Наука управлять

Иркутская область переходит на пятилетнее госпланирование. Оценивать развитие региона начнут не по количеству потраченных денег, как это происходило до сих пор, а по эффекту, который эти деньги дали жителям. Главная задача новых «пятилеток» – создавать те предприятия и объекты, которые действительно нужны Приангарью, а не те, что навязываются из политических или корыстных соображений.

По мнению Александра Анфиногенова, руководителя ОГУЭП «Облкоммунэнерго», такой способ территориально-экономического планирования позволит включить экономически оторванные районы, особенно северные, в орбиту развития региона – простые и рациональные решения для этого лежат буквально на поверхности. Надо лишь добиться, чтобы они были озвучены и попали в итоговый документ.

– Можно по-разному относиться к «пятилеткам», но на самом деле этот метод в свое время советские власти позаимствовали у передового зарубежного бизнеса. Пять лет – это минимальный цикл развития проекта. Ни один серьезный инвестор – если он, конечно, не намерен выжать все ресурсы из территории и скрыться – не будет рассматривать предложения с горизонтом планирования меньше пятилетнего. И то, что власти вновь обратились к этой практике, обнадеживает.

У управления предприятием и управления муниципалитетом много общего. Есть источник дохода: для предприятия это выручка от реализации продукции, для муниципалитета – налоговые поступления от предприятий, которые работают на его территории, есть расходная часть – производственные затраты и обеспечение условий для жизни населения. Вот только сейчас ситуация такова, что нашим муниципалитетам требуется не просто управление, а управление антикризисное. А что делать, чтобы вывести предприятие из кризиса? Увеличить прибыль. Это можно сделать двумя способами: увеличить реализацию или снизить затраты. Для увеличения доходов – скажем, нужно продавать товаров и услуг больше или дороже. Но это зависит от внешней конъюнктуры – есть ли у покупателей деньги, захотят ли они покупать больше, готовы ли заказчики заключать договоры? Влиять на внешние условия сложно. И второй путь – можно сократить расходы, это уже внутренняя задача самого бизнеса, где и какие резервы он у себя обнаружит. Примерно так же обстоят дела и в муниципалитетах. Только в отличие от бизнеса источник дохода муниципалитета находится внутри, то есть в зоне его влияния – это те предприятия, которые работают, ведут бизнес на его территории. Создавая им условия, можно добиться их развития и увеличения налоговых поступлений. Пересмотрев расходную часть, перенаправить средства на другие важные направления. Не секрет, что сегодня нашим территориям, особенно северным, средств хватает разве что на зарплату бюджетникам и отчасти на коммунальные платежи. А потребностей много.

 – Александр Юрьевич, но ведь бывает и так, что резать расходы дальше просто некуда.

– Бывает и так. «Облкоммунэнерго» тому пример – мы выявили все скрытые резервы, какие только возможно, сократили расходы до предела. И теперь наша надежда на то, что государство повернется лицом к коммунальной энергетике и создаст программу обновления этой инфраструктуры, а также наведет порядок с тарифами. Обеспечит прозрачный механизм формирования тарифов, чтобы его хватало не только на зарплату и оплату потерь, но и на инвестиционные программы. Я это говорю не о тарифах для населения, о внутренних тарифах котла, о тарифах, которыми энергопредприятия рассчитываются между собой. Там тумана еще больше, чем с потребителями. Наводить порядок нужно и с платежной дисциплиной со стороны «держателя котла» и гарантирующего поставщика электроэнергии. Но, поверьте, в случае с муниципалитетами, резервы сокращения расходов имеются, и немалые.

 – Например?

– Например, рациональное распределение потоков топлива в системе ЖКХ. Сегодня у нас складывается парадоксальная ситуация: в Байкальске планируется строить котельную на отходах деревопереработки, опилки и пеллеты для которой будут везти из наших северных районов. А вот на самом севере, в том же Магистральном, где эти опилки лежат огромными горами, и где предприятия не знают, как их утилизировать, строим угольные теплоисточники и везем уголь с юга. Поставьте котел на опилках – сегодня есть технологии с высоким КПД, вы сэкономите на доставке топлива, сможете снизить тарифы для населения, снизить затраты местных бюджетов на коммунальные платежи за муниципальные учреждения.

Другой пример: дороги. Наш север сегодня живет без нормальных дорог. Это отражается и на населении, и на бизнесе, и на бюджетах. Потому что доставка товара по плохой грунтовке, в ограниченный период по зимнику, по реке и воздуху в разы дороже, чем по хорошей ровной дороге. А это закладывается в цены на билеты, на продукты, на товары первой необходимости. Дорогу к Жигалово строили с конца 90-х годов, когда в 2004 году я уходил из Агродорспецстроя, там оставалось достроить около 30 км. Но за все прошедшее время так и не достроили. Хотя на тот момент земляное полотно было уложено, нужно было сделать 30 км дорожной одежды и закатать ее в асфальт. Достроим дорогу – доставка станет дешевле.

Бодайбо сегодня живет вообще без дорог. Поэтому тот же уголь для котельных авралом завозят по весенней воде. При этом его стоимость вырастает в разы – на разрезе тонна угля стоит 1,5–2 тыс., примерно 500 рублей за тонну берет железная дорога за доставку, провоз от Киренска до Бодайбо на барже уже обходится в 2,5 тыс. за тонну. Если достроить мост и привести в порядок дорогу до Бодайбо, то топливо можно довезти железнодорожным транспортом до Таксимо, а оттуда круглый год, без авралов – грузовиками. Стоимость тонны угля на котельной упадет – упадут тарифы, сэкономят и люди, и бюджет. Малый и средний бизнес тоже скажет спасибо – ему станет легче возить товары (исчезнут с прилавков просроченные продукты), дешевле будут запчасти, ГСМ, расходники, можно снизить цены и нарастить обороты. Бодайбо перестанет быть территорией, оторванной от «большой земли».

 – Думаю, что кроме дорог, немало и других решений.

– Причем эти решения уже принимали наши предки задолго до нас. Надо лишь вспомнить и возродить опыт. Строить новое, сохраняя лучшее. В Качугском и Жигаловском районах вдоль Лены селились пахотные крестьяне. В Анге вообще были сельскохозяйственные угодья Качугского монастыря. Получается тогда без тракторов, без удобрений люди могли возделывать эту землю, могли разводить скот, качугское масло славилось на полстраны, процветал пушной промысел…

 – Но ведь в массе своей такие решения не полномочия муниципалитетов…

– Такие решения принимаются на областном уровне, без сомнения. Но для этого они должны генерироваться на местном, а затем их нужно отстаивать на областном. А значит – нужно работать в связке с представителем территории в законодательной власти, нужно чтобы он болел за свою территорию, принимал работающие законы, а не пустые, популистские, чтобы понимал необходимость и эффект таких решений. Был, в хорошем смысле, грамотным менеджером своей территории. И то, что область поворачивается к пятилетним планам, ставит в основу собственные интересы и нужды, а не интересы заезжих инвесторов, внушает надежду на то, что включить в общую программу и добиться исполнения предложений оторванных территорий будет реально.

Губернатор заявил, что 12 пунктов его программы реализации «иркутской пятилетки», при совместной работе исполнительной и законодательной ветвей власти, вполне реализуемы, посильны. Как промышленник, практик, я с этим полностью согласен. Нужно только, чтобы и интересы северных районов были учтены на должном уровне, чтобы было сильное, продуктивное представительство их на областном уровне. И тогда у наших северных территорий будет шанс вернуться с обочины, на которой они оказались за последние десятки лет, в общий вектор развития региона.