Записки земского учителя
В Иркутской области 97 педагогов стали победителями программы «Земский учитель». Теперь они работают в поселках и городах с населением до 50 тыс. человек. Одна из них – Оксана Гордеева – преподает русский язык и литературу в школе села Покосное Братского района. Мы попросили ее рассказать на страницах газеты о буднях сельского учителя, всю жизнь прожившего в городе.
Начало в газете «Областная», №№ 11, 14, 19, 22
Урок фольклора
Первый урок литературы в восьмом классе… Тема – фольклор, устное народное творчество, народные песни. Песни просто напечатаны на листах учебника – они не звучат, понять их красоту по черно-белому тексту невозможно.
К тому же я еще совсем не знаю этих детей, вижу их впервые. И думаю: как же сделать так, чтобы им было интересно на уроке, посвященном народным песням?
Современные дети слушают рэп. Идут по селу, в руках у каждого второго – колонка, из которой несется «нечто». Например, в одной такой «песне», которую я услышала в записи на телефоне у своих пятиклассников, один говорит другому с насмешкой: «Ты украл! Ты думал – это сейф, а это микроволновка. Хахаха». Это припев…
Я понимаю, что музыкальный вкус надо воспитывать. Как и любой другой. Нам в университете (спасибо преподавателям!) привили любовь к народной песне. Мы сами создали фольклорный ансамбль, куда я принесла все вышитые руками моей бабушки блузки и рушники. Мы сшили себе сарафаны и выступали и на сцене университета, и в пионерском лагере «Смена», где работали с детьми-сиротами.
В общем, я решила вспомнить свой фольклорный ансамбль. Песни, которые мы пели на свадьбах, когда выдавали наших девочек замуж. Одну, обрядовую песню, я спела. «Вьюн да над рекой» – протяжная, широкая, как река, красивая народная свадебная песня. Попросила девочку помочь мне: у нее были самые густые и красивые волосы.
Расплетала ее косу и пела.
На следующий день родители девочки пришли к директору: «Нам не нужна такая учительница! Улетевшая! Она ненормальная». И у меня забрали этот класс и отдали другому учителю.
Так начались мои первые дни в новой школе. Но все, что ни делается, все это – к лучшему. Я придерживаюсь такого правила.
Своим трудом
Все, что сделано своими руками, что добыто своим собственным трудом, то и ценится. То и бережется. Об этом не надо забывать учителю. Все, что мы пытаемся навязать детям, проходит мимо них. А то, что сделано своими руками, что пропущено через ум и сердце, остается.
У меня остался другой восьмой класс – самый слабый по успеваемости. И первое, на что я сделала упор: на самостоятельную и домашнюю работу. На уроке у доски обычно работают несколько человек – половина класса. Как сделать так, чтобы материал дошел до всех? Приучить их делать домашнюю работу. Я, как скупой рыцарь, подбираю малейшие крохи школьных знаний. Например, не могу пройти мимо невыполненных упражнений.
Их, эти упражнения школьного учебника, создавал целый институт! Все они связаны логической цепочкой, выстроены по принципу: от простого – к сложному. Я не могу оставить ни одного без внимания.
А дети… Дети есть дети. Сидит девочка-восьмиклассница, делает уроки. Приходит подружка, машет ей в окошко:
– Галя! Пошли гулять!
Все! Тетрадка брошена на столе, слово, написанное до половины, остается недописанным. Половина упражнения сделана, а вторая – нет. И такую домашнюю работу 15-летняя Галя завтра утром сдаст мне на проверку. И не только Галя, но и Данил, например. И Максим…
… Читаем рассказ «После бала» Льва Николаевича Толстого. Тот страшный момент, когда молодой дворянин идет на поле, где наказывают за побег солдата-татарина. Спина провинившегося – уже кровавое месиво. А палочные удары все сыплются на эту открытую кровавую рану. «Помилосердствуйте, братцы!» Самая жуткая картина, которую только можно представить себе! Но мои дети в пуленепробиваемых духовных бронежилетах: у них на коленях лежат сотовые телефоны, звучит музыка в наушниках, свои дела… Их трудно вырвать из мира и обратить к тексту, написанному гениальным Толстым.
Как вернуть книгу в круг интересов подростков? Выход один: только читать вслух на уроках. Читать им самим и пересказывать, анализируя текст. Все остальное (краткое содержание, фильмы и интернет-презентации) пройдет мимо, никак не задевая души.
Танцуют все!
Я очень уважаю Антона Макаренко. Люблю педагогику Амонашвили и Соловейчика. Читаю письма Сухомлинского. Считаю своим духовным учителем Януша Корчака. Но все же ближе мне сейчас Антон Макаренко. Его работа по созданию ребячьего коллектива чем-то напоминает мою. Я очень хочу, чтобы у нас был классный коллектив! И Макаренко подсказывает, как лучше его создать.
В пятом классе у меня дети, собранные из разных коллективов начальной школы. Они мало знают друг друга поначалу, у них нет телефонных номеров товарищей. И родители мало дружат между собой. А мне так хочется, чтобы дети скорее подружились! Мы сделали несколько праздников: день рождения класса, день именинника для тех, кто родился осенью и зимой.
Я разбила класс на звездочки, в каждой – четверо человек. Двое сильных учеников помогают двум слабым. Звездочки соревнуются между собой, у кого лучше будет успеваемость. В конце недели мы награждаем конфетами и грамотой ту звездочку, которая одержала победу в соревновании. Через полгода такая работа дала результат: в классе появились две отличницы, еще двое учеников окончили вторую четверть на пятерки, разбавив их одной-двумя четверками. Если у меня в классе вырастут четверо отличников – я буду счастлива! Один из дней именинника украсили танцы, которые девочки поставили сами…
– А можно мы потанцуем? – спрашивали меня девочки на переменке.
Они маленькие, стройные, грациозные, как стайка ланей! Я очень люблю смотреть, как они танцуют: для меня это релаксация. Можно смотреть бесконечно! Но пришла к нам в класс семиклассница (для пятиклашек – непререкаемый авторитет!) и сказала: «Что это за танцы? Ерунда какая-то, а не танцы! Хватит вам художественной школы, бросайте танцевать!» И двое моих активных девочек перестали танцевать: сидят теперь на стульях и смотрят. Или вовсе уходят из класса. Наверное, семикласснице стало легче от этого? А мне-то – горько! Но ничего: трое мальчиков тоже хотят присоединиться к девочкам. Со временем нас, танцующих, будет больше.
«Колодец, колодец, дай воды напиться!»
Мой быт теперь устроен: спасибо местным энтузиастам, которые болеют за школу. У меня тепло без дров, есть плита, стол, новая двуспальная кровать, умывальник и холодильник. Но все равно я беру воду из колодца, потому что центрального водопровода тут нет. Колодец низкий, обледеневший, словно был взят из фильма «Хроники Нарнии». Встречаю на колодце девятиклассника Илью: он топором рубит лед, и прозрачные льдинки разлетаются вокруг.
– Илья, а зачем ты обрубаешь лед? – спрашиваю его.
– Да просто надоело биться головой о крышу колодца, у меня рост метр семьдесят! – отвечает Илья.
– А если свалишься в него? – спрашиваю.
– Да я уже падал. Сел спиной к воде на край колодца. Не удержался и свалился, колодец-то низкий! И глубокий-преглубокий! Там внизу очень темно и не видно ничего: ни солнца, ни звезд. Кто-то говорил мне, что внизу видно звезды. Нет, в этом – ничего не видно и очень холодно! А еще там, на дне, лежит куча ведер и утонувшее бревно.
– Как же ты из него выбрался? – спрашиваю я.
– Обыкновенно! Схватился руками за проволоку и выбрался! – ответил Илья.
Я сегодня купила оцинкованное блестящее ведро, чтобы набирать им воду. Черный ворот колодца крутится, спуская ведро вниз. Ворот я придерживаю: нельзя ворот резко отпустить, потому что дужка ведра может от удара о воду отскочить, и ведро утонет. Я наносила в дом большую бочку воды, наполнила ее. Но ведро все равно в конце концов утонуло: расстегнулся карабин, которым нехитрая эта посудина была пристегнута к цепочке.
Вы знаете, какое это горе – утопить ведро в колодце?
А вот я теперь знаю!
Продолжение следует
