варианта.

Елена Орлова: – Меня, как жителя Иркутска, волнуют две темы: первая – это деревянное зодчество, вторая – это Байкал. Оба этих ресурса привлекают в наш регион туристов, но оба находятся в сложной ситуации. А вы как смотрите на эти проблемы?

– Да, деревянное зодчество – наша фишка, и его нужно беречь, сохранять и наполнять чем-то, что связанно с нашими сибирскими традициями. Потому что когда ты смотришь на архитектуру, это одно, а вот когда через архитектуру ты попадаешь в атмосферу, связанную с культурой места, это совсем другое. Но с точки зрения развития туризма это не самая серьезная проблема.

У нас на береговой территории Байкала 29 очистных сооружений, которые не работают, или работают так, что не обеспечивают уровня очистки, который нужен. Еще проблема – состояние, в котором находится поселок Листвянка. 80% приезжих едут из Иркутска в Листвянку. Вот мы говорим об увеличении туристического потока, и китайские туристы каждый год на 50% дают это увеличение. Мы в будущем году выйдем на 150 тыс. посещений – вы можете представить, что будет происходить в Листвянке, при том, что там и сегодня в летний выходной день столпотворение?
Буквально вчера мы получили из академии наук экспертизу: действительно, можно считать, что в 2025 году Листвянке 300 лет исполняется. Есть у меня план включить в процесс подготовки к этому юбилею серьезную реконструкцию инфраструктуры поселка и привлечь федеральные ресурсы. Надеюсь, что через несколько лет Листвянка будет не тупиком на Байкальском тракте, а настоящими воротами Байкала.

В Ольхонском районе живет меньше 10 тыс. населения, а за теплый сезон там бывает 250 тыс. туристов, в 25 раз больше, чем населения проживает! С таким количеством населения мы просто не можем создать туристам хорошие условия, трудовых ресурсов не хватает, и эту задачу надо как-то решать.

Есть проблема уборки и утилизация мусора. Нам очень важно, чтобы там было чисто, но Ольхонский район ни в одну программу финансирования не попал. Что делать? Даже если мы району деньги передадим в виде областной дотации, не думаю, что организация вывоза мусора будет хорошей. Сами по себе они с этим не справятся.
Кроме того, мало после сезона мусор убрать, нужно добиваться того, чтобы на территории соблюдался экологический режим, и он должен распространяться на местное население. Сейчас с министерством природных ресурсов и министерством ЖКХ обдумываем, как эту систему сделать. Думаю, создавать ее придется на областном уровне, а потому уже в нее будем как-то встраивать муниципалитеты.

Д.Л.: – Есть традиционный для Иркутской области конфликт, который был, наверное, при всех губернаторах и мэрах, это отношения мэра областного центра и губернатора региона. Как у вас складываются взаимоотношения с мэром города Иркутска Дмитрием Бердниковым, и как, с вашей точки зрения, они складываться должны?

– Начну с того, как я считаю, они должны складываться. Правительство области и руководство муниципального образования должны вместе работать над тем, чтобы областной центр действительно получал такое развитие, за которое было бы не стыдно. Да, не всегда это получалось у мэров и губернаторов. Сегодня мы достаточно системно встречаемся с Дмитрием Викторовичем, иногда я по вечерам приглашаю его, мы обсуждаем какие-то вопросы. Бывает, что по каким-то вопросам я ему высказываю свое, скажем так, неудовольствие. Пока, считаю, все, что я ему говорил, он воспринимал правильно.

Ю.У.: – Откуда вы получаете информацию – из газет, по информационным каналам? Что-то, наверное, вам готовят, систематизируют – а что вы из СМИ читаете и смотрите сами, на досуге? «Областную» газету читаете?

– Если брать типовой, скажем так, рабочий день, то у меня на столе лежит пачка газет. Я приезжаю на работу, а часов в девять мне приносят газеты. Могу даже перечислить: «Российская газета», «Аргументы и факты», «Комсомолка», «Коммерсант», «Новая газета». Обязательно читаю «Областную». Просматриваю все, на тех материалах, которые интересны, задерживаюсь подольше. Газеты сейчас все объемные, поэтому выбираю и откладываю страницы, которые хочу посмотреть поподробнее. Выбранное вечером читаю более внимательно.

Д.Л.: На сессии Законодательного Собрания резкой критике подвергли Корпорацию развития Иркутской области. Что происходит с этим институтом, новым для Иркутской области?

– Депутаты имеют полное право интересоваться тем, что происходит в Корпорации. Но по регламенту Законодательного Собрания, документы на сессию за тридцать дней должны быть поданы. Вопрос был запланирован на сентябрьское заседание, все двигалось своим чередом, и вдруг вопрос вносится в повестку июньской сессии, поэтому срочно, за несколько дней, нужно представить все отчеты, собрать пакет документов. Не готовы? Получите по этому поводу наше неудовольствие и критику.
То, что депутаты именно тридцатого числа подняли вопрос о Корпорации развития Иркутской области, считаю, имеет политическую подоплеку. Нужно быть объективным, не создавать льготные условия работы для себя и жесткие условия для других – и не будет повода для конфликта.

Что же касается того, что делать с этим институтом развития дальше, то там действительно не все гладко. Корпорация создана три года назад, но когда мы решили провести через нее первый проект, оказалось, что нет даже положения о том, каким образом принимаются решения: с кем согласовываются, в каких министерствах, какими лицами из правительства визируется.

Сейчас регламент работы Корпорации развития создан, изучены все материалы, которые туда ранее поступили. Пока создается впечатление, что качество обоснований оставляет желать лучшего. Нужно понимать, что средства корпорации это не кошелек, из которого раздаются государственные деньги, их придется возвращать, пусть и на льготных условиях. И все же думаю, что как институт развития КРИО жизнеспособна и полезна, нужно только заниматься ею как следует.