Как живешь, таежное село?
Село Онот Черемховского района расположено глубоко в тайге, далеко от больших дорог. «Краем географии» в шутку называют его приезжие. Но местные свое село глубинкой не считают. Живут, сохраняя традиции и надеясь на будущее.
Вторая малая родина
От Черемхово до Онота чуть больше ста километров, вся дорога проходит по красивым лесным местам. В Оноте она заканчивается, дальше уже ничего нет, только глухая тайга и редкие зимовья охотников.
Официально Онот (в переводе с бурятского «каменная река») образовался в 1946 году, когда был отгружен первый тальк с основанного Онотского талькового рудника. Но история уходит вглубь XIX века, когда в эти края пришли первые экспедиции охотников за золотом и нефритом.
Однако неизвестно, появилось бы село в такой глухомани, если бы не тальк, который в 1930-х годах нашли в тайге. Сначала его вывозили отсюда на лошадях. Потом пришла очередь автотранспорта. Рудник развивался, росло количество рабочих. Сюда ехали специалисты из разных уголков большой страны.
Глава Онотского сельского поселения Василий Кочетков – один из тех, кто нашел в Оноте вторую малую родину. Выходец из Пензы, Василий Михайлович в 1985 году приехал работать лесоводом в Иркутскую лесоустроительную экспедицию, да так и остался в Сибири.
– Сперва из тайги некогда было убегать, а потом и втянулся, – шутит глава.
Село строилось и развивалось, добыча талька росла с каждым годом. Да и вся таблица Менделеева лежала под ногами. В Китаеву гору, что находится близ Онота, по рассказам старожилов, в грозы нередко бьет молния. Предполагается, что из-за залежей железной руды.
Тальк под ногами
Главное богатство этих мест – тальк – находят, даже не углубляясь в недра земли, он лежит прямо под ногами.
– Это Т-90, – местная жительница, бывшая работница талькового рудника Ольга Шаповалова поднимает с земли белый камень. – В нем 90% талька. В советское время наше месторождение считалось крупнейшим в стране, сейчас остается единственным в Восточной Сибири. В прошлом веке именно онотский тальк ценили европейские предприятия, он отличается высоким качеством. Минерал используется в парфюмерии, изготовлении детских присыпок, лаков и красок, производстве пластмассы и резины.
Всю жизнь Ольга Петровна прожила в Оноте. Ее родители, построившие Братскую и Иркутскую ГЭС, привезли девочку в таежное село годовалым ребенком. Последним романтикам-строителям мнилось, что Онот, с его развернувшимся строительством предприятия, станет вторым Ангарском или Братском. Но не случилось.
Официально добычей талька сегодня занимается Онотский тальковый рудник. Начавшаяся в перестройку приватизационная лихорадка не обошла его стороной.
– Местные жители имеют на руках акции рудника, но никто от этого богатым не стал, – иронизирует Ольга Шаповалова.
Тишина и чистый воздух
– Градообразующее предприятие АО «Байкалруда» платит налоговые отчисления в Алехино. Но спонсорскую помощь нам оказывает – чистит и грейдирует дороги, – рассказывает глава поселения Василий Кочетков.
Село, расположенное по соседству со своенравной горной рекой, удивляет своей чистотой и ухоженностью. Вот тебе и медвежий угол!
– Мы постоянно порядок на улицах наводим, мусор собираем, – словно угадав наши мысли, говорит глава. – Вот сижу, читаю контракт. Нам устанавливают 20 мусорных площадок и 100 контейнеров. Не продумано только вот что – жители второй половины Онота обижаются, говорят, как мы будем таскать мусор через подвесной мост? А там и несанкционированные свалки есть, их убирать надо…
На территории муниципалитета расположены село Онот и деревня Ургантуй, где живут 1025 человек. Ургантуй, построенный в 40-х годах, – бывший участок Вознесенского леспромхоза. Старожилы рассказывают, что там даже золото мыли. Был в Ургантуе и заводик по производству скипидара. Сегодня в деревне живут 24 человека – после закрытия леспромхоза народ разъехался. История сохранила название еще одного населенного пункта – Минаты, где до войны заготавливали сосновую живицу. А перед самой войной все поселение сгорело.
В Оноте работает библиотека, где краевед Марина Зайнуллина бережно собирает историю таежных сел. Есть здесь школа, детсад, ФАП, гостиница для приезжих. Часть селян работает на тальковом предприятии, кто-то трудится в бюджетной сфере. Непьющие и здравомыслящие занимаются сбором ягод, грибов, черемши, лечебных трав – кругом тайга, и она кормит.
Муниципалитет развивается, как умеет, участвуя в программах. В этом году на средства «народных инициатив» (400 тыс. рублей) решили облагородить памятник землякам, погибшим на фронтах Великой Отечественной войны.
Работа около памятника начинается с самого утра. Местный житель Эдуард Кочетков с товарищами устанавливают новое ограждение.
– Пока забор обновляем. Лет восемь уж стоит. Потом установим евроштакетник. Рядом с памятником уложим плитку и тротуар. А потом и соседнюю детскую площадку огородим, – рассказывает он.
Детская площадка, над которой колышется знойное марево, пока пуста. Жара. Зато вечером, когда она схлынет, тут соберутся все дети с окрестностей. По областной программе развития спорта в селе построили многофункциональную спортивную площадку, на которой постоянно проводятся товарищеские встречи «улица на улицу».
Недавно было закончено освещение улиц, на которых установили 60 светильников. В селе действуют 11 колодцев, их постоянно чистят и ремонтируют. А близ берега реки Онот построены новые дома для переселенцев из ветхого и аварийного жилья. В 2016 году в программу переселения попали 38 семей.
– Хотим построить большой парк. Он будет напротив детсада. Выделим землю, загородим, затраты небольшие, – делится планами глава поселения.
В местном фельдшерско-акушерском пункте тихо и прохладно, как всего бывает в сильную жару в капитально построенных деревенских домах. Однако медикам недолго осталось квартировать в новом здании.
– На следующий год у нас начнется строительство нового ФАПа, – делится радостью медик Сания Выборова. – Выделено 12 млн рублей, земля отведена.
Местные жители страдают в основном от низкого артериального давления. Сказывается высокогорье – все-таки село расположено в 600 метрах над уровнем моря. А в целом экологически чистые места способствуют хорошему здоровью.
Именно за тишиной и воздухом едут в Онот переселенцы. Пенсионеры, отработав положенный срок и оставив в пыльных городах квартиры, выбирают Онот на жительство. Пустых домов здесь нет. Неблагополучных семей мало.
– Мы держали и держим поселок, – рассказывает Ольга Шаповалова. – Вплоть до того, что по-соседски прорабатываем нерадивых хозяек: «Что это ты распустилась, полы в доме помой, огород прополи!» И знаете, действует!
Онотские раскольники
Места вокруг Онота фантастически красивые – село со всех сторон окружают Саянские горы. Мы подходим к навесному мосту, который разделил село на две части. Река притворяется мирной. Но так было не всегда. Когда идет ледоход, поднявшаяся вода тащит за собой затонувшие деревья, которые, как таран, раскачивают и ломают мост.
– Каждую весну для нас главное – пережить наводнение, – рассказывает Василий Кочетков. – В 2001 году был сильный потоп, до сих пор помним. В прошлом году Новостройку топило, нас Бог миловал. В этом году я всю ночь не спал в ледоход, караулил поднявшуюся реку. И опять обошлось…
По ту сторону моста, на правом берегу – старое село, с которого Онот и начинался. Там были магазин, школа, пекарня. И сегодня с той стороны реки можно найти следы землянок, которые остались от рабочих, заготавливавших живицу. Раньше Онот именовался Сосновый Байц. Меж двух берегов курсировали лодки, а подвесной мост построили в 1963 году.
Сегодня в старом Оноте живет не более 50 человек. Кто-то переселяется на более обжитую сторону, кто-то и вовсе уезжает, заколотив дома.
Эту скрытую высокими соснами часть села лет 20 назад облюбовали на жительство раскольники. Эти люди отказались получать новые паспорта и ИНН, видя в этих документах «число дьявола». Часть раскольников, пожив в условиях тайги, снялась с насиженного места и уехала. Церковь, которую хотели переделать из частного дома, так и стоит недостроенной. С приезжими раскольники не общаются принципиально.
Рай для экстремалов
Нередкие гости в таежном тупике – команда иркутского клуба спелеологов «Арабика». Они изучают Онотские пещеры, расположенные в бассейне реки Белой. По рассказам, в пещерах находили серебряные руды и нефрит. Еще раньше в этих краях были стоянки времен каменного века.
Пещеры близ реки Онот представляют собой большую древнюю систему, есть вероятность обнаружения там новых ходов, уверены изыскатели. Эти отверстия земли еще в начале XIX века описал знаменитый иркутский краевед и землемер Антон Лосев. В 90-х годах пещеры еще изучались, но потом на десятилетия были забыты. Сегодня разведчики подземных пространств возвращаются к исследованию пещерных тайн.
Летом в Онот с байдарками и лодками подтягиваются туристы. Они поднимаются в верховья, а затем сплавляются вниз. На коварной горной реке множество порогов и извилин, бывает, что подобные путешествия кончаются победой стихии, а не человека. Однако экстремалов это не останавливает.
Особым спросом у туристов пользуется Прижим – место, где река прижимается к скалам. Именно здесь можно сделать красивые панорамные фотографии.
Под сенью храма
На берегу реки местными жителями построен храм в честь святителя Иннокентия Иркутского. Служит в нем священник из соседнего села Голуметь отец Дмитрий. В храм охотно приходит молодежь, здесь работает воскресная школа. А зимой, на Крещение, на речную Иордань съезжаются верующие из соседних районов и областного центра.
Нет, не похоже село на заброшенное, доживающее свой век. Местных жителей держит не только работа, но и красота горной тайги, чистой и щедрой на урожай орехов и ягод. Кто переехал в эти места из любви к природе, уже остаются здесь навсегда и живут в гармонии со всем окружающим.
На улицах много детей и молодежи. Вдоль домов бродят тяжелые белые гуси. В тени палисадников отдыхают смирные с виду козы. От негромкого шума близкой тайги и нагретых солнцем сосен в самом воздухе, кажется, разлиты покой и умиротворение.
Тишину знойного дня нарушают лишь детские крики, доносящиеся из бассейна. Бассейн был сделан самими жителями села – часть горной холодной реки бульдозер отделил камнями. Образовалась теплая неглубокая запруда, в которой все лето резвятся взрослые и дети.
– Тоже моя головная боль, – для вида ворчит глава поселения. – С утра хожу, смотрю, как бы чего тут не случилось. Моя ответственность…
Селу нужна школа
Головной боли у главы хватает и без этого. Вон, заведующий клубом, навесив на ДК замок, ушел работать в больницу водителем. Но есть проблемы и посерьезнее. Дорогу до Онота, прорезанную в тайге в 1975 году, ни разу не ремонтировали. Или взять школу, в которой учатся 148 ребятишек. В этом году школа планирует отметить 75-летний юбилей.
Мы заходим в здание, где училось не одно поколение местных жителей. В классах огромные окна – от пола до потолка. Капитального ремонта не было ни разу. Педагоги, как могут, наводят красоту, но красноречивую бедность уже ничем не спрячешь.
В одном из кабинетов выворочен прогнивший пол.
– Батареи подтекали, пол и сгнил. Холодно зимой, школу не протопить. Вот так мы и живем, – вздыхает технический работник Оксана Капорикова.
Тему школы жители поднимают перед районными властями из года в год. Есть отвод земли, но, по словам работников администрации, строительство пока не стоит ни в одной программе.
Оксана Капорикова показывает остальные кабинеты, а после завершения невеселой экскурсии ведет нас в школьный музей. Две небольших комнаты заполнены школьными атрибутами советских времен, где кокетливые форменные воротнички соседствуют с дневниками и тетрадками.
И тут взгляд останавливается на чьих-то рисунках. Легкий и свободный взмах карандаша выдает натуру страстную, увлеченную. Молодая пара, голова гепарда, портрет народного клоуна Юрия Никулина… Это рисунки Миши Игумнова, местного художника. Инвалид детства, прикованный к передвижной коляске, молодой человек живет одной большой мечтой – рисовать.
Держать рубежи
Жизнь в Оноте идет своим чередом. В садах-палисадниках полыхают цветы, в огородах растет картошка. Чтобы вырастить урожай на этой земле, нужны недюжинные силы, рассказывают селяне. Хотя бы потому, что местная земля в высокогорье не очень плодородная. Живности онотцы почти не держат – пасти негде.
Молодежь в Онот почти не возвращается. Но те, кто прожил тут всю жизнь, держатся за эти землю, воздух и реку. Хотя из-за того, что в верховьях рубят лес, Онот стал мелеть. Но вода в нем по-прежнему чистая и прозрачная.
Местные жители сами устраивают жизнь в поселке, стараясь сделать ее достойнее. Чистят улицы, развивают спорт. Если вдруг где-то заработала бензопила, кто-то пытается незаконно выкосить тайгу, никто не останется равнодушным. В разные инстанции жители пишут письма о строительстве школы и дороги.
– «Я мзду не беру, мне за державу обидно», – цитирует незабвенного киношного Верещагина Ольга Шаповалова. – Неприятно слышать, когда на наши просьбы о дороге чиновники нам говорят: «Уезжайте из этой глуши». Мы – патриоты большой и малой родины. У нас не медвежий угол. Мы живем на окраине и держим эти рубежи…
