На танк по контракту
Участнику специальной военной операции, иркутянину Андрею (позывной Андрон) в августе исполнится 45 лет. Выглядит он старше – сказываются ранняя седина и горькие складки у губ. Вот уже полгода Андрей воюет по контракту на одном из наиболее серьезных участков спецоперации, на Угледарском направлении Украины. Командир экипажа, на своей боевой машине – танке Т-90 – он проехал десятки километров, успешно громя украинских нацистов и натовских наемников. О том, что заставило его участвовать в СВО, Андрей рассказал нашей газете.
– Когда началась спецоперация, работал начальником подразделения на железной дороге. Я энергетик, отвечал за разработку, производство и эксплуатацию систем обеспечения движения поездов, диагностику неисправностей. На момент объявления мобилизации в сентябре прошлого года моя организация предоставила мне бронь. Но я знал, что дома не усижу. Все мужчины моей семьи служили, носили погоны. Прадед Александр Иванович прошел войну, освобождал Восточную Пруссию. Дед Павел три года на флоте отслужил. Мой старший брат Арсений участвовал в операции по восстановлению конституционного порядка в Чечне 1994–1996 годов. Воевал наводчиком зенитки, погиб. Я проходил срочную службу по контракту, служил в танковой дивизии в городе Кяхта Республики Бурятия. Когда началась СВО, решил, что мой опыт может пригодиться. И подумал еще – мне близко к полтиннику, дети уже взрослые, все успел в жизни. А там парни молодые, 20-летние воюют, погибают. Лучше уж мы, старшее поколение, пойдем на передовую.
– Как ты действовал?
– Пришел в районный военкомат, сказал, что хочу быть направленным в зону СВО. Выполнил тесты для оценки профессиональной психологической пригодности к военной службе. Медкомиссию прошел, дело привычное – мы на «железке» ее постоянно проходим. Даже нормативы по физической подготовке сдал. Меня направили в город Борзя Забайкальского края на подготовку. А уже там мне предложили заключить контракт с минобороны. Мне объяснили – существует несколько отличий между контрактниками и добровольцами на спецоперации.
– И в чем преимущество контракта?
– На сегодняшний день военнослужащие имеют право на различные меры поддержки со стороны государства. Это ежемесячное денежное довольствие. Минимальная сумма составляет 195 тысяч рублей. Моя единоразовая выплата составила порядка 200 тысяч рублей. Я имею право на статус ветерана боевых действий, а вместе с этим ряд льгот. «Куча льгот и бонусов. Например, жилье, страховка и образование, лечение и пенсия», – объяснил мне командир. Я понял – контракт предусматривает стабильный заработок, самореализацию, достойный уровень жизни.
– Как долго продолжилось твое обучение?
– В Борзю я прибыл в октябре 2022 года. В составе танкового батальона отдельной мотострелковой бригады мы месяц выезжали на стрельбы. Учебный процесс длится по восемь часов каждый день. Мы учились – как необходимо разгружать и отгружать боевые припасы, выполняли задачи внутри танка. Через месяц нас направили на боевое слаживание в город Ростов. На театр боевых действий, в ДНР, мы выехали в декабре.
– Какие впечатления от Донецка?
– Постоянные прилеты, взрывы. Через пару недель мы научились отличать «прилеты» от «выходов». Надо было еще научиться не паниковать. Я во время обстрелов себя чем-то старался в уме занять – таблицу умножения повторял. Разрывы считал. Артиллерийский обстрел ведется обычно 20 минут, минометный – 5–20 минут.
А еще мощное впечатление было от Донецка – посещение Саур-Могилы. Это курган в Горловском районе Донецкой области, посвященный освобождению Донбасса советскими войсками в 1943 году в ходе Великой Отечественной войны. Комплекс был разрушен в 2014 году во время боев с вооруженными силами Украины. В ходе реконструкции этот грандиозный памятник был воссоздан, там зажгли Вечный огонь. Тут сильно чувствуешь преемственность поколений – и деды наши воевали с фашистами, и нам приходится…
– Расскажи о первом боевом крещении…
– Мы ждали подход техники, поэтому часть нашего подразделения попала в штурмовую группу. В один из дней к нам обратился командир штурмовой группы, сказал – нужны добровольцы, надо с линии боевого соприкосновения вытащить наших «трехсотых», то есть раненых. Я вызвался, комуто надо. Так попал в группу разведки. Пару месяцев работал с ними, многому научился. Позывной Андрон там и заработал. А потом подошла наша техника, и я уже стал работать, что называется, по специальности – танкистом.
– Как потом сложилась твоя военная биография?
– Нас направили на Угледарское направление. Тут пришлось пережить свой первый бой, узнать – сколько раненых можно вывезти на броне, а также научиться «обварке» танка. Это мы сами навариваем на технику дополнительные элементы защиты, например, сетки или решетки от дронов.
Научились воевать с учетом особенностей местности. Я в качестве командира танка отвечаю не только за выполнение боевой задачи, но и за жизнь всего коллектива. Парни моего экипажа – один из Владивостока, другой из Екатеринбурга – молодые совсем ребята. Я их оберегаю, им жениться еще предстоит (смеется).
– Что поразило тебя в танковых боях больше всего?
– Были серьезные бои. Мы раненых эвакуировали под огнем противника, человек десять вывезли на броне. Странно было видеть украинских бойцов, которые выбегают с гранатометом на танк. Наркоманы, не иначе, ну кто так воюет? Совсем не жалеет их командование.
– Домой когда?
– Первые наши ребята уже съездили в отпуск. Если все будет хорошо, я в августе поеду домой, в Иркутск. 45-летний юбилей дома отмечу…
