Иркутский учёный рассказал о жизни перелетных птиц
Руководитель исследовательской группы ученых ИГУ и ИрГАУ, ученый НИИ биологии ИГУ Игорь Фефелов рассказал, как складывается судьба иркутских пернатых участников масштабной программы исследования миграций животных ICARUS, какие теплые края выбирают перелетные птицы. Об этом 24 ноября 2023 года сообщила пресс-служба ИГУ.
Два года назад мы оснастили несколько хищных птиц трекерами системы ICARUS, чтобы выяснить их пути на зимовку и обратно. К сожалению, осложнение международной обстановки не позволило в полной мере реализовать потенциал этой научной программы – во всяком случае, в той форме, в которой она была задумана. И нам также не удалось в следующем 2022 году пометить трекерами больше птиц, в том числе водных. Но с тех передатчиков, которые еще «летают» и работают, информацию мы получаем. И, да, хотя прошло уже два с половиной года, есть такие!
В конце октября двухлетняя самка луня, которую мы назвали Лёля, благополучно прибыла на место зимовки – и уже в третий раз на то же место, в северный Таиланд. Лёля – девушка на выданье, но в этом году со свадьбой что-то не сложилось. Видимо, жениха она себе найдет в будущем году. А в этом она пыталась найти его на своей «малой родине», но отчего-то не смогла. Это было хорошо заметно по ее ежедневным координатам. Возможно, не хватило молодых людей, то есть молодых луней. Но, может быть, просто не нашлось место среди взрослых пар луней, которые, как обычно, гнездятся на том же водоеме в числе двух или трех и делиться территорией не очень хотят. А водоем небольшой. Тем не менее, Лёля всё лето провела на Сушинском калтусе, где и родилась. Это отличалось от первого года жизни, когда она летом путешествовала по всему югу Иркутской области
А ее сестра, Алёна, оказалась не столь консервативной. Зиму 2021/22 гг. она провела на озере Дунтинху, в одном из крупнейших водно-болотных заповедников Китая. Зимует там и много водоплавающих птиц, гнездящихся в России: гусей, лебедей, уток. Вернувшись на родину, она, так же как и Лёля, странствовала по южным районам области. А на вторую зимовку отправилась на месяц раньше, чем в первый год. Благодаря этому у нее было больше времени, она, видимо, решила поискать место получше и долетела до Вьетнама! Прилетев в этом году «домой», двухгодовалая Алёна, в отличие от Лёли, сразу отправилась не «домой», а в соседний район, на бывшие мелиорированные поля. Вряд ли там есть условия для гнездования этого вида, зато еды определенно хоть отбавляй. Сейчас трекер Алёны уже не работает, но два полных года ее жизни он смог показать, а сама она с высокой вероятностью жива и здорова.
Увидеть Алёну в родных местах не получилось, а вот Лёлю, благодаря ее верности месту рождения, – удалось! И не только увидеть, но и сфотографировать. Поиски увенчались успехом – мимо она пролетела. На оригиналах фотографий удалось рассмотреть, что и трекер у нее на спине, и его антенна на месте.
В прошлом году нам выпало еще одно большое везение. В 2021 г. трекерами были помечены не только луни, но и молодые серые цапли. Ни один трекер цапель не успел показать, что он улетел из Байкальского региона: либо они прекратили работу раньше, либо, по данным датчиков, погибли сами птицы. И вдруг весной 2022 г. один из цаплиных трекеров заработал и начал передавать свое местоположение. Причем со вспаханного осенью поля в Боханском районе: никаких проблем для поиска.
Приехав туда по координатам, мы нашли кучку мелких перьев цапли и более ничего, а буквально в десяти метрах – трекер, причем лежащий «как надо», солнечной батареей кверху! Судя по всему, когда весной растаял снег и показались останки погибшей цапли, ее быстро нашли лисицы, разгрызли на части и утащили – очень удачно «положив» трекер на землю. Даже его шнурки остались целыми. Он подзарядился и заработал.
Но раз передатчик цел и действует, можно его использовать… Что и сделали. Коллеги нашли в Балаганском районе гнездо коршуна с птенцами, на одного из которых, когда он подрос, и был повешен бывший цаплиный трекер. И опять повезло: в момент находки в гнезде было три пуховичка, но успешно вырос до оперенности только один. Ведь мог бы и не дожить. Но он дожил и благополучно улетел с нашим трекером… в Мьянму. Не сперва на юго-восток, затем на юг и затем на юго-запад, как луни, а почти прямо на юг, через пустыню Алашань.
Коршун благополучно перезимовал близ бывшей столицы, Янгона. Держался он обычно в сельскохозяйственных угодьях – там они практически везде. Весной он отправился на север. Но до родного района не долетел: в основном проводил время в Монголии. Лишь сначала слетал в Бурятию, но, добравшись до Баргузинской долины, вернулся в Монголию. В этом ничего странного нет, в годовалом возрасте коршуны слишком молоды для создания семьи (о самых крупных хищниках уже и не говорю, у тех это происходит много позже). Осенью наш коршун улетел зимовать обратно в Мьянму.
