Будет стоять храм – будет в селе жизнь
В старину настоящим украшением деревни Лыловщина был великолепный каменный храм в честь Владимирской иконы Божией Матери. Но судьба советского лихолетья не миновала и его. Как большинство церквей, он был разрушен. В начале нового тысячелетия все храмы в Иркутском районе начали восстанавливать, а этот все стоял и ждал своего часа.
Реставрационные работы здесь начались только в 2012 году, после того, как настоятелем был назначен протоиерей Алексей Залевский. По сей день в Лыловщине и близлежащих селах живут потомки основателей этих поселений, для которых возрождение храма с почти 300-летней историей – это и обращение к своим истокам, и надежда на лучшее будущее.
Настоящая мистика
Жители рассказывали, что еще в советское время, когда в церкви размещался зерносклад, на одной из побеленных стен постоянно проступала икона Владимирской Божией Матери. Только забелят – она снова виднеется сквозь штукатурку. Настоящая мистика!
Мы приехали в Лыловщину накануне Пасхи. Прихожане прибирали территорию, сгребали сухую траву и жгли мусор, белили оконные откосы и начищали до блеска церковную утварь.
– Что-то информация у вас неполная, – узнав о цели визита, усмехнулся отец Алексей. – Еще бытовало мнение, что под храмом существовал подземный ход до дома священника и кладбища. Его пытались искать. В поисках клада и подземного хода земля под церковью была вся перекопана, фундамент сильно пострадал. Лопнули и стали разрушаться стены. Здание быстро пришло в запустение, территория оказалась заваленной горами мусора. Никто не верил, что когда-нибудь храм может быть восстановлен. А всему виной глухое невежество, погоня за мистикой, тайной. Никому не интересно, когда все просто.
Батюшка объяснил, что никакая икона здесь никогда не проступала, да и подземного хода тоже не существовало. Храм находился в хорошем состоянии до 1960-х годов, несмотря на почти трехвековую историю. Тогда верхний предел, который был деревянным, местные «активисты» с помощью трактора просто-напросто сдернули вместе с колокольней. Сделали обычную сарайную крышу из бревен, поставили подпорки и обустроили зерносклад. Но зерно здесь не хранилось, а гнило. После разместили общежитие МТС, поставили железные койки и незатейливую мебель. Когда пришло время ремонтировать здание, колхоз его просто бросил, и в таком состоянии храм простоял десятилетия.
– Когда я приехал сюда, сарайная кровля была почти полностью разрушена. Вокруг громоздились кучи мусора, внутри лежали и бродили коровы. Вывезли только разного хламья несколько самосвалов, – продолжает повествование настоятель. – Но самое печальное, что не только храм, но и саму православную веру пришлось возрождать после «беспамятства». Помню, была как-то встреча жителей с депутатом, в которой и мне пришлось принимать участие. Собрались люди из всех населенных пунктов сельского поселения: Лыловщины, Ширяева, Горяшина, Тихоновой Пади и Тайтуры. Собрание проходило в Горяшино, и оттуда я решил бабушек подвезти до Лыловщины. Спрашиваю: «Вы знаете с кем едете? Я ваш священник». Ответ был крайне показателен: «А порчу вы снимаете?».
Судьба иконы
Между тем история храма, несмотря на отсутствие «чудес», не менее интересна. Ее по крупицам, из архивных скудных записей удалось собрать отцу Алексею.
В 1686 году по реке Урик крестьянином Матюшкой Петровым, сыном Лылова, было основано селение Лыловщина. Он построил часовню и приобрел две большие иконы Воскресения Господня и Владимирской Божией Матери.
В 1812 году деревянное здание сгорело до основания. На том же месте спустя два года была заложена новая каменная церковь. Храм, согласно замыслу, предполагался двухэтажным, трехпредельным. Строительство второго этажа задержалось из-за недостатка средств. К 1840 году было определено, что второй этаж достроить в камне нельзя из-за образовавшихся в стенах трещин. Тогда решили построить этаж из дерева «самой простой архитектуры». В дереве была устроена также и колокольня над папертью. Все деревянные части стен были обшиты тесом и окрашены желтой масляной краской. Нижняя каменная часть была выбелена известью. Кресты, располагавшиеся на храме, алтаре и колокольне, вызолочены листовым золотом. В храме имелся двухставный иконостас с двумя царскими вратами. Главный Владимирский престол, который предполагалось разместить на втором этаже, так и не был освящен, хотя за церковью сохранилось старое наименование Владимирской.
Как выяснил протоиерей Алексей Залевский, при закрытии из Владимирского храма были изъяты предметы, представляющие огромную историко-культурную ценность. В описи имущества Лыловской церкви за 1923 год значилось, что у правого клироса располагался образ Воскресения Христова в медной ризе под листовым золотом с серебряным венцом под запарным золотом, в котором «весу на сорок семь золотников 84 пробы». Венец у ангела – тоже серебряный под запарным золотом, «в нем вес серебра двадцать семь золотников 84 пробы». У левого клироса – «Образ Божии Матери Владимирския, риза медная, под листовым двойным золотом, венец медный и таковая же гривна, оглавие низано мелким жемчугом, камни разного цвета…»
Разумеется, разыскать сегодня те драгоценные оклады и все предметы, изъятые из храма, уже невозможно. Зато удалось проследить судьбу иконы «Богоматерь Владимирская». Сегодня она выставляется в экспозиции Иркутского областного художественного музея. Доказательством того, что эта икона именно из Лыловского храма, служит сохранившийся незначительный фрагмент почти утраченной надписи, выполненной в свое время иконописцем. Пока удалось прочитать только два слова: «крестыанина Матфея», но, по мнению некоторых специалистов, эта икона – одна из двух, написанных по заказу Матвея Лылова протодьяконом Иоанном Сухих.
Помощь от незнакомых людей
Настоящим чудом, а вернее Божиим промыслом, настоятель считает продолжающуюся, несмотря на необычайные трудности, реконструкцию. За восемь лет с момента начала работ удалось практически полностью восстановить первый каменный этаж: укрепить фундамент, восстановить кирпичную кладку, сделать монолитные элементы утраченных и разрушенных фрагментов здания, обустроить крышу, залить бетонные полы.
– Конечно, проще было все снести и построить заново, – считает отец Алексей, – но это было невозможно по нескольким причинам. Здание храма является памятником архитектуры. А еще, когда я в первый раз сюда зашел, вдруг почувствовал: храм живой, здесь сохранился Дух, поэтому я пообещал сам себе, что ни за что не буду его разрушать.
Новый проект Лыловского храма взят по образцу одной из церквей Вознесенского монастыря, которой уже не существует, но остались рисунки. Верхняя часть, как в старину, будет деревянной: центральный купол, колокольня, алтарная часть. Многое из того, что требуется, уже есть в наличии: несколько колоколов, крест, часть пиломатериалов, которые приобретены на пожертвования. Финансовая помощь идет от организаций и предприятий, но большей частью – от частных лиц, порой совершенно незнакомых настоятелю.
Отец Алексей говорит, что «чудо» – это не подземные ходы и клады, а помощь, которая приходит подчас от совершенно незнакомых людей! Он вспоминает, как однажды перед самой зимой требовалось срочно залить бетонный пол. Но средств на работы не хватало. Неожиданно приехала какая-то женщина и пожертвовала деньги. Через некоторое время снова вернулась и привезла еще большую сумму. Этого как раз хватило, чтобы выполнить весь объем работ до наступления холодов.
Местные производители и администрация тоже поддерживают реставрацию храма. С благодарностью отзывается отец Алексей о помощи, которую регулярно оказывает директор градообразующего предприятия Ширяевского МО «Иркутские семена» Юрий Ширяев. А недавно сын Юрия Матвеевича Вадим подарил церкви старинную икону Владимирской Божией Матери, которой, по самым скромным подсчетам, не менее ста лет.
Среди жертвователей естьтакже крупные иркутские предприниматели и простые люди. Имена всех благотворителей записаны в особый Помянник – книгу, которая всегда хранится в храме. За жертвователей и устроителей, поясняет отец Алексей, будут молиться, пока будет существовать храм. Ведь иногда люди не задумываются, что церкви строятся и восстанавливаются только на пожертвования. И если вы приходите в какую-то церковь, то это означает, что кто-то до вас уже пожертвовал свои деньги, чтобы вы смогли здесь помолиться.
Сейчас российская глубинка переживает непростые времена. Но возрождение села, уверен священнослужитель, начинается с восстановления храма. Будет стоять храм – будет в селе жизнь.
Важно!
До 30 апреля в Иркутской области в связи с неблагоприятной эпидемической ситуацией будет ограничен доступ граждан к посещению храмов и приходских объектов, за исключением священнослужителей и лиц, без которых невозможны богослужения и функционирование храмовых зданий. Врио губернатора Игорь Кобзев поблагодарил митрополита Иркутского и Ангарского Максимилиана за это решение.
