Путь к звездам начинается на Земле

Пилотный отряд исследователей космоса – именно так расшифровывается аббревиатура «ПОИСК» – начал знакомство со Звездным Городком со встречи с людьми, которые занимаются отбором претендентов в отряд космонавтов.

Психологи Жанна Шевченко и Наталья Филиппова предложили каждому ответить на вопрос – каких людей берут в космонавты? Оказалось, что у этой профессии существует специальный психологический профиль. Соответствуют ему далеко не все – первичный отбор проходят примерно 45–50% кандидатов. Конечно, для полноценного исследования требуется очень длительное время, но небольшой тест на «профпригодность» смогли пройти все участники ознакомительной программы. Несколько вопросов на знание основ астрономии и космонавтики – будущий космонавт должен иметь высокий уровень эрудиции. Далее тест на мотивацию. Испытуемому предлагают перечислить за минуту пять навыков, которым ты можешь научить других, проверка координации – простоять минуту на одной ноге с вытянутыми в стороны руками и закрытыми глазами и, наконец, самое сложное: с закрытыми глазами отсчитать одну минуту. Последнее проверяет стрессоустойчивость – очень важное качество для того, кто отправляется в полет.

Один из заключительных этапов психологической проверки космонавтов – знаменитая сурдокамера. Трое суток без сна в замкнутом помещении и постоянное переключение с задачи на задачу – испытание, которое может выдержать далеко не каждый, но уж если выдержал, то место в отряде практически гарантировано.

ЗЕМЛЯ В ИЛЛЮМИНАТОРЕ

Пройдя отбор в отряд, космонавты приступают к тренировкам и обучению. На орбите каждый человек – «универсальный солдат»: нужно уметь работать в открытом космосе, знать, как починить систему подготовки воды, в какой последовательности состыковать корабль «Союз» с Международной космической станцией. Кроме того, космонавты выполняют различные эксперименты в рамках научной программы – например, фотографируют определенны участки земной поверхности. Нам показали тренажер, на котором будущие космонавты изучают географию – меньше чем за минуту нужно понять, над какой частью Земли летит станция, найти нужный объект и успеть сделать снимок. Задача непростая: на планете, в отличие от атласа и карт в Интернете, ни один объект, естественно, не подписан. Усложняют задачу и небольшой угол обзора, и капризы погоды: сквозь облачный фронт «опознать» даже что-то очень знакомое сразу не получается.

Не менее важно для космонавта знать астрономию – для этого к услугам членов отряда в Звездном Городке есть специальный планетарий. Его для ЦПК построила знаменитая компания Carl Zeiss еще в конце 1970-х годов, и это действительно уникальный объект – тренироваться в астронавигации сюда приезжают все иностранные космонавты. «Космический» планетарий отличается от тех, что работают в других городах Земли тем, что очень точно имитирует условия наблюдения с МКС – звезды не мерцают, ведь на высоте 400 км атмосфера уже не искажает свет, поэтому видно их гораздо больше, чем наблюдателю с поверхности Земли. Посреди зала планетария находится кабина, которая имитирует рабочие места в различных космических кораблях.

– Космонавты запоминают карту звездного неба, созвездия и узнаваемые группы звезд, учат опорные звезды, по которым можно понять, какой участок неба виден в иллюминаторе, – рассказал руководитель планетария Евгений Черняк.

КРУЖИТЕ МЕНЯ, КРУЖИТЕ!

Самый интригующий пункт без исключения, – знакомство с малой центрифугой ЦФ-7. Цифра в названии – это радиус вращения, семь метров. Четверым участникам «Поиска» предстояло не только посмотреть на нее, но и испытать на себе, что такое перегрузки. Когда мы просто ходим по Земле, перегрузка, обозначаемая буквой G, равняется единице. Космонавтам при старте и спуске приходится испытывать перегрузку 3–4G, а в экстремальных ситуациях она может достигать 10G и больше. Что это означает на практике? Допустим, при взлете космонавт весом 70 кг испытывает перегрузку в 4G. В кресло его вдавливает с такой силой, будто тело весит не 70, а 280 кг. Реакция на такие условия может быть очень разной – от ощущения тяжести в теле до нарушений зрения и даже потери сознания, поэтому для повышения устойчивости к перегрузкам проводятся специальные тренировки. В том числе в центрифуге, где за счет вращения можно смоделировать спуск или старт космического корабля.

Центрифуге ЦФ-7 Звездного Городка в этом году исполнилось пятьдесят лет. До 1973 года космонавты тренировались на ее «сестрах» в Научно-исследовательском авиационном госпитале ВВС и на заводе № 918 ГКАТ (ныне – НПП «Звезда») в поселке Томилино, а на тренировку вместе с переездами уходило по 7–8 часов вместо необходимых двух. ЦФ-7 находится в отдельном здании и выглядит весьма внушительно. Но прежде чем приступать к испытаниям, нужно получить допуск – для этого нас отправляют к медицинским сотрудникам. Все выглядит, как обычный прием у терапевта – спрашивают о возрасте, наличии хронических заболеваний, близорукости или дальнозоркости, измеряют температуру и давление. У многих давление оказывается повышенным, но медики успокаивают: скорее всего, это реакция на неизбежное волнение перед тренировкой. Непосредственно перед испытаниями его измерят еще раз и, к сожалению, одного из участников так и не допустят к перегрузкам: с давлением под 200 шутки плохи.

А пока нас учат правильно дышать. Направление перегрузки, которую мы будем испытывать в центрифуге – «грудь-спина», космонавты во время старта и спуска находятся в положении лежа. Необходимо дышать животом, если начнешь дышать как обычно – грудью, будет гораздо труднее. На каждого из нас прикрепляют специальные датчики: во время испытаний медработники будут контролировать состояние организма, следить за давлением и сердечным ритмом. Проводки от датчиков сплетены в шнур, который заканчивается штекерами: этот шнур «хвостом» свешивается из-под футболок участников, ждущих своей очереди.

Наконец, наступает и моя. Инструктор помогает залезть в кабину центрифуги, расположиться на кресле, напоминающем зубоврачебное, и застегивает ремень – примерно такой, как в самолете. Штекеры «хвоста» втыкают в специальные гнезда, на левое ухо и палец левой руки цепляют клипсы еще пары биометрических датчиков. В правую руку мне вкладывают специальную тангету, которую нужно все время сжимать. «Все в порядке, давление в норме», – слышим мы с инструктором голос врача из динамиков: медицинские сотрудники вместе с оператором центрифуги находятся возле пультов, где-то за застекленным окном под самой крышей зала. Дверь кабины закрывается, начинается движение. Меня просят смотреть строго перед собой – там находится видеокамера – и по команде врача поднимать правую руку с тангетой.

Вопреки ожиданиям, на карусель это совсем не похоже. Голова совершенно не кружится. «Полторы единицы», – говорит оператор. Врач просит поднять руку – пока ничего необычного: такую перегрузку испытывают, например, пассажиры самолетов во время взлета. Но уже на двух единицах для того же самого действия требуется больше усилий: по ощущениям, рука потяжелела ровно вдвое. На 3,5 единицах отчетливо понимаешь, какие мышцы отвечают за улыбку, и что уставать они могут точно так же, как мышцы рук и ног. «Площадка», – говорит оператор. Это означает вращение без ускорения на уже достигнутом уровне. Врач говорит, что все в порядке, и спрашивает: на четыре единицы пойдем? Мелькает мысль, что кому-то из коллег и трех с половиной хватило. Смогу ли я? Не узнаю, если не попробую. И говорю: «Да».

Как, оказывается, непросто поднять четыре веса собственной руки! Как, оказывается, много весят мочки ушей: я чувствую, что они стремятся к плечам. Когда я расскажу об этом ощущении медикам, кто-то не поверит – вроде бы такой эффект возникает на больших перегрузках. Но, возможно, это моя индивидуальная реакция. Кто-то признается, что испытал во время тренировки совершенно удивительные ощущения, и адреналин зашкаливал пополам со счастьем. Коллеги, следившие за мной из операторской по видеосвязи, говорят, что я почти все время улыбалась. На самом деле львиную долю сознания в это время занимал контроль дыхания. На трехсоттонную центрифугу ЦФ-18, в которой могут тренироваться двое космонавтов, а перегрузки могут достигать 30 единиц, мы посмотрели лишь снаружи. Ее ввели в эксплуатацию в 1981 году, но до выработки ресурса ей еще очень далеко.

БОЛЬШЕ ЧЕМ ХОББИ

В нашем «отряде» – одиннадцать человек в возрасте от 18 до 65 лет. Среди них – две студентки, руководитель IT-компании, физик-ядерщик, преподавательница физики с сорокалетним стажем, сотрудница компании, разрабатывающей технические решения для авиапредприятий. Есть несколько журналистов, моих коллег, причем все участвуют в программе не по заданию редакции, а по зову сердца. Есть аспирант Московского авиационного института, мексиканец Аарон Гардуньо Родригес, который приезжает в Звездный городок уже в шестой или седьмой раз, но в «Поиске» участвует впервые.

А Ольга Прут – преподаватель музыки из Архангельска – настолько впечатлена увиденным, что собирается кардинально изменить профессию.

– Для меня участие в «Поиске» стало чем-то вроде окончательного этапа профориентации. Я интересуюсь космонавтикой, на уровне своего города занимаюсь ее популяризацией, но теперь точно знаю, куда пойду поступать: если позволит здоровье, то на пилота, а если нет, то на инженера, – говорит Ольга. – Каждый элемент программы оказался очень познавательным, не говоря уже о том, что просто было очень приятно провести два дня среди людей, которые не просто интересуются космонавтикой, а живут ею! Все было совсем как по-настоящему: отряд, напарник, тренировки. Даже специальную нарукавную нашивку-шеврон с эмблемой «Поиска» каждому из нас подарили – по аналогии с эмблемами, которые получают космонавты каждой экспедиции на МКС.

– Это не «игра в космос», а возможность стать ближе к тому, что вдохновляет, – говорит директор некоммерческой организации «Центр инноваций «Радиант» Татьяна Митева, организатор программы. – Ежегодно в сотрудничестве с Роскосмосом мы проводим Летнюю космическую школу, эта обучающая программа больше рассчитана на старших школьников и студентов. «Поиск» и подобные ему экскурсии в основном ориентированы на взрослых людей, которые интересуются космосом. И если после участия в таких мероприятиях наука вообще, астрономия и космонавтика в частности, становятся для кого-то чем-то большим, чем увлечение или хобби, то это замечательно.