Записки земского учителя
Начало в газете «Областная», № 11, 14.
В Иркутской области 97 педагогов стали победителями программы «Земский учитель». Теперь они работают в поселках и городах с населением до 50 тыс. человек. Одна из них – Оксана Гордеева – преподает русский язык и литературу в школе села Покосное Братского района. Мы попросили ее рассказать на страницах газеты о буднях сельского учителя, всю жизнь прожившего в городе.
– Ну и зачем вы делаете ему день рождения? Вы знаете, что это хулиган? Что срывает уроки, плохо ведет себя? – спрашивают меня родители на собрании.
– Да, конечно, знаю!
– Ну и целуйте их побольше, своих любимчиков! А они потом вам на шею сядут, – предупреждают меня они. – Накурился в туалете прямо после дня рождения? Накурился?
– Да, накурился. А какая связь между днем рождения и куревом? – спрашиваю я.
– Какая связь? Прямая! – отвечают родители.
… Лев Толстой говорил, что детство – самая счастливая пора в человеческой жизни. Что если бы он в минуты печали мог видеть улыбку своей матери, то он не знал бы, что такое горе.
И для меня мое детство – то время, в которое я постоянно мысленно возвращаюсь. Не будь у меня лета в украинском селе, я бы была несчастнейшим в мире человеком. Но у меня было лето в селе! Любящие меня бабушка и дедушка, тетя и дядя, братья и сестры. И утро в серебристой росе, когда идешь босиком по саду и собираешь упавшие за ночь яблоки. А птицы поют на все голоса в ветвях высоких деревьев. И на весь сад благоухают пионы – белые и нежно-розовые… И бабушка утром ставит в вазу возле моей кровати эти цветы – розовые и нежно-розовые…
– Если мы затуркаем, загнобим мальчишку сейчас, куда он будет возвращаться? Мы испортим самую лучшую пору в его жизни, если будем повторять ему каждый день, что он – недостойный человек, – говорю родителям и встречаю холодные, непонимающие взгляды.
Поначалу Никита вел себя отвратительно: ползал под партами, кривлялся, пытался свистеть на уроке и играл в деньги. И добро бы, если бы у меня в классе был один такой Никита. А у меня таких четверо! Хоть в прорубь головой! И все свистят, кривляются и саботажничают на уроках.
– У меня тетради нет! Я учебник забыл и не буду ничего делать! – самые обычные заявления на уроках.
И вот приближается день рождения Никиты. Он мне все уши прожужжал: «А у меня скоро день рождения! В декабре!» Ага! День рождения! А ведь это – мой единственный шанс наладить добрые отношения с ребенком, который хулиганит на моих уроках. А подарки есть у меня? Начинаю думать, что ему можно подарить – ребенку, которому исполняется (страшно подумать!) – целых 12 лет!
У меня дома есть лошадка – мягкая игрушка, оранжевая, с желтой уздечкой. Торт нужен? Попрошу родителей испечь. Открытка? Попрошу детей написать ему открытку, нарисовать на ней цветы. Танцы?
– Мы исполним для Никиты восточный танец! – говорит Варя, наша староста.
И девочки на всех переменах репетируют восточный танец, выгоняют мальчишек за дверь. Как водится, маленькие шпионы норовят забраться под парты и выследить девчонок. И заглядывают в приоткрытую дверь. Но девочки все равно их выдворяют и танцуют, танцуют, танцуют. Я в это время успеваю писать на доске – готовлюсь к уроку. И такая дребедень – целый день!
Но вот танец готов! Торт?
– Я маму попросил, а она ничего не ответила, – говорит мальчик, маму которого я попросила испечь торт.
Ладно, я поняла, я понятливая. Торта не будет. Иду после школы в магазин – покупаю два торта. Нас в классе много – 17 человек. Открытки?
– Я подписала Никите открытку, – говорит Варя. – Вот она.
– И я! И я! – говорят дети.
Далеко не все подписали, но многие. Ура! Открытки эти – просто шедевры. Столько в них тепла и доброты к Никите. К тому Никите, который свистит, кривляется, срывает уроки… Но у нас есть надежда, что таким он будет не всегда.
И вот настал этот день. Несу в пакете лошадку. Иду по черным улицам, слышу собачий лай, мороз давит под сорок. Какой день рождения? Возможно ли это? Пришла в школу – вспомнила, что оба торта забыла в холодильнике. Навстречу мне – Никита. Улыбается, как всегда.
– Пойдем ко мне домой, я забыла в холодильнике торты и яблоки! – прошу его. Идем быстрым шагом (через сорок минут у меня начнется урок). А Никита приходит к восьми даже тогда, когда уроки начинаются у него с десяти.
И вот! День рождения! Девочки танцуют, а Никита сидит и грызет белую завязочку от коронавирусной маски. И вид у него такой глупый, отсутствующий, как будто и не для него танцуют все эти шестеро девчонок.
– Никита, да ты посмотри, как они стараются! – говорю ему.
А он отворачивается, как будто бы девочки – это самое яркое летнее солнце, а ему на это солнце больно смотреть. Ему дети дарят подарки и открытки, а он весь красный от смущения. Да Никита ли это? Хулиган и безобразник?
А потом мы всем классом идем пить чай в столовую. И оба торта оказываются вкусными – редкая удача! И конфеты достаются всем. И яблоки.
А на следующий день Никита курил в туалете и его вызывали к директору. Я понимаю: это все то же смущение. Маятник качнулся в другую сторону: из света – в тень. Так устроена вся наша жизнь.
…Прошло немного дней. И Никита стал ходить в школу как на праздник. Новая красная куртка («Это старшая сестра мне подарила!»), новые черные кроссовки («Тоже – сестра!»), новый бело-серый свитер, выглаженные брючки. И выражение лица – праздничное.
– А завтра я вообще в костюме приду! – говорит Никита. – Вы видели, как Варя на меня смотрела, когда они все танцевали? А я ей тоже подмигнул.
Никита на уроки ходит в костюме. И часто оставляет у меня в классе свой пиджак. У нас еще много будет недоразумений и недопониманий. Но Никита станет на всех уроках русского и литературы вести себя отлично! И руку тянуть вверх. И просить:
– Можно, я отвечу? Можно – я?
И я забуду, когда в последний раз ставила ему тройку. Пойдут одни четверки. У Никиты оказалась врожденная грамотность. Очень редкое качество, которое бывает у одного из ста. И нам, всему нашему пятому «Б», удалось это качество откопать и вытащить на свет Божий.
