Жизнь или билет на фильм

На прошлой неделе состоялась сотая по счету «Прогулка по старому Иркутску». Она была посвящена иркутскому кинопрокату начала XX века. Несмотря на дождь и ветер, на экскурсию пришли более 200 человек. Юбилейное мероприятие получилось особенным. Автор прогулки писатель Валентина Рекунова прибыла на встречу в чудесном праздничном наряде. Ее рассказ сопровождался объявлениями от настоящих актрис и небольшой викториной, победитель которой получил в подарок книгу. А завершилась прогулка в областном краеведческом музее, где была показана иркутская кинохроника.

Даешь фильм!

Представьте Иркутск в начале XX века. Каждый день от 16 часов пополудни, а по праздникам от часа дня происходило священнодействие: открывались все кассы синематографов на улице Большой (ныне Карла Маркса). В эти моменты становилось многолюдно, на улице в прямом смысле слова невозможно было ни пройти, ни проехать. В одной из таких очередей и была однажды замечена корреспондент газеты «Восточная заря». Она обращала на себя внимание, потому что словно и не собиралась покупать билет, а просто хотела пересчитать по головам всех, кто хотел получить заветную бумажку. Хроникер иркутской частной оппозиционной газеты, она пыталась определить на глаз, сколько человек пришло, чтобы приобрести билетик в кинотеатр «Декаданс». И что бы вы думали? У журналиста ничего не получилось – пришлось уточнить в кассе. Там ей ответили: без малого 3 тыс. человек. В завтрашнем номере «Восточной Зари» так и будет напечатано: «Кассу кинотеатра «Декаданс» с боем брали 3 тыс. человек».

До революции кинотеатры в Иркутске росли как грибы после дождя. И не только в центре города, но и на окраинах. Еще в 1909 году кроме иллюзионов на Большой был иллюзион на Арсенальской (ныне Дзержинского), иллюзионы находились также в Глазково, поселке Иннокентьевском (ныне Второй Иркутск). Неохваченными остались предместье Знаменское и Рабочая слобода. Ремесленный люд, живущий в слободе, имел свой клуб, а в нем была кинопередвижка. Ее появление – это отдельная интересная история. На общем собрании, когда зал дружно сетовал на скудость кассы, поднялся один из молодых старшин и задал сакраментальный вопрос: иметь кинопередвижку и жить как все клубы, либо просто собираться и танцевать? Решили, что все должно быть как у людей: сначала танцы, потом фильм. Возмущенные голоса перекрыли голос старшины. И выдержав театральную паузу, тот сказал: «А может, я хочу все свои сбережения да вложить в этот самый киноаппарат!». Сказал – и сделал. Таким образом даже в ремесленном клубе еще с конца 1909 года появилась кинопередвижка. Одним словом – и ремесленный клуб, и Рабочая слобода, стоящая за ним, и Знаменское предместье стали жить под лозунгом «Даешь фильм!»

Иллюзионы

100 лет назад гораздо более употребительным было слово «иллюзион», нежели «кинотеатр». Оно передавало удивительно точным образом ощущение иркутянина, который приходил впервые в кино. Существовала некая иллюзия, что все происходящее на экране происходит в то же время с тобой. Сегодня полковник юнкерского училища будет рассказывать жене кинорепортаж о маневрах тихоокеанской артиллерии, который он видел. А супруга, которая тайно сходила в кинематограф, помолчит о том, что смотрела репортаж из Парижа. Правда, он ее огорчил, потому что это был не показ мод и не жизнь богемы, а репортаж с тушения большого пожара. Объединяла супругов любовь к авиации. В нынешнем киносезоне гвоздем программы стали работы, рассказывающие об аэропланах немецкого графа Цеппелина. Отсюда лозунг времени «Даешь аэроплан!».

Почему даже имя графа Цеппелина всеми приходящими в кинематограф произносилось как имя родственника? Потому что кино было очень демократично, особенно в сравнении с театром. Иркутянину, чтобы регулярно посещать оперные спектакли, нужно было иметь жалованье, которое получают подрядчики на крупных строительных объектах, главные инженеры или купцы-предприниматели. На кино же требовалось только 20 копеек из кармана. 20 копеек, и вот они – чудеса. Когда гаснет свет, уже неважно, сидишь ли ты в нулевом ряду, задрав голову, либо ты сидишь в ложе, и тебе из кафе привозят на тележечке кофе, конфеты и фрукты. Происходящее на экране само по себе настолько удивительно, что стираются границы между сословиями. И попасть в кино становится главной задачей для иркутских мальчишек. Попасть стремились любой ценой. В 1916 году и даже ранее полиция выделяла особую разновидность преступлений – кинопреступления. Это очень мелкие кражи, когда из портмоне изымали не больше и не меньше, чем нужно на покупку билета, то есть 20 копеек. Кинопрокатчик Антонио Микеле Донателло, читая об этом в газетах, раздражался открытыми письмами. В них он разоблачал, упрашивал не нарушать, как бы мы сказали сейчас, действующее законодательство. Но увы, эта информация лишь подзадоривала к новым преступлениям. Одним словом: жизнь или билет на фильм.

Мировой стандарт кинематографа

С появлением кинематографа в Иркутске городской словарный запас обогатился. Появились, например, такие слова как скетинг-ринк, скетинг-палас. А сатирический журнал «Иркутское жало» зафиксировал новую поговорку. Она звучала следующим образом: «Быть быку на веревочке, а гимназистке – в скетинге». Что такое скетинг-палас? Чем он отличается от скетинг-ринка? Чтобы попасть в заведения с таким названием, требовались лишь 20 копеек. Но когда кинопрокатчики соревновались, конкурировали и демпинговали, билеты падали в цене до 15 копеек. За эти деньги можно было посмотреть фильм в здании, которое выходит на улицу Большую, а затем пройти в другое помещение – там находился великолепный зеркальный трек для катания на роликовых коньках. Там же недалеко был скетинг-палас – мечта Донателло, у которого был всего лишь скетинг-ринк. Это тоже трек, но только летний. А если у вас за подкладкой есть еще 15 копеек, то можно взять ролики напрокат, а инструкторами будут замечательные мастера своего дела – артисты из Лондона. И когда у них не было занятий с учениками, они давали представления. Это были танцы и спортивные танцы с таким количеством опасных трюков, что корреспондент «Восточной зари» писал: «Кровь леденеет, глядя на эти прыжки». Наблюдать за ними можно было сидя за столиком, за столик нужно было заплатить дополнительно один рубль. За эти деньги посетителям подавали и прохладительные напитки, и мороженое, и даже полноценный обед. Поэтому всем было интересно такое замечательное заведение, где можно научиться кататься на коньках, посмотреть замечательные выступления мастеров катания европейского уровня, и все это за 15 копеек. И тут же, начиная с 1914 года, проводились корпоративы, как мы их сейчас называем. Первыми на эти праздники вышли члены общества сибирских охотников. Это были не собственно охотники, а чиновники губернского управления, которые стреляют не по мишеням, а по тарелочкам. Для них это – легкое отвлечение от канцелярской работы. Эти чиновники служили при генерал-губернаторе и целый год вплоть до середины февраля писали отчеты. Поэтому в середине февраля так называемое общество сибирских охотников собиралось, чтобы встретить Новый год. Владелец скетинг-паласа ставил роскошную ель, украшал ее замечательными игрушками. Но была договоренность – все обслуживающие корпоратив называют ель не елкой, а древом счастья. Застолье начиналось после полуночи, потому что пришедшие господа садились за трапезу лишь после того как изрядно натанцуются. Танцевали обычно все.

Иркутский кинопрокат значительно отличался от прочих сибирских. Самое главное его отличие в том, что это был ни в коем случае не кинотеатр. Это был целый кинокомплекс, в который входило великолепное парижское кафе, летний, зимний сады, обязательно скетинг-ринк или скетинг-палас. И кроме прочего в этом комплексе было очень много живой музыки. Донателло выписал в 1916 году американский орган, при том, что у него в одном зале играл один оркестр, в летнем саду, куда можно просто зайти, даже не имея 15 копеек, звучал другой оркестр. Получилось, что в Иркутске сто лет назад кинопрокатчики утвердили мировой стандарт кинокомплекса, которого не было в то время ни в одном из сибирских городов. Мы могли бы гордиться нашими предпринимателями, но это было бы нечестно. Никто из них не брался за столь рискованный, изящный и тонкий бизнес. Кинопрокат в городе организовали турок Ягджоглу и итальянец Донателло.