СВО: казачья доля
Тысячи казаков уже приняли участие в специальной военной операции. Сформированы именные казачьи отряды, многие отправляются на службу в качестве добровольцев. Наши собеседники Руслан Заяц (позывной «Рус») и Андрей Олейниченко рассказали, почему решили отправиться в зону СВО. Пришлось задержаться на полгода.
Пока женская половина шоу-театра «Сибирские казаки» отбивает на мерзлой земле каблуками ритм и поет, мужская часть коллектива сноровисто машет шашками и пиками – только воздух свистит. Ученики казачьих классов внимательно следят за выступлением – скоро и их казаки-наставники начнут учить фланкировке. Обращению с шашкой кадетов из Ангарска научит Андрей Олейниченко. К нему повышенное внимание – недавно он вернулся уже из второй командировки. Первая состоялась в самом начале специальной военной операции.
– Всегда с военным делом был связан. С 13 лет занимался в военно-патриотической школе мужества в Ангарске, – рассказывает Андрей Олейниченко. – После этого поступил в техникум, оттуда попал в вокальную студию «Русь молодая» и поисковый отряд «Пульс».
– Как вы попали в зону проведения СВО?
– В 2019 году устроился в Ангарский оперативный полк. Мы вообще поехали на учения, и после них наше подразделение перебросили в Белоруссию, вскоре объявили, что началась специальная военная операция. Пришлось на полгода задержаться. Наша основная задача состояла в тыловом обеспечении войск: грузили и разгружали машины, посты ставили. Даже в тылу постоянно находились начеку, потому что была высока вероятность проникновения диверсионно-разведывательных групп противника, получается, выполняли свои основные задачи.
– Что с бытовыми условиями?
– Жили в палатках, всего хватало. Помимо выполнения задач, поставленных командованием, находили время для занятий спортом. Необходимо постоянно поддерживать себя в хорошей физической форме, это мобилизует. Ты всегда готов к выполнению боевой задачи.
– В итоге оказались на передовой?
– Да, в июне поступило предложение – уехать к нашим парням на вспомогательный пункт управления. Я и несколько товарищей изъявили желание туда поехать помочь. Здесь уже совсем другая обстановка – обстрелы каждую ночь. Конкретно нам не прилетало – успешно со своими задачами справлялись подразделения ПВО.
– Как часто удавалось выходить на связь с родными?
– По возможности выходил на связь, чтобы родные не волновались.
– Как проходило общение с местными жителями? Есть ли разница между первой и второй командировками?
– С мирным населением никто не воюет, поэтому в основном доброжелательные люди.
– Сталкивались ли с трудностями?
– Только сильная тяга к дому, это в первый раз, когда на полгода уехал, потому что родные и близкие не знали, что происходит. Мне кажется, трудность была только в этом.
– Сейчас вы – казак-наставник. Чему обучаете кадетов?
– Пока идет общевойсковая подготовка, делюсь своим опытом, которого много не бывает. Впрочем, не исключено, что еще отправлюсь в зону СВО, я ведь военнообязанный.
КОГДА НЕ БЕРУТ «НА РАБОТУ»
В первый раз мы встретились с Русланом Зайцем во дворе школы в Шелехове, где проходили казачьи игры, и в город приехало много казаков из других районов Иркутской области. В основном дети. Они соревновались друг с другом в строевой подготовке, а сейчас тренировались перед игрой «Стенка на стенку».
Первое, что привлекло внимание, – маркерная надпись RUS на правом рукаве куртки, тонковатой для Сибири.
– «Сувенир» оттуда. Сохранил куртку после возвращения.
Руслан Заяц отправился в зону СВО добровольцем в октябре и вернулся после окончания контракта. Служил минометчиком в подразделении «Кронштадт», а RUS оказался его позывным.
– Как только началась операция, пришел в военкомат, написал заявление, но мне отказали. Сказали, что старый, семьдесят пятого года рождения, – рассмеялся мужчина. – Начал оформлять контракт, узнал, что можно добровольцем идти. Приобрел снаряжение, купил билет и поехал в Кубанский полк. Собраться помогли братья-казаки, они встречали и провожали. Через помощника атамана попал в подготовительный центр – форт Раевского. Подготовка сначала была, а потом через распределительный центр попал в зону проведения СВО по контракту на три месяца.
После распределения Руслан попал в отряд БАРС-1, хотя на данный момент существуют специализированные казачьи отряды.
– Честно говоря, мне все равно, казаки или не казаки рядом с то-бой, это не играет большой роли, –мужчина пожал плечами. – Единственное отличие на тот момент – моя кубанка.
С собой казак вез ценный груз – письма кадетов шелеховской школы. Руслан отмечает, что детские письма для бойцов – самое ценное. Он показал нам фото: два бумажных треугольника, один раскрашен в триколор, второй с надписями «Письмо солдату» и «Мир».
– Как семья отреагировала на ваше решение отправиться на СВО?
– Конечно, отговаривали, не хотели, чтобы ехал. Но пацаны молодые гибнут, разве можно остаться в стороне?
– Как складывалось общение с местными жителями?
– Вполне нормальные отношения. Под Новый год гуманитарная помощь пришла. Ходили по селу, конфеты детям раздавали. На машине по деревне проезжаешь, на обочине дети стоят и машут, честь отдают. Помогали. Ездили дрова пилить, если находились где-нибудь на постое, чтобы не мерзнуть. Печку все равно топить надо. И для местного населения дрова привозили, потому что им запрещено выезжать.
– Доводилось сталкиваться со сложными моментами?
– Конечно, это ведь не учения, никаких условностей. Тяжелая, круглосуточная мужская работа. Когда подразделение переходит на новое место, приходится копать блиндажи, устанавливать миномет. Стреляют, а тебе лопатой приходится махать, – вспоминает Руслан. – Обошлось без ранений, хотя частенько прилетало рядом. Во время затишья усиленно окапываешься, постоянно смотришь на небо – дроны летают с «сюрпризами».
– Если честно, было страшно?
– Страх есть у всех. Это нормально. Человек, бравирующий своим бесстрашием, товарищей может подставить. А когда понимаешь, что бессмертных не бывает, то это сильно мобилизует.
