Тот самый Кустурица

XIII Международный музыкальный фестиваль «Звезды на Байкале» завершился в Иркутске 12 сентября выступлением фолк-рок-группы The No Smoking Orchestra, в которой всемирно известный режиссер Эмир Кустурица играет на гитаре. Несмотря на снег с дождем, в этот вечер на набережной Ангары было жарко. На концерт собралось несколько тысяч человек, которые подпевали любимые песни и танцевали под зажигательные сербские мелодии. Группа исполняла музыку из фильмов Эмира Кустурицы и песни из их последнего альбома Corps Diplomatique.

В середине выступления режиссер вместе с музыкантами спустился со сцены и, не прерывая выступления, прошел по заполненной людьми площади. Позднее к своему другу присоединился и художественный руководитель «Звезд на Байкале» Денис Мацуев, который закрывал фестиваль в Иркутском музыкальном театре вместе с оперной дивой Хиблой Герзмавой и Государственным симфоническим оркестром Республики Татарстан под руководством дирижера Александра Сладковского. Он сыграл в составе The No Smoking Orchestra партию клавишных в композиции «Марица».

Сам автор фильмов «Жизнь как чудо», «Черная кошка, белый кот», «Андеграунд» накануне выступления семь раз окунулся в Ангару и даже решил купить дом в Иркутской области. Об этом он сообщил на творческой встрече в Доме кино, где он побывал вместе с Денисом Мацуевым.

– Денис, как вы познакомились с Эмиром?

– Сначала он заманил меня в свою деревню Дрвенград в Сербии. Это декорации его фильма, в которых он проводит Большой фестиваль русской музыки. Мы очень похожи с ним, он очень любит свою землю, свой народ, обожает Россию. Когда я побывал у него на фестивале, то сказал ему: «Теперь твоя очередь побывать на моей родине».

– Эмир, как вы согласились проделать такой неблизкий путь?

– Для меня было очень важно выступить на родине моего друга, одного из самых лучших классических музыкантов мира. Ведь я в жизни не видел человека, который так потрясающе играет на рояле.

– Правда, что вы решили купить участок земли на берегу Ангары?

– Да, я хочу построить здесь дом, ведь мне очень-очень понравилась ваша природа. Воздух и вода – это самые важные вещи в жизни человека.

– Когда вы семь раз окунались в Ангару, вам было не холодно?

– Нет, не холодно.

– Расскажите, о вашем новом альбоме.

– Corps Diplomatique – парафраз мексиканской революции. Это очень оригинальная эклектика. Это славянская музыка, у которой очень чудный ритм от румбы до рок-н-ролла.

– Кажется, что главная героиня ваших фильмов – любовь, а на что вы готовы ради любви?

– Любовь – для меня все. Я считаю, что это целостное чувство, которое человек испытывает по отношению ко всему миру, в том числе, когда занимается творчеством. Если говорить о любви между мужчиной и женщиной, то у меня была всего одна любовь. Я женился 34 года назад, и мы до сих мор вместе, ведь я не из тех, кто меняет женщин, как перчатки.

– Почему вы назвали дочь русским именем Авдотья?

– Потому что я люблю русскую литературу.

– Правда, что вы собираетесь переселить героев Достоевского в Китай?

– Да, сейчас я пишу роман, который будет опубликован на китайском языке. Я думаю, что в Китае сейчас очень благоприятная ситуация для постановки моральных проблем и хорошее время для того, чтобы представить мою интерпретацию Достоевского. Я хочу издать роман, который базируется на двух произведениях – «Идиот» и «Преступление и наказание». Потом будет написан сценарий и снят фильм.

– Куда сегодня движется кинематограф?

– Дальнейшая судьба кино, на мой взгляд, весьма туманна, ведь в хорошей картине должны быть идеология, этика и эстетика. А в тех фильмах, которые сейчас снимаются в мире, этого нет. 80% из них ничего не говорят зрителям. А ведь каких-то 30 лет назад картина была сосредоточением экзистенциальных смыслов, зеркалом нашей жизни. На мой взгляд, нужно делать кинематографическую революцию.

– Сейчас успешный фильм – кассовый фильм. А какой смысл вы вкладываете в понятие успеха?

– Я думаю, что голливудские фильмы нельзя считать успешными, ведь большинство из этих картин глупые. Когда я был студентом, там творили такие великие режиссеры, как Милош Форман и другие. Но Рональд Рейган поменял структуру Голливуда, и появились такие режиссеры, как Джордж Лукас. Они исключили фильмы, которые бы отвечали на экзистенциальные вопросы. Сейчас в мире везде минимализм и постмодернизм. Нет трагизма нашей жизни. В Сербии вообще нет кинематографа. Фильмы, которые снимаются за последние 10 лет на деньги инвесторов из Германии, повествуют о том, что представители этой страны хотят думать о Сербии. Российские режиссеры тоже слишком сильно задумываются, что о них будут думать на западе. Я знаю из Толстого, что русская аристократия сначала учила французский, а потом русский язык, словом, проблема была всегда. Но ведь у вас огромная страна и великая культура, какой нет в Европе. И я думаю, что вам нужно больше верить в себя и делать хорошее русское кино.

– Чем руководствуетесь при выборе актеров в ваши фильмы?

– Мне очень нравятся смешные люди, они могут быть очень драматичными, но забавными.

– Особенно Моника Беллуччи – очень смешная.

– Она смешная, но не всегда. И очень красивая.

– Каким вы себя помните в 21 год, какой совет можете дать начинающему режиссеру этого возраста?

– Я снял свой первый фильм, когда мне было 23. И я думаю, что сначала нужно снимать про то, что вы знаете очень хорошо. Про маму, папу, брата, конфликт, который есть в семье, или события, происходящие на твоей улице. Если будешь делать историю, которая тебе не близка, это будет очень тяжелая работа.

– В 2008 году вы сняли фильм про Диего Марадону. За это время появился человек из спорта, который бы вас заинтересовал так же?

– Диего Марадона всегда был очень свободным человеком и личностью. Например, что я могу сказать о Дэвиде Бекхэме? Какая там драма? О нем скорее можно снять рекламу. Нужно, чтобы герой фильма и его жизнь имели некий драматический сюжет. Пока таких героев в спорте, на мой взгляд, не появилось.

– Когда вы говорите о режиссуре, то часто упоминаете архитектурные термины…

– У нас профессор был архитектором, и он нас учил, что снять фильм – как построить дом. Всегда нужно делать фильм с основательным фундаментом, на котором стоит судьба человека. Документальный фильм можно снять без этой структуры, но это не вызовет эмоций.

– Вы очень свободный человек и вдруг принимаете православие с жесткими канонами, как это в вас уживается?

– Для меня свобода и православие – одно и то же, потому что любая свобода имеет ограничение и счастье, если это ограничение Бог. Ведь тогда для тебя есть большой простор в этом мире и во Вселенной.

Смотрите также фоторепортаж: Эмир Кустурица дал открытый концерт в Иркутске