Таежная идиллия среди гор золотых
Восемь лет назад пенсионеры из Бодайбо Геннадий Нилов и Анна Кириллова решили поселиться вдали от цивилизации. Экспедиция в стойбище оленеводов состоялась благодаря АО «Полюс Вернинское».
Чтобы вернуться к традиционному образу жизни, эвенкийской семье пришлось купить в долг небольшое стадо оленей – десять голов. Охоту на соболя на тот момент супруги рассматривали в лучшем случае как побочный заработок. И дело отнюдь не в возрасте, оба до сих пор стреляют без промаха, но ценный мех не ценится совсем, промысловая добыча находится в упадке. Чем закончился достаточно смелый эксперимент по возвращению к иcтокам – в нашем специальном репортаже.
Блеск благородного металла
Вокруг Бодайбо перекопано все и не на один раз. Согласно легенде, началось все с того, что купец Константин Трапезников увидел в руках тунгуса золотой самородок и уговорил оленевода показать то место, где нашел. Летом 1846 года в долине реки Хомолхо старатели Петр Корнилов и Николай Окуловский намыли первое золото, а 7 сентября в Олекминском полицейском управлении были зарегистрированы приискА «Спасский» и «Вознесенский». Даже сегодня вместо слова «поселки» бодайбинцы говорят «приискА», значит – золотая тема у них уже в крови. К началу XX века в районе было почти 600 приисков. Блеск благородного металла никого не оставил равнодушным. Одни сказочно богатели, другие разорялись. Золотая лихорадка длится почти 180 лет, и кажется, только набирает обороты. На Север прибывает более современная техника, уже заросшие отвалы вновь перекапываются. Благодаря золоту на окраине империи вершилась самая настоящая техническая революция. Например, в 1892 году появилась телеграфная связь с внешним миром. Одну из первых гидроэлектростанций Сибири построили в 1896 году на реке Ныгри, притоке легендарной Вачи. Оборудование – две турбины, три динамо-машины золотопромышленники приобрели на немецких заводах «Лаймер» и «Шуккерт». Несколько месяцев ушло на то, чтобы доставить оборудование в Сибирь. Например, от Тюмени до Качуга оборудование тащили на подводах. На берегу Лены агрегаты перегрузили на баржи и отправили в Бодайбо, где вновь задействовали гужевой транспорт. От Ныгринской ГЭС, ставшей самой крупной в Сибири, к приискам проложили высоковольтную линию. Вскоре старатели опробовали невиданный механизм –электроподъемник породы.
Через шесть лет, в 1898 году, жители Бодайбинской резиденции услышали гудок паровоза, то есть раньше, чем жители Иркутска. Из Германии тем же путем, что и турбины для ГЭС, были доставлены разобранные на части паровозы фирмы «Карл Страуз», всего в Бодайбо доставили 20 789 пудов железных изделий. В ноябре 1897 года открылось движение на маршруте «ст. Зимовье – Верхний участок», стали перевозить не только грузы, но и пассажиров.
К 1906 году железнодорожная ветка составляла невиданные на тот момент 44 километра, ее обслуживали два паровоза, тянувшие 17 вагонов, девять полувагонов и 68 платформ.
На прииске Надеждинском запустили электровоз! К этому времени обострилась проблема доставки леса для крепления горных выработок – подвозить бревна на лошадях зачастую не успевали, что грозило обвалами.
Дорога к стойбищу
Вот только эвенки, показавшие когда-то пришлым золотого тельца, более полутора веков откочевывают со своими стадами все дальше в тайгу. Реки все так же полноводны, но чистую воду надо еще поискать. Поэтому те, кто едет в тайгу, в обязательном порядке останавливаются у горного родника Ежовка, чтобы набрать канистры и фляги чистейшей воды, а заодно умыться, окончательно прогнав сон.
Сутки мы пробирались на уазике среди рукотворных вершин горной породы к стойбищу, затерявшемуся на слиянии рек Ченчи и Бульбухты. С перерывами на короткий сон проехали 360 километров, временами буквально ползли по бездорожью. Чтобы уазик не сорвался во время форсирования реки вплавь, тащили его на мягкой сцепке тяжелым грузовиком. Вода в это время доходила до стекол внедорожника.
Течение в таежных реках настолько мощное, что запросто прикатывает огромные валуны. Поэтому перед форсированием очередной протоки, водителям приходилось на ощупь в холодной воде исследовать глубокую колею, откатывая тяжелые камни, иначе не проехать.
Под звон колокольчиков
К исходу суток картина за окном уазика поменялась мгновенно. Огромные отвалы породы, старая драга, снующие карьерные самосвалы остались позади. На другой стороне реки показалась оленеводческая стоянка. Идеалистическую картину дополнял звук оленьих колокольчиков. Днем животные лежат на стойбище возле дымокуров, защищающих от кровожадного гнуса и вездесущей мошкары. Когда вечерняя роса и прохлада придавливает насекомых, олени уходят пастись, а утром снова бегут к спасительным кострам. Почти у каждого животного на шее колокольчик, который помогает его найти. Заблудиться олень не может, но если не пришел – значит, случилась беда. Вокруг стойбища все лето рыскает волк-одиночка. Добыть его никак не получается. Капканы, как и отрава, запрещены законодательно, а подобраться к матерому хищнику на расстояние выстрела почти невозможно. В качестве временной меры оленеводы развешивают вдоль троп старую одежду, она отпугивает волка. Периодически весь этот гардероб приходится перевешивать, иначе хищник привыкает и уже не боится. Из всего стада одна важенка (олениха) по кличке Доча находится на особом положении. Она появилась на свет поздней осенью, хотя обычно потомство появляется весной. Мать по неизвестной причине отказалась от своего детеныша, бросив его в лесу.
– Было уже холодно. Помню, олени насторожились, уши навострили и смотрят куда-то за изгородь, – рассказывает Анна Николаевна. – Я сначала подумала, что пришел волк. Взяла ружье и пошла смотреть. Уже серенько было, пригляделась, – а там теленок! Обошла стадо, пыталась определить, кто отелился, но не нашла. Потом выяснилось, что мамашка бросила и убежала. Пошла за палаткой, завернула олененка, давай думать с дедом, как кормить подкидыша. Нашли бутылку, соску, согрели молока, так всю зиму и возились – ночью два и днем четыре раза кормили. Доча привыкла к жилью и сейчас не отходит от кухни, очень любит печенье и конфеты. Хозяева достают сладости из своего стратегического запаса, в тайге нет магазина. На ночь Доча уходит спать в теплый гараж даже летом, как только хозяин заглушит движок электрогенератора. Животного не отпугивает запах и дым, спит до утра. Вот только стадо Дочу уже не принимает, хотя ее это, похоже, не смущает.
Жизнь по лесному расписанию
Лишь на первый взгляд жизнь и быт оленеводов могут показаться беззаботными, ведь рядом практически нетронутая тайга, и река, в которой еще в достатке водятся таймени. Ко всему, олени пасутся самостоятельно. Хозяева работают с раннего утра. Первым делом надо напилить и привезти на нартах дрова для дымокуров. Сухих деревьев поблизости почти не осталось. Геннадий Алексеевич мастерит охотничьи лыжи, без которых по глубокому снегу просто не уйдешь. Процесс этот небыстрый, требует сноровки и большого терпения. Подобрав подходящую ель, спиливает, потом раскалывает на дощечки, выбирает подходящие и загибает на деревянной раме. Спустя определенное время заготовку закаливает на огне, на заключительной стадии лыжи подбивают камусом. Хитрость в том, что ворс позволяет лыжам хорошо скользить по ходу движения, и не дает скатиться назад.
– Мой дядя жил в этом месте, держал много оленей, – рассказывает между делом Геннадий Алексеевич. – Выбрать участок для стойбища не так просто. В первую очередь должен быть хороший выход к чистой воде. Вокруг добывают золото, видели какого цвета реки? Посмотрите на Бульбухту и Ченчу, отсюда видно, насколько они разные по цвету, потому что вверх по течению работают промприборы.
Зов предков
Занятие оленеводством не стало чем-то новым для пенсионеров. Оба с детства умеют обращаться с этими животными. Таежная эпопея Геннадия Нилова началась в 1959 году с должности каюра в экспедиции. Совсем еще пацаном бросил школу, говорит, надо было кормить семью, в которой он был старшим сыном, поэтому взялся водить поисковые отряды, подвозил им оборудование и продукты. Когда пришла повестка в армию, хотел попасть куда-нибудь на юг или хотя бы на Запад, – мечтал мир посмотреть и яблок вдоволь наесться. А попал на три года за Полярный круг. Судьба. После службы Геннадий Алексеевич работал в «Лензолото» строителем, а потом потянуло в тайгу, не сумев устоять перед зовом предков, перевелся в авиационную охрану. Пять лет тушил пожары в качестве десантника, набравшись опыта, перевелся инструктором. Был профессиональным пожарным, занимался охотой. Сегодня пушной промысел находится в упадке, потому что мягкое золото совсем не ценится. В советское время несколько хороших шкурок соболя хватало, чтобы обеспечить себя на целый сезон всем необходимым, а сегодня едва хватит на бензин до Бодайбо. Однако Геннадий Алексеевич не отчаивается, он нашел себе занятие по душе. Сам построил несколько домов в тайге, между которыми совершает кочевки в течение года.
– По природе мы – охотники. Сколько государству мягкого золота сдали, не сосчитать. А государство решило иначе, будто и не трудились мы. Будто это прогулка – вышел, пострелял. Поэтому при выходе на пенсию у многих охотников не хватает стажа, – сетует Геннадий Алексеевич. – По факту – это трудная работа. Но охотой уже не проживешь, труд настолько обесценили, люди не идут в тайгу, потому что стало невыгодно.
Таежный фитнес
Хозяйка стойбища всю жизнь так или иначе связана с тайгой.
– Шесть классов даже не закончила. До декабря, помню, доучилась, на Новый год приехала и все. Бабушка сказала: «Не езжай в интернат. Оленей паси…» – рассказывает Анна Николаевна. – Все, так и осталась. С малых лет ориентируюсь в лесу, ни разу не блудила. Куда не отправь меня, я все равно домой приду.
Когда женщине исполнилось 60 лет, то чиновники отказали ей даже в социальной пенсии. Сказали ждать, толком не сказали – сколько. В город каждый раз не наездишься – оленей нельзя надолго оставить, поэтому проблему пытаются исправить дети. К социальной несправедливости старики относятся скорее философски, потому что привыкли за долгую жизнь в лесу рассчитывать только на себя. И пока дети пытаются найти правду в кабинетах чиновников, они продолжают жить по таежному распорядку – работой заняты с раннего утра.
Жизненная азбука эвенков
Пару раз в год пенсионеров навещают дети, дочь Олеся и зять Сергей привозят в тайгу продукты, одежду и, конечно, бензин. В этот раз с мамой и папой приехала внучка Любаша, девочка пошла в этом году в первый класс.
Пока гнус придавлен утренней прохладой, гости помогают привезти дров для дымокуров, потом коллективно мнут кожу – с виду нехитрый процесс, но отнимает много сил и времени. В шутку кожемялку горожане называют таежным фитнесом. Между делом Анна Николаевна ведет детей в тайгу за кедровыми шишками. В этом году родился богатый урожай, однако надо успеть полакомиться орехом, иначе все достанется кедровке.
Пенсионеры не только прекрасно ориентируются в тайге, умеют ухаживать за оленями, считаются фартовыми охотниками, но и знают родной язык, обычаи, что по нынешним временам уже редкость. Вместе с детьми в стойбище приехали журналисты, которые составляют «Азбуку эвенков» для школьников. Пенсионеры подробно рассказали о своих обрядах, один из которых – окуривание, провели в первую очередь. Считается, что дым очищает гостей, в том числе от злых помыслов.
Перед расставанием хозяева закололи оленя, сварили колбасу, приготовили другие национальные блюда. Угодить гостю у эвенков в крови.
– Однажды я попал больницу, – рассказывает Алексей Геннадьевич, – говорю доктору: «У меня болит в том-то месте». А он: «А ты откуда знаешь, как устроен организм?» Отвечаю: «Так я – охотник».
Очередной день в стойбище начинался как обычно: хозяева смотрят, все ли олени вернулись с ночного пастбища. Недалеко обнаружены следы волка, опять серый приходил. Сохранить стадо помогают частые кочевки, в очередную пенсионеры отправились, проводив гостей. В следующий раз дети приедут в гости уже по зимнику.
Комментарий:
В конце лета журналисты некоммерческой организации «Народный клуб» совершили экспедицию в Бодайбинский район, чтобы рассказать с помощью публикаций и видеороликов об эвенках на севере региона. Проект «Азбука эвенков» поддержала и помогла организовать золотодобывающая компания из Бодайбинского района «Полюс Вернинское» и лично ее управляющий директор Игорь Цукуров.
– Эвенки Иркутской области относятся к малочисленным этносам. О самобытности и уникальности этого таежного народа можно рассказывать много. Но проблема в труднодоступности мест, где кочуют эвенки. Уникальные фото- и видеокадры, добытые в ходе экспедиции, по сути дороже золота. Собран очень ценный материал, который, уверен, интересен читателям и зрителям не только Иркутской области. Проект «Азбука эвенков» по-настоящему познавателен. И не только для школьников. Ведь и взрослые мало знают о традициях и укладе жизни малочисленного народа, о том, как живут охотой и рыбалкой эвенки на самом севере региона. А ведь это наши земляки, малочисленные носители коренного языка и хранители самобытной культуры, – говорит Игорь Цукуров.
Справка:
Предприятие «Полюс Вернинское» входит в состав крупнейшей в России золотодобывающей компании «Полюс». «Вернинское», лидер золотодобычи Иркутской области, в 2022 году намерено произвести 9 тонн драгметалла.
Вернинское месторождение находится в 140 километрах от Бодайбо. Предприятие является не только крупным работодателем, но и ответственным налогоплательщиком и социальным партнером многих проектов муниципального и регионального масштабов. Ежегодно в рамках соглашения о социально-экономическом партнерстве с администрацией города Бодайбо и района выделяется 20 миллионов рублей на поддержку образовательных учреждений, ветеранов, семей, которые находятся в трудном материальном положении, и т.д.
Реклама. Компании «Полюс Вернинское»
