Харчев: село тружеников
«Чтобы были харчи – не лежи на печи!» Эта поговорка отлично подходит к репортажу о жизни небольшого села Харчев. На куйтунской земле оно появилось 300 лет назад, а славу ему принесли хлебосольство и трудолюбие местных жителей.
Откуда название?
Согласно местной легенде, Харчев свое название получил от слов харчи, харчевать, харчевня. Когда-то один богатей из соседнего села Уян решил отделить двух взрослых сыновей. Выбрал место под строительство им домов, но братьям оно не приглянулось. Посоветовавшись и уговорив отца, они решили обойти окрестности и подыскать более подходящий участок. Истоптали немало троп, пока не остановили свой выбор на пади, расположенной между ручьями Сосновка и Луковая. Осмотрев участок, отец его одобрил и дал согласие под застройку. Он велел доставлять сюда своим сыновьям и наемным рабочим еду – харчи, пока шло строительство. Впоследствии так назвали всю деревню.
Первый дом в старохарчевской пади был построен в 1720 году. Этот год стали считать годом основания села. Первыми жителями были в основном крестьяне. Они занимались скотоводством и охотой. Позже здесь появились татары, украинцы, белорусы, цыгане и люди других национальностей, а также ссыльные и беглые русские с западной части России.
В 1772 году в 4 км от Харчева прошел Сибирский тракт, более полутора веков представлявший собой единственный почтовый и торговый путь, связывающий зауральские пространства с центром России. Движение по нему во все времена года шло непрерывно. Только между Томском и Иркутском было занято свыше 16 тыс. ямщиков и 80 тыс. лошадей. Одних только грузов, не считая пассажиров, перевозилось более 3 млн пудов! Для смены лошадей и отдыха ямщиков через каждые 30 верст находились заезжие дворы. За вполне сходную цену любой здесь мог получить ночлег и стол. Таким постоялым двором располагал и Харчев. В 90-х годах XIX века, в 12 км от села была построена железная дорога, и постепенно ямщицкое ремесло сошло на нет за ненадобностью.
«Пока шевелюсь, останусь в деревне!»
– Зачем обо мне писать, делать что ли нечего? – ворчит Антонина Неудачина, встречая незваных гостей у порога своего дома.
Зайти к старожилу Харчева вынудило любопытство. Нам рассказали, что в свои 83 года старушка одна управляется с большим даже по деревенским меркам хозяйством.
– Корова, бычок, телка прошлогодняя, теленок нынешний, овец штук 25 с ягнятами, куры с цыплятами, еще пчелок держу, семей примерно с десяток, – перечисляет Антонина Неудачина свое «добро». – Как муж умер 19 лет назад, так одна и живу. Если не шевелиться, тоже помру, вот и толкусь по двору целыми днями.
Огород у бабы Тони немаленький. Одной картошки здесь соток двадцать, не меньше. Мало ее посадить, надо окучить и выкопать.
– Да я к работе-то привычная, – машет рукой. – Сызмальства приучена. Сначала отцу с матерью помогали братьев младших и сестренку на ноги поднимать, а как закончила семь классов, сразу на ферму, как мама.
Раньше, вспоминает, в совхозе большущее стадо было: 450 дойных коров и столько же молодняка. По 18 коров за раз вручную доили. Потом дойку механическую сделали, по 25 за дояркой закрепили. Антонина Ивановна работала сначала телятницей, потом дояркой гораздо дольше, чем положено было по возрасту. На пенсию вышла далеко за 60 лет, да и то лишь потому, что совхоза не стало. Вообще, говорит, в их Харчеве народ всегда жил очень работящий. И скота помногу держали, и работали в совхозе на совесть. Дружное было село, веселое. На работу – с песней, с работы – тоже. Никакого труда не боялись. Как совхоза не стало, дома в их деревне гореть начали.
– Молодежь так «веселилась», – сетует старушка. – Работы не стало, вот и начали пить от безделья. Сегодня старикам пенсию принесут, завтра – пожары, как штык. Восемь домов как-то за раз сгорело. Когда поуехали все – спокойней стало.
Сегодня село и впрямь обезлюдело. На многих улицах – заколоченные дома и заросшие бурьяном огороды. Ни школы теперь в Харчеве нет, ни клуба. Сама Антонина Ивановна говорит, что «пока шевелится, из родного села – ни ногой». Хоть и зовут ее дочки в Ангарск, она – ни в какую.
– Чего мне там делать-то? Сиднем сидеть в четырех стенах? Если обезножу, придется, ничего не попишешь, а пока ноги ходят, буду самостоятельно век доживать, – категорично заявляет она.
А может, еще и поработать получится, шутит баба Тоня. Скоро в Харчеве новая ферма откроется. Так она уже заявила ребятам, что готова пойти «хоть дояркой, хоть управляющей».
Вместе – сила
«Ребята», о которых упомянула Антонина Ивановна, – это фермеры Артем Антипин и его дядя Сергей Холупенко. После того как они объединили свои два хозяйства, КФХ стало одним из крупнейших в Куйтунском районе. Сегодня обрабатывают более 900 га пашни, держат 160 голов КРС, из которых 90 – дойных коров.
Что покупали колхозники?
Весной 1929 года в Харчеве была создана первая коммуна «Машинное товарищество», а в октябре этого же года – колхоз «Советская Сибирь». Позже село стало вторым отделением совхоза-гиганта «Иркутский». В 1957–1958 годы колхозники близлежащих сел Уян, Усть-Када, Хаихта и Харчев приобрели велосипедов и мотоциклов на 103 тыс. рублей, радиотоваров, электротоваров, швейных машин и музыкальных инструментов на 98 тыс. рублей, готовых швейных изделий на 981 тыс. рублей, шелковых тканей на 160 тыс. рублей, сахару и макаронных изделий на 500 тыс. рублей, мебели на 17 тыс. рублей.
Артем стал фермером в 2009 году сразу после возвращения со срочной службы. В Харчеве к тому времени никакой работы уже не было. Уезжать, говорит, «даже в мыслях не держал», а КФХ создал, чтобы было чем заниматься. Начал с обработки заброшенных паевых земель и нескольких голов скота, которых держали родители. Год от года наращивал поголовье и увеличивал посевные угодья. Ни в каких программах и грантах, которые предлагает областной минсельхоз, не участвовал, поэтому развитие шло медленно:
– То технику нужно было срочно подкупить, то горюче-смазочные материалы. Развиваться одному всегда тяжело. В сельском хозяйстве каждая пустяковина – и то веревка. На все нужды деньги.
Помог случай. Наводнение 2019 года не обошло стороной и деревню Талая Тайшетского района, где жил и работал его дядя Сергей Холупенко. Годом ранее он выиграл грант на строительство семейной животноводческой фермы на 120 голов скота, получив от государства 15 млн рублей. Уже вырыл котлован, начал заливку фундамента, но вышедшая из берегов Бирюса снесла с лица земли все до последнего колышка. Три дня, вспоминает Сергей Петрович, ему пришлось вместе со своим скотом пережидать разбушевавшуюся стихию на небольшом островке. После того как земли, предназначенные под постройку, были отнесены к зоне подтопления, пришлось искать новое место жительства.
– Сразу на ум Харчев пришел, – делится он. – И земли там плодородной вдоволь, и племянники тоже фермерством занимаются. Написал письмо министру с просьбой разрешить перенести строительство фермы, землю в аренду мне дали, и начали мы работать вместе. Теперь мы – сила!
По условиям договора, новую ферму Сергей Холупенко должен сдать к концу года. И так, говорит, с первоначальными сроками затянул из-за наводнения, так что теперь только успевай поворачиваться.
Проект для фермы выбрал в виде ангара – конструкция эта и быстровозводимая, и экономичная. Но кроме помещения для содержания животных решили включить еще небольшую пристройку: цех по сбору, охлаждению и пакетированию молока, а также комнату отдыха для персонала.
– Пока молоко сдаем по 18 рублей за литр, – рассказывают фермеры. – Но это невыгодно. Если свой цех обустроим, рентабельность повысится минимум втрое.
Кроме молочного цеха, хотят обустроить убойный и цех по изготовлению мясных полуфабрикатов. Планируют расширять посевные. Урожай в этом году получили неплохой, несмотря на непогоду. Хватит и для своих животных, и на продажу.
– Когда будем расширяться, конечно, понадобятся работники, – подытоживает Сергей Холупенко. – Но с этим, уверен, проблем не будет. Харчев всегда славился своими людьми. Даже сейчас, поглядите, старики за 80, а все равно скотину держат. Труженики, что говорить!
