Чем дальше в лес, тем круче опыт
Как в сибирском филиале Группы «Илим» выращивают в тайге «белых» партнеров и почему ЛесЕГАИС считают своим помощником.
Прошлым летом Сибирь удивила проливными дождями. Юрий Попов, директор филиала Группы «Илим» в Братском районе, говорит, что такого сезона не помнят даже старожилы. Три месяца в лес было не заехать. Но при этом целлюлозно-картонный комбинат в Братске ни часу не простаивал из-за отсутствия сырья.
– Мы научились работать с запасом, – поясняет Юрий Леонидович.
Оказалось, запас измеряется не одними кубометрами, за которыми лесозаготовители вынуждены уходить все дальше в лес.
АЛЬТЕРНАТИВА БОЛЬШИМ
ЗАТРАТАМ
– Плечо заготовки растет год от года, – говорит директор. – Мощности илимовского комбината в Братске за 10 лет увеличились в два раза. Соответственно, в два раза выросли потребности в сырье. Есть поставщики, которые возят древесину за 500 километров. Бригады филиала всю зиму работали за 300–320 километров. Это огромное расстояние. Самое главное – понимать, что это за собой влечет.
– Затраты?
– Затраты – само собой. Но до рублей всегда идут натуральные показатели – кубы, километры, часы. Раньше лесовозы делали три рейса в сутки, то сейчас не успевают за 24 часа сделать один. Соответственно, машин требуется в три раза больше. Где их взять? В три раза больше рабочих рук – их тоже нет.
Чтобы обеспечить целлюлозно-картонное производство, нужны огромные инвестиции, мы делаем ставку на малый бизнес. Сегодня в арендованном нами лесфонде подрядчиков уже больше, чем наших сотрудников.
Мы планомерно «выращивали» себе партнеров по бизнесу: заключали долгосрочные договоры, писали письма в лизинговые компании о гарантии работы подрядчикам, чтобы им продали технику по сниженному проценту. Смотрели, чтобы расценки давали возможность роста. В общем, это большая комплексная работа.
ЛЕГАЛЬНОСТЬ
ДО ДЕСЯТОГО КОЛЕНА
– Поддержка малых предприятий – это серьезная социальная функция.
– Конечно. Но малый бизнес на лесозаготовке в Сибири – это почти большой бизнес на СевероЗападе. У нас есть подрядчики, которые заготавливают 300–350 тысяч кубометров в год. По меркам Советского Союза, это солидный леспромхоз. Объемы больше уже критичны. Предприятия будут вынуждены наращивать административный аппарат и не станут такими эффективными. Наша задача – держать баланс по экономике, но при этом развивать их по объемам.
Сейчас подрядчики выигрывают в себестоимости за счет гибкой управляемости, а не за счет «серых» зарплат и игры с налогами.
– Подрядчики подтягиваются до вашего уровня?
– Мы их давно к этому приучили. Непросто было объяснить, что мы отслеживаем каждое бревно. Теперь все знают: либо они работают по правилам Группы «Илим», либо не работают с нами. Два процесса контролируем особо – то, что они делают в лесу, и то, как платят налоги и зарплаты. Нам важно, чтобы это были «белые» хозяйствующие субъекты. В филиале специально создана группа должной осмотрительности и осторожности. Руководит ею бывший специалист налоговой службы. А в лесу подрядчиков контролируют отдел сертификации цепочки поставок и дирекция по охране труда. Филиал не может допустить, чтобы в лесфонде происходило что-то, отличное от того, что делаем мы.
СПРАВКА:
Форвардер – погрузочное и транспортное средство, относящееся к категории трелёвочных тракторов, используемое для лесозаготовительных работ.
Закупки партнеры тоже должны производить у «белых» компаний. Мы, по мнению налоговых органов, – конечный бенефициар экспортного НДС. Государство говорит: коль возвращаете налог на добавленную стоимость, проследите, чтобы он у вас до конца был «белым». Чтобы на десятом колене не оказалось фирм-однодневок. Теперь их уже нет. И это во многом сделано нашими руками.
СТРОИТЕЛЬСТВО ДОРОГ –
ТОЖЕ НА ТЕНДЕР
– Eсли у вас столь длинное плечо поставок, то и нагрузка по строительству лесных дорог огромна?
– Мы в зачаточном состоянии по строительству дорог относительно, например, Финляндии. Но опережаем всю Сибирь. Крупные лесопользователи столько дорог не строят. Мы вынуждены, потому что постоянно расширяемся. Кроме того, дороги – не только заготовка и вывозка древесины, это в том числе возможность выполнить обязательства перед государством по тушению пожаров и лесовосстановлению. Древесину можем заготовить в морозы и вывезти по зимнику, а пожары тушим и лес сажаем в теплое время года. Поэтому без дорог никак.
Но я убежден, что строить дороги должен подрядчик, выигравший тендер. Как это принято в государстве. Мы же – содержать дороги, это неотъемлемый от производства процесс. И в филиале первыми расформировали дорожно-строительную службу. Пусть вырастают профессиональные специализированные подрядчики, конкурируют между собой, а мы станем совершенствоваться в лесозаготовке.
ХАЙ-ТЕК В ЛЕСУ
– Еще двадцать лет назад главным на деляне был вальщик с топором и бензопилой, а теперь выросло поколение, которое в руках топор не держало.
– Действительно, «Илим» по оснащенности выровнялся с мировым хай-теком в лесу. То, что работает у нас на делянах, работает в технологически продвинутых странах.
Сейчас то, что делал крупный советский леспромхоз, по плечу 50 сотрудникам, включая специалистов и руководителей. У нас один харвестер*в год выдает до 140 тысяч кубометров, одна валочно-пакетирующая машина** – полмиллиона кубов. При этом мы научились работать не как во всем мире – харвестер с форвардером*** в паре, а по схеме – три харвестера плюс два форвардера. Наше ноу-хау – технология использования валочно-пакетирующих машин без скиддера****.
СПРАВКА:
Скиддер – трелёвочный трактор – специальное транспортное средство, используемое для лесозаготовительных работ. В технологические задачи трелёвочных тракторов входит сбор и доставка деревьев и хлыстов от места рубки до места промежуточного складирования (лесовозной дороги или верхнего склада).
В «Илиме» основная техника была компаний JohnDeere и Ponsse, и мы даже предъявляли производителям претензии из-за того, что через три года работы главные элементы на комплексах начинали рушиться, а техника должна пять лет работать. Поставщики возражали: она и семь лет отработает, но не с той производительностью, которая у вас. Поэтому при хорошей выработке на первое место выходят своевременное обслуживание и наличие запчастей.
– Техника из скандинавских стран уже недоступна. Рекорды останутся в прошлом?
– Я вам скажу, что Китай, где мы покупаем технику последний год, очень сильно вырос и в качестве, и в производительности. Это совершенно не та техника, от которой отмахивались десять лет назад. Сегодня на китайских процессорах уже выходим на производительность JohnDeere.
СНАЧАЛА СЕРВИС,
ПОТОМ МАШИНЫ
– Что помогло адаптировать высокотехнологичную технику к условиям Сибири?
– Два аспекта. Кроме обучения операторов и своих технических дирекций, нужно было привлечь сервисы. В Сибири сравнимых с СевероЗападом сервисов не существовало. Поэтому с компаниями-поставщиками мы на тендерах обговаривали, какое количество запчастей и на какую сумму они завезут, сколько будет сервисных инженеров, если купим у них технику.
Перешли к тому, что сначала разговаривали про сервис. Например, на тендер выходила много раз компания Komatsu. Мы спрашивали: «Что у вас с сервисом?» «Ничего. Вы купите машины, потом сделаем вам сервис». Нет, сначала сервис, потом машины!
– Сервис выстраивался на местном ресурсе?
– Сначала фирмы завозили своих сотрудников. Надо не забывать, что тогда у всех сервисов была огромная поддержка от материнских компаний, им было легче создавать и поддерживать емкость складов. Четыре года, чтобы удешевить обслуживание, по инициативе старшего вице-президента Группы «Илим» по операционной деятельности Александра Позднякова мы развивали дочернюю компанию «Илимсевертехно». Механики «дочки» сегодня вахтами работают на наших лесозаготовительных участках, то есть круглосуточно находятся «на передовой».
ИДЕИ АЛЕКСЕЯ ВИДЯКИНА
– Я расскажу вам об одной идее, которую мы реализовали с техническим директором Алексеем Николаевичем Видякиным. Ее не внедрял никто и нигде. Мы понимали, что провалимся по собственному сервису лесовозов – они же тоже были класса хай-тек. Сознавали, что не наберем сто высококлассных слесарей. У нас возникла идея – пусть техническая дирекция будет мозгом, а руками – подрядчики. Встретились с дилером компании Scania и договорились о фулл-сервисе, чтобы сервисная компания полностью обслуживала машины. Но при этом пошли по принципу Rolls-Royce. Там платят не за обслуживание, а за то, что машина едет. Мы сказали, что нам нужен коэффициент технической готовности: не знаем, как вы его будете обеспечивать, какие запчасти станете покупать, нам это неинтересно. Но будем платить за каждый час технической готовности.
– Какая интересная тема…
– Потом двинулись дальше. Выехала машина за забор сервисной компании – мы начали платить. Но как загрузить машину, чтобы она по полной отрабатывала КТГ (коэффициент технической готовности)? Как повысить оборачиваемость? Это стало отдельным проектом дирекции по производству.
На каждую машину посадили по четыре водителя, чтобы она ходила без перерыва. Может, вы не знаете, но у нас водители первой автоколонны ездят на работу на такси. Напарник возвращается из рейса, извещает об этом, логистическая служба сообщает водителю-сменщику, он вызывает такси и едет. В общем, создаем идеальные условия, чтобы выжать из КТГ максимум. На этом фулл-сервисе прожили четыре года. Но в прошлый год, в дожди, система дала сбой. Партнеры выдают нам готовые машины, а ехать в лес мы не можем.
– И что вы сделали?
– С 1 января этого года платим за километр пробега.
В ВОДИТЕЛИ –
КАК В СБОРНУЮ РОССИИ
– Вы сервисникам выкрутили руки?
– Почему? Это бизнес, партнеры в убыток себе работать не станут. Но для таких отношений дилер должен быть зрелым. Пробовали работать по такому принципу с дилером Volvo – не получилось. С ними разорвали контракт фулл-сервиса и обратно ушли в обычные ремонты.
А с дилером Scania при фуллсервисе мы однозначно выиграли. Они буквально «облизывали» наши машины, включали систему контроля за использованием, в том числе на трассе. По их требованию мы увольняли водителей, которые неправильно эксплуатировали технику. Были диалоги типа: «Это ваш водитель сломал. Это нам приносит убытки. Вы либо его учите, либо убирайте». Мы ответили: «Учите сами». Они провели обучение всех водителей. Теперь у нас под 800 тысяч пробег у Scania, а раньше мы их на 750 тысячах списывали, потому что машины уже не могли работать.
– То есть отбор водителей был, как в сборную России?
– Дилеры это делали за нас. В результате мы не тратимся: должны были купить 50 новых лесовозов Scania, но у нас и старые еще хорошо ездят.
ЛЕСУ НЕ ХВАТАЕТ «ЦИФРЫ»
Огромное достижение, что ваш филиал шесть лет работает без несчастных случаев. Как вам это удается?
– За счет постоянного контроля. Да, у нас современная безопасная техника. Ее эксплуатируют грамотные сотрудники. Но контроль играет важную роль.
В этом году создали центр мониторинга. Просто однажды задались вопросом: у нас видеокамеры – в машинах, на территории, а кто отсматривает видеозаписи? Если ничего не случилось, то никто. Потрачена куча денег, а отдачи недостаточно. Мы посадили за компьютеры четырех сотрудников. Когда жесткий диск заполняется, просим отсмотреть его на предмет нарушений. За два месяца их увидели больше, чем за три последних года. Опять же в апреле количество нарушений пошло на спад. Прямая зависимость: появилась система контроля – нарушений стало меньше.
Также поступили со скоростным режимом. Жестко начали контролировать и наказывать. И сегодня у нас нет глобальных нарушений.
Пока мониторингом занимаются сотрудники. В идеале это должно выглядеть так: есть камеры, программный продукт, как на трассе при нарушении скорости нам приходит штраф, так и здесь должно быть. В кадры идет сообщение о нарушении – премия снижается.
–«Илим» считается очень продвинутым в «цифре».
– Давайте сравним с финнами, со шведами.
– Мы про Россию.
– Про Россию – да. Но техника, которая у нас есть, позволяет контроль осуществлять из леса. Передача данных через Спутник предусмотрена у любого харвестера, которые покупают не только в Группе «Илим». Мы выстроили сквозной учет лесосырья: у нас в системе отражается каждый кубометр, доставленный на биржи илимовских комбинатов в Сибири и на СевероЗападе. А сегодня государство ввело ЛесЕГАИС, который обеспечивает полную прозрачность движения древесины.
– Как, кстати, удалось вписаться в эту систему? Помните, как тяжело принимало это новшество деловое сообщество?
– Я об этом читал. И не понимал, чего коллеги хотят. ЕГАИС постепенно развивается, такое же развитие мы наблюдали у себя при внедрении цифрового учета лесопродукции. Поэтому очень спокойно смотрим на ЕГАИС, благодаря тому, что раньше государства начали внедрять цифровые технологии в лесу.
– Получается, что ЕГАИС выветрил с рынка тех, кто был склонен шалить в лесу?
– Добил. Потому что основную массу мы уже выветрили. Для нас ЕГАИС – больше помощник. Зашли, посмотрели в единую систему и определили, с какого пенька бревно везут. Раньше кучу документов для этого собирали.
– Российской экономике нужен свой путь. Прошлый опыт нам будет полезен или его можно забыть и начинать все сначала?
– Все, что было до этого, крайне полезно. В прошлом году нам пришлось резко пересмотреть вопросы снабжения. Все! Больше не было никаких вопросов для нас. Рынок был? Был. Я про Сибирь, разумеется. Северо-Запад – это отдельная история, им пришлось Европу на Азию менять. А в Сибири-то что изменилось? Ничего. Кроме снабжения, поставки техники и запчастей. Но в стране были большие запасы. У тех же дилеров. И поэтому мы не провалили из-за этого производство.
– И все же было в какой-то момент отчаяние? Все-таки набрали серьезную скорость, а тут – резко по тормозам.
– Нет, отчаяния не было. Напротив, мы с большим оптимизмом относимся к сегодняшней ситуации. Это возможность для нас, для всей компании посмотреть на себя здраво. Ответить на вопрос: ради чего работаем?
– То есть обстоятельства сыграли роль зеркала?
– Конечно. Посмотрите, сколько мы сейчас нашли новой техники, которая работает почти как прежняя? Да, она подросла в цене, сильно подросла.
Мы вынуждены сокращать те функции и тех людей, без которых, оказывается, можно обходиться. И оставшиеся сотрудники должны на себя брать больше ответственности, стать предприимчивее. Компания дала нам возможность изучить лучшие мировые практики. В филиале собрана классная команда руководителей, лучшая в России, но это исключительно мое мнение. Задача руководителя – собрать команду и не мешать работать. Пришло время держать экзамен.
СПРАВКА:
Харвестер – лесозаготовительная машина, обеспечивающая валку деревьев, обрезку сучьев и раскряжевку очищенного от сучьев ствола на сортименты и их сортировку.
