«Против всех – это путь в никуда»
Насколько результаты социологических опросов могли предопределить итоги губернаторских выборов, почему в избирательные бюллетени не стоит возвращать графу «Против всех», как дальше будет развиваться технология опросов и смогут ли роботы заменить живых людей? На эти и другие вопросы «Известий» ответил глава ВЦИОМ Валерий Федоров.
– Как за время обсуждения пенсионной реформы изменилось отношение к ней россиян?
– Как и прежде, многие соотечественники негативно относятся к повышению пенсионного возраста. Внесенные поправки и коррективы поддерживаются людьми, но это не меняет их общего отношения к реформе. Изменений следует ожидать не раньше, чем реально начнут действовать новые правила выхода на пенсию, то есть уже после 1 января.
– Какие настроения в регионах фиксирует ВЦИОМ после выборов?
– Отмечу, что выборы носили региональный и местный характер и отражали не столько общефедеральную, сколько локальную повестку. Поэтому в абсолютном большинстве регионов кандидаты, поддержанные президентом, одержали победу. Исключением стали те территории, где власть не сумела или не захотела измениться и адекватно ответить на новый общественный запрос.
– Вы проводили электоральные опросы перед единым днем голосования? Было ли из них понятно, в каких регионах есть запрос на кандидатов от оппозиции?
– Конечно. Было три проблемных точки — Хакасия, Владимирская область и Хабаровский край. В них и проводилось большое количество исследований. Относительным сюрпризом стало только Приморье. Было видно, что Тарасенко пользуется ограниченной поддержкой граждан, но не было ощущения, что он не сможет преодолеть 50-процентный барьер. Вероятно, сработали те факторы, которые социологическими методами исследовать сложно: раскол элит, неудачные политико-технологические решения. Шанс победить у Тарасенко был, но реализовать его он не смог.
– Чем можно объяснить протестное голосование?
– Во всех трех регионах кандидаты – действующие губернаторы были изначально весьма непопулярны. Они не смогли выстроить эффективную кампанию, продемонстрировать избирателям свою нацеленность на перемены. Причем сам по себе стаж пребывания во власти – не приговор: удалось же весьма эффектно победить и Сергею Собянину в Москве, и Андрею Воробьеву в Подмосковье.
В отличие от них, Орлова, Зимин и Шпорт вместо «губернаторов надежд» выглядели как «губернаторы разочарований». Они обещали продолжать то, что делали прежде, но людей это не вдохновляло. С 2017 года доминирующий общественный запрос – не на стабильность, а на перемены, на прорыв к новому уровню и качеству жизни. Все хотят жить лучше! Убедить людей в том, что именно они способны сделать лучше нашу жизнь, проигравшие губернаторы не смогли. И мнимые достоинства их оппонентов тут роли уже не играли – голосовали не за них, а за перемены в целом.
– То есть в обществе был запрос на обновление губернаторского корпуса?
– Из новых губернаторов все, кто был предложен президентом, – за исключением Тарасенко – прошли. И прошли с солидным результатом, минимум 53%, а где-то получили и по 70–80%. Причем в самых сложных регионах. Вспомним Сергея Цивилева в Кемерово, Станислава Воскресенского в Иванове, Сергея Носова в Магадане.
Экономический фронт, безусловно, сейчас главный. Но если ты губернатор, ты не можешь быть просто эффективным управленцем или экономистом – ты должен быть еще и политиком, уметь и любить взаимодействовать не только с элитами, но и с обществом.
– Порой избиратели голосовали за технических кандидатов. Это говорит о том, что надо вернуть графу «Против всех»?
– Против всех – это путь в никуда. Нужно продолжать обновление и омоложение губернаторского корпуса. Чтобы эффективно управлять регионом долгое время, нужно постоянно быть в форме, не «бронзоветь», сохранять чуткость к потребностям и настроениям людей, готовность меняться. А это – на длинной дистанции – далеко не каждому дано. Даже Аман Тулеев, самый долгоживущий губернатор, к концу своей карьеры «потерял форму».
Также надо усилить внимание к политическим качествам новых выдвиженцев. Сейчас уже недостаточно быть просто эффективным бюрократом. Нужно уметь говорить с людьми на их языке, уважать их, интересоваться их проблемами, вместе с ними искать решения. Иначе получается, что экономика отдельно, а люди – отдельно. Но зачем людям такая экономика?
Еще одна задача – повысить качество кандидатов от системных оппозиционных партий. Если не хотим, чтобы регион доставался техническому кандидату, значит, кандидат со стороны оппозиционной партии не должен быть техническим. Гарантии от проигрыша на выборах нет, но должна быть гарантия от катастрофы, которая может случиться с регионом, если во главе его встанет кандидат, не подготовленный к управлению.
– Вы проанонсировали глобальное обновление ВЦИОМ. Какие изменения ждут центр?
– Мы сейчас разрабатываем программу «Цифровой ВЦИОМ», которая охватит период с 2019 по 2024 годы. Хотим максимально технологизировать свою работу и меньше полагаться на человеческий фактор. Например, мы уже начали проводить роботизированные опросы, но роботов тоже надо учить, иначе респондент быстро распознает, что с ним говорит не человек, и бросает трубку. Через какое-то время наши роботы поумнеют, и тогда мы сможем доверить им большую часть нашей работы – они сделают ее быстрее, дешевле и с меньшим количеством ошибок. А люди сосредоточатся на действительно творческой работе, где замены им нет и в обозримом будущем не предвидится.
Также активно вкладываемся в интернет-опросы. Сейчас старшая возрастная группа не готова отвечать на наши вопросы в интернете, только молодежь. Пока практикуем комбинированные опросы, но стремимся максимально уйти от личных интервью «глаза в глаза», хотим, чтобы они превратились в дорогостоящий и редкий эксклюзив, как это уже произошло на Западе. Пока через интернет мы проводим только 8–10% интервью, но в горизонте четырех-пяти лет стремимся к 35–40%.
– А как убедить человека пройти опрос? Захочет ли он потратить свое свободное время на это?
– С каждым годом это все сложнее и сложнее. Растет цена времени, а вероятная польза от участия в опросе для людей все менее очевидна. Выход видим в расширении практики «опросов без опросов». Можно ведь получать с согласия человека информацию о нем и его поведении, не задавая ему вопросов. Это можно сделать через датчики, технические устройства. Через программу, установленную на вашем смартфоне или «умных часах», к примеру.
Также мы можем с вашего согласия получить информацию о вас из различных баз данных. Так, сейчас, чтобы получить информацию о состоянии здоровья человека, достаточно доступа к его электронной медицинской карте. Времени на такой способ извлечения информации тратится меньше, а ее объем – существенно больше, точность – кратно выше. Конечно, если вы – наш респондент – на это готовы. Наша миссия здесь – убедить вас, что это поможет обществу и, в конечном счете, вам.
– Но должны же быть темы, на которые отвечают охотно?
– Скорее назову то, о чем в России не любят говорить – о доходах и о сексе. В православном обществе тема секса весьма личная. А о доходах не хотят говорить, чтобы не привлекать излишнего внимания налоговых органов или «лихих людей». В каждой стране – свои табу. В Америке, к примеру, довольно свободно говорят на сексуальные темы, но под запретом вопросы этнических и расовых отношений. Человеческих обществ без табу не существует, вся наша культура построена на табу.
