Запрет на вылов омуля: первые результаты
Запрет на промышленный вылов байкальского омуля действует почти два месяца. Также ограничен любительский вылов. Специалисты уже отмечают положительные изменения, которые дают надежду на увеличение популяции рыбы. Сколько продлится запрет, и какая ответственность грозит его нарушителям?
Куда уходит конфискованная рыба?
Первый в истории запрет на промышленный вылов байкальского омуля был принят в 70-х годах прошлого века. Какие результаты дало это мероприятие, история умалчивает. Нынешний запрет, вступивший в силу 1 октября 2017 года, продиктован необходимостью сохранения байкальского омуля и увеличения объемов его воспроизводства.
Запрещается промышленный вылов омуля в озере Байкал, реках и притоках. Ограничивается также любительский лов. Он разрешен только в зимний период на удочку. Существуют и нормы вылова – 5 кг в сутки на человека.
– Ранее в Листвянке выходили корабли рыбачить на подсветку. Сегодня мы этого уже не наблюдаем, – констатирует факт руководитель Ангаро-Байкальского территориального управления Росрыболовства Виталий Молоков. – Встречаются только единичные случаи. Нарушение запрета может повлечь за собой уголовную ответственность – от двух до пяти лет лишения свободы, если вылов был осуществлен группой лиц.
Судя по количеству нарушений, выявляемых во время рейдов, не все еще это осознали. В ходе одного из таких рейдов на реку Баргузин была поймана группа браконьеров. У них изъято 60 тонн омуля. Пост ГИБДД сегодня стоит и в Баяндае. Сотрудники там неоднократно останавливали браконьеров, вывозящих рыбу. Омуль изъят и находится на ответственном хранении. Кстати, храниться рыба в замороженном виде может не более восьми месяцев.
И если конфискованная рыба за это время не уйдет с торгов, ее захоронят в скотомогильнике. По словам Виталия Молокова, если сейчас еще встречается омуль на рынках, в магазинах, а продавцы могут сослаться на то, что выловлена рыба еще до запрета, в январе-феврале 2018 года эта отговорка уже никого не спасет. На прилавках байкальского омуля быть не должно.
Специалисты предупреждают о том, что под видом байкальского омуля уже сейчас продают другую рыбу – чаще всего это якутский омуль, пелядь или сибирская ряпушка. Эти виды очень похожи на байкальского омуля, но эндемиками не являются.
– Был один случай, когда торговой компании из Бурятии под видом байкальского омуля продали 12 тонн ряпушки. Даже специалисты в замороженном состоянии не сразу определили, что это за рыба, – отмечает директор Байкальского филиала Госрыбцентра Владимир Петерфельд.
О случаях появления в торговле байкальского омуля необходимо обратиться на телефон горячей линии, его можно найти на сайте Ангаро-Байкальского территориального управления Росрыболовства, а также в Viber и WhatsApp.
Надо дать омулю отдохнуть
Начальник Байкальского филиала «Главрыбвода» Леонид Михайлик отмечает уже первые результаты, которые дал запрет:
– Удалось увеличить закладку икры сразу в два раза, в предыдущие годы шло значительное снижение. Это даст возможность более эффективно заниматься воспроизводством. Сейчас рыба перевезена на Большереченский рыбоводный завод, она до марта будет инкубироваться там.
Разводить рыбу будет Сарминский рыбоводный завод на Малом море, восстановлением работы которого занимается регион. Как известно, губернатор Сергей Левченко обсудил этот вопрос с главой Росрыболовства. Под размещение завода требуется 35 га земли. Известно, что реализация проекта предполагает софинансирование области и федерации. Ближайшие сроки, когда начнет работать рыбоводный пункт и запустится экспериментальный пруд, – 2019–2020 годы.
Кстати, завод должен быть ориентирован в основном на хариуса и байкальского сига. Дело в том, что темп роста маломорского сига самый высокий. Омуля также разводить можно, но он ходит по всему Байкалу. И придет только тогда, когда будет готов к нересту, через 7–10 лет. Ареал обитания сига – Малое море. Он идеально подойдет для обеспечения нужд местного населения.
Еще один вопрос, который обсуждался Сергеем Левченко с главой Росрыболовства, – зарыбление Братского водохранилища байкальским омулем. Такие попытки предпринимались в 60–70-х годах прошлого века и показали хорошие результаты. Темп роста омуля в Братском водохранилище в два раза быстрее, чем на Байкале. Это дает возможность быстрее увидеть результаты – уже через 2,5–3,5 года. Если создать на Братском водохранилище нормальную популяцию, запасы, то можно частично перенести промышленное рыболовство именно туда. Братское водохранилище может стать донором для Байкала.
Во многом процесс восстановления запасов омуля зависит от людей. Ориентировочно запрет на промышленный вылов омуля будет действовать минимум три года. Но за это время Байкал вряд ли восстановится, ведь омуль созревает за семь лет.
– Надо дать омулю отдохнуть, отнереститься. Объемы нелегально выловленного омуля астрономические. Надо забыть об омуле на время, чтобы потом опять возродить его былую славу, – отмечает Владимир Петерфельд.
Добыча нерпы
Вопрос о численности другого эндемика озера, байкальской нерпы, стоит сегодня не менее остро. Разница лишь в том, что популяцию байкальского омуля надо увеличивать, а нерпы – сокращать.
По словам Владимира Петерфельда, гибель нерпы на Байкале в октябре-ноябре текущего года как раз является следствием разросшейся популяции эндемика.
Промышленная добыча нерпы была запрещена 10 лет назад. С тех пор популяция нерпы значительно увеличилась. По оценкам специалистов, для Байкала оптимальное количество нерпы составляет 90–100 тыс. особей (некоторые ученые называют и более скромные цифры – 50–60 тыс. особей), сейчас же на побережьях озера обитает минимум 132 тыс. животных. И если оценки по оптимальной численности байкальской нерпы разнятся, все ученые сходятся во мнении, что контроль над популяцией необходим. Иначе животные, будучи ослабленными из-за недостатка кормовой базы, будут и дальше гибнуть от инфекций.
Причиной недавней массовой гибели нерп в Иркутской области и Бурятии Владимир Петерфельд назвал энтерит. Эта кишечная инфекция не смертельна, но все же, по оценкам ученых, именно она унесла жизни порядка 200 особей по Байкалу. А чума плотоядных в 1988–1989 годах привела к гибели тысяч животных.
– Если бы такое произошло сейчас, России бы никто не позавидовал, – подчеркивает Владимир Петерфельд. – Кстати, точное количество умерших животных не скажет сегодня никто, туши нерп были найдены в основном в центральной части Байкала, куда в состоянии добраться человек. Сейчас падеж нерп прекращен. Шторм прошел и новых жертв не принес. Исключить падеж животных в дальнейшем поможет контроль над численностью популяции.
Вместе с тем, по словам Виталия Молокова, в Приангарье отсутствует механизм и мощности переработки, как, впрочем, и реализации. Нерпа дает три вида продукции – шкуру, жир и мясо. Ранее, когда промышленная добыча нерпы была разрешена, мех животного шел на производство верхней одежды, жир использовался при лечении заболеваний органов дыхания, на нем местное население жарило рыбу, картошку, мясо направляли в зверохозяйства, им откармливали чернобурок и песцов. С тех пор количество зверохозяйств сократилось. В Бурятии, к примеру, нет ни одного. И если сейчас промышленную добычу нерпы возобновят, главная проблема будет как раз в том, как поступить с мясом нерпы.
