Неожиданная «роль» артиста Евгения Алешина
Голос ведущего артиста Иркутского областного музыкального театра им. Н.М. Загурского Евгения Алешина сегодня звучит из всех репродукторов, которые предупреждают людей на улицах Иркутска об опасности коронавирусной инфекции, необходимости оставаться дома. Просьбу записать это обращение для земляков он воспринял с пониманием. Мы же решили рассказать вам о жизни и творчестве талантливого артиста, которому по силам и амплуа героя-любовника и комические роли. В этом году он отметил свой 50-летний юбилей.
– Евгений, а вы сами соблюдаете режим самоизоляции?
– Соблюдаем. Дома сидим, если в магазин выходим, маски надеваем, чтобы обезопасить других.
– По театру скучаете?
– Конечно, более того, мы стараемся не потерять форму. Например, моя супруга Мария Стрельченко (прима-балерина музтеатра, – Авт.) почти сразу начала заниматься тренажами. Да и я от нее не отстаю.
– Как переносите необходимость сидеть дома?
– В целом нормально. Единственный нюанс в том, что у нас ребенку три с половиной года, он очень активный, и ему тяжело долго находиться в замкнутом пространстве.
Для того, чтобы выявить заболевших и не дать вирусу быстро распространиться, нужно людей запереть в квартирах. И чтобы те, кто болен, но еще об этом не знает, не заразили других, иначе это перерастет в бесконечное множество. Я окончил матшколу и понимаю, что здесь простая арифметика.
– То есть сначала вы не собирались становиться артистом?
– Это правда, после школы поступал в Московский институт управления, но не набрал нужный балл. Учился на вечернем год, потом ушел в армию. После армии снова попытался поступить в этот институт, но, к сожалению, не получилось. Тогда я вернулся домой в Волгоград и два года в свободное от работы время занимался музыкой, играл в группе на клавишных, на саксофоне, на бас-гитаре, пел. Музыка всегда была в моей жизни. Отец – профессиональный музыкант, очень хороший трубач. Мама играла на контрабасе сначала в женском оркестре, а потом уже в обычном, смешанном. Я учился в музыкальной школе по классу фортепиано, но не закончил. А в начале 1990-х в нашем городе был конкурс а-ля «Утренняя звезда». Я аккомпанировал своему товарищу на саксофоне и подпевал на бэк-вокале. После выступления ко мне подошел член жюри и сказал, что мне нужно серьезно заниматься вокалом. До этого я считал, что у меня нет данных, но его слова заставили пересмотреть этот вопрос. И я в 22 года поступил на вокальное отделение. То есть я музыку от себя отодвигал так долго, как мог, но она все равно меня нашла. За год до окончания Волгоградского института я поступил работать в «Царицинскую оперу» в Волгограде, где работал до 2005 года.
– А как получилось, что вы переехали в Иркутск?
– Наверное, это была судьба. В 2004 году поехал работать в Москву, но пришлось вернуться в 2005 году. Иркутская артистка Наталья Борисовна Данилина потеряла паспорт, а так как она некоторое время работала в Волгограде, то и прописка у нее была в этом городе. Пришлось лететь – восстанавливать документ. Заодно директор Иркутского музыкального театра Владимир Шагин дал ей задание найти героя. Ей дали мой телефон, она меня прослушала и пригласила в Иркутск, но я все-таки сомневался, ведь это было очень далеко. Но Владимир Константинович Шагин меня уговорил.
– Не пожалели, что переехали?
– Конечно, нет, хотя я очень люблю Волгоград, но Иркутск тоже стал для меня родным. В профессиональном плане для меня здесь все сложилось гораздо лучше, чем я мог бы предположить, и моя личная жизнь изменилась.
– Кстати, легко ли двум творческим людям, артистам, жить вместе и выходить на сцену?
– Это и помогает, и накладывает свои сложности. Мы понимаем проблемы долгих репетиций, задержек, поздних вызовов. А сложность только в том, что с появлением нашего сына мы стараемся играть хотя бы в разных составах, потому что не с кем оставить ребенка. Единственный дедушка живет в Самаре. Сейчас полегче, а когда он еще не ходил, были ситуации, когда я за кулисами стою с ребенком на руках, Маша на сцене, потом она за кулисами перехватывает, а я иду на сцену.
– То есть Иркутский музыкальный театр – фактически ваша главная сцена, на который вы реализовались как артист?
– Да, действительно, это так. Я был приглашен на амплуа героя, и мне грех жаловаться, ведь за первые десять лет у меня была только одна роль второго плана в «Дон Жуане». Первая главная роль была в «Баядере», потом в «Сильве».
– Есть роли, которые вы считаете для себя знаковыми?
– Всегда есть роли, после которых происходит качественный скачок. Их было несколько, но все они связаны с авторами спектаклей, ведь как известно, у плохих режиссеров нет хороших артистов. Если ты доверяешь режиссеру, и он тебе, то и случаются знаковые роли. Среди таких ролей Гарин в «Фантоме» Сусанны Цирюк. Потом «Коммуна-любовь» Михаила Полякова, где я сначала играл Емельяна, а потом Василия. После было несколько работ с режиссером Владимиром Подгородинским и хореографом Сергеем Грицаем – это спектакли «Блудный сын», «Прелести измены», «Сирано де Бержерак». Конечно же, очень важные для меня роли в знаковых для театра спектаклях «Юнона и Авось» и «Иисус Христос – суперзвезда» Натальи Печерской. И одна из последних ролей – Барон Кревильяк в «Принцессе цирка» Гали Абайдулова. Очень важно, когда режиссер ставит меня на ту роль, которую я могу сделать, потому что я – не лучший пластилин, мне важно совместное творчество с режиссером, у меня всегда есть свой взгляд на роль и на спектакль.
– Вы когда-нибудь формулировали для себя: зачем вы выходите на сцену?
– Чем старше становишься, тем мне это менее понятно. Наверное, потому что это получается лучше, чем все остальное. Есть фраза Николая Караченцова, с которой я полностью согласен: «Я выхожу на каждый спектакль и работаю так, чтобы зритель, который пришел сегодня, сказал, что это был мой лучший спектакль». И мне это очень важно. А еще я люблю на сцене избавляться от собственных комплексов и недостатков. В жизни могу быть несовершенным, а там я герой, граф, принц, весь в белом. Ну и, конечно, есть такое чувство, когда ты делаешь какую-то сцену и чувствуешь дыхание зала. Наверное, для меня быть артистом – все это вместе.
– Зачем вам тогда профессия продюсера?
– Накапливается багаж знаний, которые требуют выхода и реализации. А продюсер – это тот, кто придумывает проект целиком. Находит режиссера, артиста, оркестр. Он и руководитель, и художник. Это очень интересная профессия. Сейчас я заканчиваю обучение в Российском государственном институте сценических искусств, и скоро мы должны будем определиться с темой диплома. Я хочу исследовать финансово-экономические проблемы гастрольной деятельности. Рассчитать порог безубыточности, причем намерен охватить своим исследованием все иркутские театры. Наверное, математик во мне снова берет верх.
