Мусор как портрет

О быте и занятиях древних людей судят археологи, ведущие раскопки, а современных людей – волонтеры, которые убирают мусор. Иркутская экологическая общественная организация «Мой Байкал» отметила пятилетие акцией «Праздник чистоты» в Онгурене Ольхонского района. Из этого труднодоступного поселка на Байкале мусор не вывозили два года. И общая главная задача – организация регулярного вывоза мусора и его раздельный прием от населения.

Дикий берег

Незаконные свалки здесь копятся много лет. Заниматься их уборкой непросто: добираться до северного края пролива Малое Море долго и дорого. Мы, волонтеры, сначала приехали на остров Ольхон, а оттуда плыли на корабле, всего путь занял около 10 часов. Есть дорога по побережью Байкала, но она настолько плохая, что не всякий внедорожник сможет пройти.

На юбилейную акцию «Мой Байкал» взял самых преданных и отзывчивых волонтеров, в том числе команду «Неугомонные» из Высшей народной школы, которая работает для пенсионеров. Там они не только слушают лекции, поют, сочиняют стихи, но и объединяются, чтобы ездить на экологические акции. Во всем мире таких волонтеров называют серебряными – с намеком на седину и возраст. Наших бы я назвала золотыми за умелые руки, неиссякаемое жизнелюбие, невероятное трудолюбие и стойкость. Гостиниц в Онгурене нет, если не считать несколько коек для командировочных, так что мы жили в походных условиях, разбив лагерь на берегу Байкала, на том месте, где раньше находился рыбпром. Походники, таежники, охотники советской закалки моментально наладили общий быт, разожгли костер. При активной помощи экологического отряда ИрГУПС «КПСС» (названа по инициалам создателя), который принял к себе остальных волонтеров, в том числе и новичков.

Под вечерний чай завели разговор о медведях. Накануне приезда волонтеров около поселковой свалки застрелили бурого, который повадился туда ходить, он задирал скот, угрожал здоровью и жизни людей. Поскольку эти земли – Прибайкальский национальный парк, разрешение на отстрел зверя выдало Министерство природных ресурсов и экологии России. В итоге решили сторожить лагерь по ночам, чтобы отпугивать непрошенных гостей. Но хозяева тайги все пять дней находились рядом с нами – в мыслях, беседах и даже наяву.

Зверей понять можно: свалка – отличное место для пропитания. Иначе сказать – местное население само прикармливает их. Но и у людей нет выхода – мусор отсюда не вывозят с начала реформы, когда появились региональные операторы по обращению с твердыми бытовыми отходами. Компания «РТ-НЭО Иркутск», оператор по зоне «Юг» в Иркутской области, отказалась обслуживать Онгурен.

Мусор или вторсырье?

Свалка начиналась недалеко от поселка, который стоит в нескольких километрах от Байкала. Гектары прекрасной, густой тайги оказались завалены мусором. Под крепкими лиственницами и соснами оскорбительно лежали бутылки, сношенные кирзовые сапоги, полусгнившая овечья шерсть, рыбацкие сети. Сразу понятно, чем занимается Онгурен: мусор рисует точный портрет человека, его оставившего.

Работу по ручной очистке свалки я представляла довольно условно, до конца не додумывая мысль о том, что, собственно, предстоит делать. Копаться в чужих отходах! Если честно, мне пришлось преодолевать себя, чтобы надеть перчатки, вступить на свалку и вглядеться в нее. Постояв несколько минут, я подняла первую грязную бутылку и аккуратно, чтобы не разбилась, уложить в мешок. Через какое-то время в общей куче мусора стала видеть не просто отходы жизнедеятельности человека.

Организация «Мой Байкал» давно перешла на раздельный сбор отходов, чтобы не просто перекачивать мусор с нелегального места на легальное, а отправлять на переработку все, что можно. Для сбора стекла, пластика, жести и общего мусора используют мешки разного цвета, еще и маркируют по-разному. Сотрудница организации Татьяна Дамшаева настояла на том, чтобы слово «мусор» (звучит обреченно) волонтеры не использовали, только «вторсырье» (уже перспективно). Казалось бы, в чем разница? В нужности. Из вторсырья в Иркутской области делают полезные вещи: черепицы для крыши, тротуарную плитку, пластиковые хозяйственные товары и другое.

Местная администрация показала еще две небольшие свалки в черте поселка, которые волонтеры тоже убрали. По итогам уже первого дня стало понятно, что больше всего здесь стеклянных бутылок из-под водки и пластиковых из-под пива. Увы, в Онгурене пьют. Работы здесь почти нет, только в социальной сфере и Прибайкальском национальном парке. Омуля в Байкале запретили ловить почти четыре года назад. Местное население активно разводит скот, мы увидели большие стада коров, табуны коней, отары овец. За год медведи задирают десятки домашних животных, по дороге на свалку мы видели тушу убитой коровы на въезде в Онгурен. Но даже с учетом неизбежного медвежьего налога скота здесь много. Больше заниматься нечем.

Три местных магазина, выстроившиеся в ряд на одной улице, официально крепким алкоголем не торгуют, на прилавке его не увидишь. Но из-под полы взять порой можно. К тому же спиртное везут сами жители из других мест. И оно становится настоящим бедствием. Как рассказал глава Онгуренского муниципалитета Сергей Хелтухеев, он запросил информацию у полиции, в ЗАГСе и выяснил, что за последние 20 лет от алкоголя (от вызванных им болезней, от несчастных случаев и преступлений, совершенных в состоянии опьянения) умерли 286 жителей поселка. К примеру, в 2018 году главу поселка Кирилла Гаврилова зарезал его племянник, который потом покончил с собой. Для сравнения: все население Онгурена – чуть более 500 человек. Неудивительно, что у главы возникла идея ввести сухой закон и полностью запретить торговлю спиртным. Сергей Хелтухеев еще в июне выступил с такой инициативой в местной группе в вайбере. По его словам, ее активно поддержали женщины – в первую очередь. В августе пройдет народный сход, на котором будет решен вопрос.

Семейная история

На второй день я осталась убирать рыбпром, где стоял наш лагерь. Решение привести в порядок эту местность приняла Надежда Николаева, создатель и руководитель организации «Мой Байкал». Для нее это место – родовое, часть семейной истории, которую изучает и бережно хранит.

В 30-е годы прошлого века предки Надежды пришли сюда по льду Байкала из Бурятии, из села Дубинино.

– Был большой участок земли, участки в лесу под пшеницу. Сеяли хлеб сами, мололи на мельнице. Держали скот, рыбачили, обрабатывали землю. Жили крестьянским укладом, но не бедно, – рассказала руководитель организации.

Когда возникла угроза раскулачивания, семья решила перебраться на другой берег Байкала. Переходили по плохому льду, в конце марта – начале апреля, лед трещал, было страшно и тяжело идти несколько десятков километров. В единственную лошадь запрягли телегу, на которую погрузили скарб, посадили маленьких детей. Трое старших и взрослые катились на самодельных коньках. Старшим ребенком в семье была будущая бабушка Надежды Николаевой, ей исполнилось 11 лет. Сначала семья пришла на остров Ольхон, а потом перебралась в Онгурен. Но не в саму деревню, большую, старинную, в которой исконно жили только буряты, а в русское поселение на берегу. Тогда на Байкале начался советский промышленный лов рыбы, здесь образовался так называемый рыбпром, откуда на рыбалку уходили бригады, где принимали и перерабатывали улов.

Поначалу переселенцам пришлось выкопать землянки. Современному человеку трудно представить, как в этом крошечном жилище обитало большое семейство, особенно зимой. Останки двух землянок еще сохранились на побережье, хотя уже наполовину разрушены. К сожалению, их годами использовали в качестве помойки рыбаки и туристы, вряд ли когда-то убирали. Я почти полдня выгребала оттуда преимущественно бутылки и пластик, набив ими доверху 10 мешков.

В одной из землянок, как оказалось, жила ядовитая змея – щитомордник, столкновения с которой мне удалось избежать. Вторую такую змею я нашла на пляже, на камнях, когда пошла очищать от мусора берег. Ведущий методист отдела экологического просвещения ФГБУ «Заповедное Прибайкалье» Святослав Пантюхов, который тоже принимал участие в акции, оказался по специальности герпентологом. Он поймал змей, чтобы вечером показать волонтерам и рассказать о мерах предосторожности. А потом выпустил змей подальше от людей и коров. Святослав все дни неустанно рассказывал волонтерам о природоохранной деятельности в России и на Байкале, о представителях животного и растительного мира, проводил экологические игры и викторины.

Одна машина

На третий день, когда основная часть волонтеров продолжила убирать свалку, мы отправились в деревню Кочерикова. Она стоит в глубине тайги, окружена высокими горами со снежными ущельями. Неимоверная красота и дикость. По факту здесь живут 11 человек, разводят скот, охотятся, воюют с медведями летом и волками зимой. И свалка своя имеется недалеко от деревни. Надежда Николаева обследовала ее, чтобы понять, насколько она велика, какой там мусор (примерно такой же, как в Онгурене), можно ли завезти туда людей по Байкалу, как вывозить вторсырье. Эту свалку волонтеры организации уберут в будущем.

Вечером узнали неприятную новость: придет только один КамАЗ – для общего, неперерабатываемого мусора, ее прислала подрядная организация по Ольхонскому району компания «РТ-НЭО Иркутск». «Заповедное Прибайкалье» обещанную машину для отдельного вывоза вторсырья на переработку не направило, сославшись на то, что дорога непроходимая. Волонтеры, которые вручную перебрали тонны мусора, приуныли, но Надежда Николаева пообещала, что обязательно добьется вывоза пластика, стекла и жести отсюда.

Всю большую мусорку одолеть силами волонтеров за короткий срок не получилось.

– Эту уборку мы планировали еще несколько лет назад, но тогда она не случилась. В этом году совпали многие мотивы, во-первых, хотелось с самыми преданными волонтерами провести незабываемый «Праздник чистоты», выразить им благодарность за поддержку наших проектов в течение пяти лет, во-вторых, к нам поступил запрос на уборку этого места от ФГБУ «Заповедное Прибайкалье» и администрации Ольхонского района, в-третьих, нас поддержали партнеры. Работали на трех свалках: две полностью убраны, а одна из-за большой территории – на 2/3, – поделилась Надежда Николаева.

Кстати, местное население к уборке не подключилось. Отношение к волонтерам в поселке было разным: кто-то искренне благодарил, кто-то помогал, как специалист администрации Роман, который несколько дней на своей неустанно машине возил нас, за что ему огромное спасибо, а кто-то заявлял, что не готов тратить личное время и бензин. Но сотрудники экологической организации провели с жителями обязательную беседу на экологическую тему, потому что без включения в процесс населения мусорную проблему силами только волонтеров не решить.

Когда мы уезжали оттуда, кто-то сказал: «Давайте снимем табличку «Свалка – 50 метров», чтобы не возили сюда больше». Но невозможно добиться чистоты просто откручиванием таблички. Раз люди здесь живут, они неизменно будут производить мусор. Пока «Мой Байкал» договорился с администрацией Онгурена, что та выделяет помещение для раздельного сбора пластика и стекла. Теперь надо кардинально решать, как все вывозить из центральной экологической зоны Байкала.

Нет дороги – не будет вывоза ТКО

Как сообщила «Областной» компания «РТ-НЭО Иркутск», мусор из Онгурена не вывозится, потому что отсутствует проезд к населенному пункту – нет асфальта и дорожных знаков, дорога вообще официально нигде не зарегистрирована. Кроме того, на пути есть опасные спуски и мосты, находящиеся в аварийном состоянии. А беспрепятственный проезд к контейнеру должен обеспечить собственник земельного участка. По закону нет дороги – не будет вывоза ТКО.

Онгурен, увы, не единственный такой населенный пункт. Всего в зоне «Юг» Иркутской области – 175 деревень, сел, поселков, метеорологических станций в 29 районах, откуда коммунальные отходы вывезти невозможно. И если в отдаленных северных территориях строят планы на покупку инсинераторов – мобильных мусоросжигающих установок, то на Байкале мусор сжигать категорически запрещено. И это очередная правовая коллизия, решать которую необходимо оперативно, в том числе на федеральном уровне.

Справка:

Партнерами «Праздника чистоты» стали администрации Ольхонского района и Онгурена, Дорожная служба Иркутской области, СКА РЖД, ФГБУ «Заповедное Прибайкалье», компании «Традиции вкуса» и «Белоречье».