Следствие ведет ДНК

С помощью метода ДНК-идентификации следственные органы Приангарья раскрыли ряд тяжких и серийных преступлений, совершенных много лет назад. О том, как работают генетические методы и геномные базы данных, рассказывает руководитель отдела биологических экспертиз экспертно-криминалистического центра Главного управления МВД России по Иркутской области, подполковник полиции Татьяна Матвеева.

– Мы помогаем установить личность злоумышленника, доказать его причастность к совершению преступления. Можем несколькими способами определять генетические профили лиц жертв, независимо от срока давности наступления смерти, и производить идентификацию личности. Один из них – восстановление прижизненного облика человека по черепу, которое позволяет провести фотосовмещение. При наличии фотографий в разных ракурсах можно идентифицировать личные данные пропавшего без вести.

Когда обнаруживается тело, классическую дактилоскопию у которого провести нельзя, применяются методы, позволяющие восстановить дактилоскопический узор рук.

Но основное направление, которое всех интересует, это ДНК. Эта тема сложная и известна многим только по телесериалу «След».

– А в сериале показывают реальные методы работы или это художественный вымысел?

– Если оценивать «След» с профессиональной точки зрения, информация о раскрытии преступлений, оценке биологических объектов очень упрощена для зрителей. На самом деле все гораздо сложнее и более трудоемко. Правда в том, что молекула ДНК является носителем генетической информации человека. У каждого из присутствующих на этой планете она индивидуальна и достаточно стабильна, она не меняется. ДНК хорошо сохраняется длительное время, что позволяет проводить исследования по старым преступлениям. То есть след, оставленный в начале двухтысячных, мы можем исследовать сегодня и установить лицо, оставившее его. Это позволяет нам раскрыть преступления, совершенные 20 и 30 лет назад, а также работать с неопознанными трупами и находить пропавших людей спустя годы.

– Геномная база – тоже не сериальный вымысел?

– Такая база существует. Это официальная часть политики, регулируемая федеральным законом № 242. Создана правовая основа для сбора, хранения и использования в целях идентификации личности биологического материала и содержащейся в нем индивидуальной информации о строении ДНК. Мы формируем федеральную базу, позволяющую держать в одном информационном массиве данные по неопознанным трупам, следы с мест преступлений, которые никому не принадлежат. Отдельная тема – осужденные по тяжким преступлениям. В рамках программы геномной регистрации ГУФСИН предоставляет нам биологические материалы осужденных лиц, мы устанавливаем их генотипы, помещаем в информационный массив. Такие базы существуют во всем мире и используются для поиска не только преступников, но и лиц, пропавших без вести или родственников.

– С помощью высоких технологий раскрывают преступления, совершенные десятилетия назад. Как это работает?

– Генетика в криминалистике развивается достаточно быстро. Нашей лаборатории 15 лет, она была в числе первых генетических лабораторий в системе МВД. Уровень чувствительности приборов и технического обеспечения вырос у нас на глазах. Установленный генетический профиль следа – это индивидуальные признаки человека, которые не меняются, как отпечатки пальцев. Если он совпадает с ДНК подозреваемого, дается заключение, что этот человек имел отношение к преступлению, совершенному пусть даже несколько лет назад.

Генетические профили следов с неустановленной принадлежностью вносятся экспертами в федеральную базу геномной информации для использования в работе в любой точке страны.

– Какие громкие преступления были раскрыты в регионе при помощи анализа ДНК?

– В октябре этого года тулунский маньяк, которого обвиняли в изнасиловании 27 женщин, получил 24 года строгого режима. Мужчину судили за преступления, которые он совершал с 2000 по 2019 годы. Нашей задачей было собрать доказательную базу. Благодаря следам, выявленным нашими сотрудниками, отдельные преступления были объединены в одну серию. Несмотря на большой временной разрыв между совершенными нападениями, стало понятно, что установленный и внесенный в базу генотип следов, оставшихся на жертвах, принадлежит одному мужчине. 12 эпизодов из этой серии были раскрыты с нашей помощью.

Еще один ряд громких преступлений – дело «ангарского маньяка». Активное участие коллектива лаборатории во главе с ее руководителем Петром Арзамазовым помогло следствию объединить несколько эпизодов в одно уголовное дело и доказать причастность к нему Михаила Попкова.

– Как помогает ваша служба в поиске людей?

– Благодаря вышеупомянутой базе в 2016 году мы помогли женщине, которая долгое время искала без вести пропавшего отца. Образец ее ДНК совпал с ДНК неопознанного тела мужчины, обнаруженного в Москве в 2008 году. В сентябре этого года изученные ДНК найденных фрагментов костных останков позволили установить личность пропавшей в 2014 году женщины.

Целый год судьба пропавшего в Бурятии самолета Ан-2 оставалась неизвестной. Только недавно останки разбившегося транспорта были обнаружены в болотистой местности Республики Бурятия. Мы оперативно провели исследование фрагментов человеческих тел, определив их данные, и родственники погибших смогли похоронить своих близких.

Зачастую установление судьбы пропавшего человека – это не только моральный и нравственный аспект, но еще и процессуальный. Необходимо доказать, что человека нет в живых для того, чтобы вступить в права наследства.

– Расскажите о своем коллективе.

– Все профессионалы своего дела, имеющие высшее медицинское и биологическое образование. Возраст наших сотрудников от 26 до 63 лет. Есть те, кто уже на пенсии продолжает работу, передавая уникальный опыт молодым.

– С появлением ДНК-экспертиз дактилоскопия станет неактуальной?

– Дактилоскопия – это классика. Уверена, она своих позиций не сдаст.

– Какие еще возможности дает вам ДНК-экспертиза?

– Благодаря освоению новых технологий в нашей лаборатории есть еще одно редкое направление, которое сегодня находится на этапе развития. Речь идет об экспертизе ДНК животных. Учитывая, что в Иркутской области развито сельское хозяйство, мы специализируемся на установлении генотипов лошадей и КРС. К слову, мы одни из немногих регионов в стране, кто занимается производством данных экспертиз. Поэтому к нам за исследованиями обращаются из других областей. Идентификация следов сельхозживотных помогает бороться с их хищениями.

Уверена, что в ближайшем будущем мы сможем устанавливать возраст, фенотипические признаки, такие как цвет глаз и волос. Уже сейчас при определенных обстоятельствах можно установить этническую принадлежность преступника. Наука на месте не стоит.