«Мы родом не из детства, из войны…»
Мы продолжаем серию материалов о наших героях-земляках – ветеранах Великой Отечественной войны и тружениках тыла. Иркутянка Клавдия Сергеевна Ганаева – подвижница. Она собирает воспоминания детей войны и создает на их основе книги. Чтобы помнили.
«Читать я научилась по штрифту Брайля…»
Клавдия Сергеевна родилась в 1939 году на Украине, в городе Казатин Винницкой области. К началу войны ее отец Сергей Сергеевич, математик, преподавал в артиллерийской школе военную науку. У него была бронь, но он отказался от нее и ушел на фронт.
Какие были игрушки у детей военных лет? Сшитых кукол и то не было, каждая тряпочка – на вес золота. Играли в войну, «воевали» – палками, ветками. Девочки «перевязывали раненых» – травой, листьями…
Его определили в танкисты. В одном из боев в отцовский танк попал немецкий фаустпатрон из противотанкового гранатомета. Двое из экипажа погибли сразу.
– Отец и водитель были ранены. Водитель на спине доволок отца в медсанбат и ушел воевать дальше. И погиб. Когда у нас после войны родился мой брат, его назвали в честь того водителя Павлом, – вспоминает Клавдия Сергеевна.
Семью военного командира с началом войны эвакуировали на Урал.
– Я помню, как наш эшелон бомбили по дороге в Куйбышев. Мы валялись вокруг насыпы и слышали вой бомб…
Потом, уже взрослой, она услышит этот вой бомб в музыке художника Рериха. Война осталась в ней навсегда.
Отец выжил и вернулся из московского госпиталя инвалидом – слепой, глухой, неходячий, с осколками в спине. Его привезли военным эшелоном и сгрузили на носилках прямо на перрон. Женщины взяли несколько досок, установили их на санки и так повезли отца до дома. Семья жила в городе Пласт, где трава и снег были одинаково черными от угольной пыли.
– Отца надо было водить за руку, это была моя обязанность. Читать я научилась сперва по шрифту Брайля, потом по букварю. У папы были обожжены пальцы и Брайль давался ему с трудом. Приходилось помогать. Так с 7 лет я стала учительницей.
Папе нельзя было курить. Клаве, всюду сопровождавшей отца и ставшей его глазами, он, закуривая, говорил – если кто увидит, предупреди. И прятал папиросу в руках.
– Штаны, карманы, манжеты – все у него было прокуренное, – грустно вспоминает Клавдия Сергеевна.
Какие были игрушки у детей военных лет? Сшитых кукол и то не было, каждая тряпочка – на вес золота. Играли в войну, «воевали» – палками, ветками. Девочки «перевязывали раненых» – травой, листьями…
На Украину и обратно
В 1944 году семья вернулась на Украину. В многоквартирном доме после бесчисленных бомбежек и артналетов текла крыша. Военком распорядился направить для работы пленных немцев. Но приказал сопровождать их, чтоб не разбежались.
– Папа говорит – он не видит, стрелять не может. А я вижу, но я же ружье не унесу. А без конвоя немцам передвигаться было нельзя. Но потом пленных все же привели. Они построились, в военной форме без знаков различия, под мышкой – паек. И строем двинулись к нашему дому. И знаете что? После того, что они натворили на нашей земле, их никто даже пальце не тронул.
Малышня крутилась рядом с чужаками и жадно их рассматривала – как выгладят, как работают, что едят.
– Мы были голодные, как волки, а пленным мама давала чугун, они разводили костер, что-то готовили и аккуратно, по-европейски, кушали. Такие аккуратные враги.
В 1949 году семья переехала к родне на Дальний Восток. Папа решил, что хорошего образования его дети на Украине не получат. И бандеровцев (украинских националистов) в городе оставалось много, жить было совсем не безопасно.
Один из детей бандеровцев так и сказал на уроке учительнице: «Я жалею, что тебя немцы не убили!»
– А она, эта наша соседка, тетя Соня, во время оккупации потеряла всю семью. Ее поймали в какой-то немецкой облаве, раздели, повели на расстрел. Когда женщина увидела, что в толпе стоят ее родители и дети, она упала в обморок до выстрела. Пришла в себя от холода рядом с мертвыми телами. Ночью выползла на дорогу. Какой-то крестьян, что нарушил комендантский час, подобрал ее, закидал соломой и прятал до конца войны.
От безумной бандеровщины надо было уезжать. А еще в город приехали специалисты, агитирующие за переезд на Дальний Восток. Один из них привез с собой красную рыбу. Она изумительно пахла и, положенная на шкаф, светилась из пергамента, словно лампочка.
На новом месте маленькая Клава впервые увидела белую скатерть и вилки. На Украине они жили в страшной нищете – только алюминиевые солдатские тарелки и ложки были в обиходе…
А после школы она окончила Хабаровский пединститут и стала математиком – сказались отцовские гены.
«Война шла не только за землю…»
Сегодня Клавдия Сергеевна работает в Совете ветеранов Свердловского округа Иркутска. Своим долгом она считает сохранить память о войне. Поэтому собирает бесчисленные военные свидетельства детей.
Первая книга «Дети войны» вышла в 2013 году. К 75-летнему юбилею Победы увидела свет шестая книга. Всего собрано более 350 историй.
– Мы все – родом не из детства, из войны, – говорит собеседница. – Большинство из авторов сборников жили в Сибири, не на военной территории. Их не бомбили, при них никого не расстреливали. Эти дети просто голодали и холодали. Они работали, выжили, остались людьми, любили, были добрыми.
В книге есть рассказы о том, как дети в лесу собирали все съедобное, бегали босиком до самого снега. О том, как они работали на заводах, точили минные корпуса, патроны – все, что надо для фронта и для победы.
Рассказы в книгах написаны самими очевидцами тех лет, их детьми, родственниками. Вот семнадцатилетний Георгий Казанцев ушел на войну, стал пулеметчиком и не вернулся. Любовь Семенова в первый же день войны потеряла семью в Минске и всю войну провоевала в партизанах.
Один из героев – Николай Дмитриевич Медведев – Герой Социалистического Труда, который в 14 лет ушел работать на завод имени Куйбышева.
А вот история Анны Ильиничны Фроловой – жены офицера. Война застала их близ границы, на заставу налетели фашистские самолеты.
«Какой-то военный выкрикивал приказы. Пробегая мимо него, Анна услышала «Фотографии с военными уничтожить!» Укрывшись за деревом, она судорожно выхватывала из сумки какие-то бумаги и рвала, захлебываясь слезами, проклиная Гитлера и немецкого летчика, так низко пролетевшего над поездом и распластавшимися по земле людьми».
Ее муж Анатолий Фролов погиб 8 апреля 1944 года.
Нина Васильевна Кальма вспоминает, что ее семья до войны жила в предместье Марата, в Иркутске. Все взрослые мужчины ушли на фронт.
«Наша семья переехала на заимку в небольшую землянку, где жили мы с 1942 по 1945 годы. Это были трудные годы – теснота, спали на полу. Не было еды, хлеба, света. Бабушка поджаривала нам на железной печке мороженую картошку. Мама и тетя собирали с колхозных полей все, что осталось после уборки – зерно, горох. Хлеб бабушка делили на восемь частей и давала нам. А мы были голодные и просили еще. Тогда она хватала веник и выгоняла нас на улицу, чтобы мы ее не донимали».
Иркутянка Антонина Бояринова рассказала про дядю Николая Черткова, который ушел на фронт в 17 лет и закончил войну полковником, освобождал концлагерь Освенцим. Командовал ротой штрафников, был фронтовым разведчиком.
«Летом 1944-го готовилось крупномасштабное наступление. Каждую ночь через наши окопы уходили разведчики и не возвращались. В одной из разведывательных вылазок мы под прикрытием артиллерии пересекли нейтральную полосу и буквально упали на плечи немцам. Завязалась рукопашная. Против штрафников, имевших опыт лагерных поножовщин, у фашистов не было шансов. Взмыла зеленая ракета – взяли языка. Ротный дал команду отходить. Немцы поняли маневр и ударили по своему переднему краю. Попали в пустоту – наши уже были на нейтральной территории. Итог боя – шесть пленных и около двадцати убитых фашистов. С нашей стороны лишь восемь раненых».
Все это – бесценные свидетельства, бережно сохраненные после ушедших ветеранов.
Каждая книга «Дети войны» выходит тиражом в 100 экземпляров. Они распространяются по школам и бибилиотекам. В Иркутском гуманитарном центре – библиотеке семьи Полевых книги доступны в электронном виде.
– Люди приносили свои воспоминания в редакцию газеты «Мои года», в Совет ветеранов, присылали по электронной почте. То, что делает Клавдия Сергеевна, – это важно. Сегодня в интернете столько неправды о войне. А тут – живые, честные свидетельства, – говорит председатель Совета ветеранов Свердловского округа, полковник запаса Виктор Дубянский.
Книги уже ехали в Данию, Америку, Израиль, Канаду, другие страны, куда разлетелись наши соотечественники.
Внучка Клавдии Сергеевны, московский режиссер Анна Щепова, поставила по книгам, собранным бабушкой, спектакль «Я вернусь». Где молодые люди на Поклонной горе читают военные рассказы. Девушка планирует поставить такой же спектакль в Иркутске, но пока нет средств.
«Та война шла не только за землю. Она шла за души. Идет и сейчас. И нам важно знать правду», – такой отзыв о книгах оставила одна из юных читательниц.
Справка:
Дети войны – героическое поколение. Наравне с матерями и стариками, они приняли на себя все тяготы военного времени. Стояли у станков, засевали поля, партизанили. Многие взрослели, становясь сынами полков. После войны именно дети войны восстанавливали страну. От пятилетки к пятилетке, по-прежнему, полуголодные, плохо одетые и обутые, они строили ГЭС и БАМ, закладывали фабрики и заводы, осваивали целину.
