Родные ставни

Заместитель председателя иркутского регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, руководитель проекта «Родные ставни» Екатерина Матель – о волонтерских проектах, загадках памятников истории и культуры, идеальном образе Иркутска и жажде все успеть.

Мечтала стать детективом

– Екатерина, расскажите, как вы решили стать архитектором-реставратором? Связан ли с этой профессией кто-то из вашей семьи?

– Архитекторов в семье у меня нет, но папа всегда работал с деревом, мама по профессии педагог. Бабушки трудились на производстве – на швейной фабрике и на заводе Радиан. Мне казалось, что папины занятия с деревом и реставрация – тождественные понятия. На архитектурный факультет ИРНИТУ по специальности «реставрация и реконструкция архитектурного наследия» я шла целенаправленно, хотя баллов хватало, чтобы поступить на архитектуру, но я хотела связать свою жизнь именно с реставрацией.

Учеба продолжалась шесть лет, это время было безумно интересным. Каждое лето наш преподаватель, председатель Иркутского регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ИРО ВООПИК) Алексей Константинович Чертилов организовывал для нас выездные научно-исследовательские экспедиции. Мы объездили по Лене весь Жигаловский район, были в зоне затопления Богучанской ГЭС. По нашим обмерам вывезли объекты в Архитектурно-этнографический музей «Ангарская деревня им. О. Леонова» в Братске.

– У вас красивая фамилия, что она означает и от кого вам досталась?

– Фамилия досталась от дедушки – папиного отца, которого ребенком без родителей во время Великой Отечественной войны эвакуировали в Иркутскую область из западной части страны. Я планирую заняться изучением истории нашей фамилии и нашим семейным древом в будущем. Пока до этого просто руки не дошли.

– Ваша волонтерская деятельность началась во время учебы в вузе?

– Да, но сначала все наши проекты были связаны с экологией. Мы студентами самостоятельно организовывали субботники. Однажды были в роще курорта «Ангара» и поняли, что там довольно грязно. Купили перчатки, мешки, провели уборку – там стало чище на 50 мешков мусора. Мы ничего не объявляли заранее, просто собрались и сделали. Это было очень легко.

– Полагаю, что работать вы начали еще в институте?

– Да, устроилась на работу в середине шестого курса, потому что опасалась того, что все одновременно окончат институт и пойдут искать работу. Поэтому у меня появилась фантастическая цель – устроиться до окончания курса. Так в моей жизни появилась проектная организация «Архитектурное наследие».

Почти сразу мы поехали в Нерчинск Забайкальского края, это красивый, исторический город. Там мы выполнили проект реставрации Гостиного двора, расположенного на центральной городской площади. Я считаю, что мне очень повезло, потому что первый же проект включал в себя полный цикл работ, а здание оказалось, с одной стороны, достаточно сложным, а с другой – в меру поврежденным. Именно в этот момент я поймала драйв полномасштабной работы. И поняла, что работать еще интереснее, чем учиться.

За четыре года моей работы в «Архитектурном наследии» мы выполнили более 15 проектов, семь из них – на федеральных объектах культурного наследия, побывали в восьми населенных пунктах нашей страны – от Александрова до Хабаровска. Например, в Благовещенске жили 1,5 месяца – до тех пор, пока не собрали весь материал. Хотя собирались туда всего на две недели.

Я люблю свою работу за то, что здесь никогда не бывает скучно, то, что ты делаешь, никогда не повторяется. Каждый памятник уникален, и каждый раз мы решаем новые задачи.

Разгадать памятник

– Екатерина, в чем заключается суть деятельности архитектора-реставратора в современных условиях?

– Нас приглашают, когда необходимо провести работы с объектом культурного наследия. К сожалению, обычно к этому моменту он бывает «изрядно потрепан жизнью»: есть серьезные утраты, находится в предаварийном состоянии. Архитектор-реставратор его детально обследует, производит обмеры. Дальше начинается большой исследовательский процесс: мы ищем исторические факты об этом здании, поднимаем все выполненные ранее проекты. После чего на основе всех этих данных создается проект реставрации.

Реставрация – это восстановление здания на определенный временной период, например, на момент постройки или на момент раскрытия его историко-культурной ценности. После прохождения историко-культурной экспертизы проект отправляется на строительную площадку, после чего в дело включаются подрядчики, а мы осуществляем авторский надзор.

– Какой из этапов – ваш самый любимый?

– Завораживает знакомство с объектом, когда он раскрывается перед тобой постепенно, по слоям, как в палеонтологии. В детстве я рассказывала родителям, что буду детективом. Это реализовалось в полной мере. Например, во время выезда реставраторов-архитекторов на объект постоянно приходится выдвигать версии, с чем именно связаны та или иная врубка или повреждение, а потом находить доказательства или опровержения. Попытка разгадать памятник – это очень интересный процесс. Второй мой любимый этап – эскизный проект. Здание, которое сначала преобразилось в голове архитектора-реставратора, преображается на бумаге и становится видно всем окружающим.

– С какими интересными постройками вам довелось работать?

– Мой самый любимый – дом купца Яблокова в Ростове-на-Дону. В советское время он был надстроен на один этаж, в проектной документации нас попросили рассмотреть вариант восстановления исторического облика здания. Работа была очень кропотливой: здание в стиле модерн, с очень богатой пластикой. В числе других интересных работ – проект реставрации резиденции Ивана Грозного в Александрове, Гостиный двор «Мавритания» в Благовещенске.

– Как в вашей жизни появилась общественная деятельность, какую часть вашего времени она занимает?

– Общественная деятельность началась с экспедиций в институте, потом была точечная помощь в различных инициативах. Затем у нас появилась идея создать онлайн-карту объектов культурного наследия города Иркутска. Под эту идею очень быстро собралась совсем не большая, но высокопрофессиональная команда, и наша заявка в Фонд президентских грантов вошла в число победителей. Эту инициативу необходимо было продвигать, и я начала знакомиться с профессиональным сообществом по всей стране: принимала участие в съездах, конференциях.

Сейчас общественная деятельность занимает значительную часть времени. Я являюсь заместителем председателя ИРО ВООПИК и региональным координатором направления «Волонтеры наследия» Иркутского регионального отделения Всероссийского общественного движения «Волонтеры культуры». В 2021-2022 году при финансовой и методической поддержке Роскультпроекта мы организовали Школу волонтеров наследия. В этом году мы также провели обучение, 27 человек прошли его в очном формате. Сейчас готовим видеолекции для тех, кто нам помогает, но не живет в Иркутске.

В прошлом году появились «Родные ставни», вместе с единомышленниками мы реализовали более 20 проектов. В их числе – научно-исследовательская архитектурная экспедиция в село Залог, межрегиональная фотовыставка, квест по иркутскому архитектурному и культурному наследию, его инвентаризация. Кроме того, мы провели ряд мероприятий, направленных на популяризацию личности В.А. Рассушина. Также у нас есть книжный клуб. На прошлой встрече разбирали книгу Марии Элькиной «Архитектура. Как ее понимать».

Музыка, застывшая в камне

– Ваш статус в социальной сети ВКонтакте «Меняю жажду все иметь на жажду все успеть» можно назвать вашим жизненным кредо? Что бы вам хотелось успеть?

– В рамках нашего разговора скажу, что хотелось бы сделать как можно больше для сохранения и развития исторического и архитектурного потенциала Иркутска. В моей голове почти безостановочно появляются идеи инициатив. Например, я лечу с конференции в Москве и все шесть часов прописываю, что еще можно организовать. Человек говорит четыре слова, а у меня в голове рождается идея, как это можно применить к Иркутску, адаптировать под наш город.

Иркутск – удивительное место, в котором переплетаются экология, природа, переданная нам предками архитектурная среда, технологические возможности, в том числе фантастическое количество энтузиастов. У города очень большой потенциал, но, к сожалению, он постепенно утрачивается. Любая наша инициатива направлена на то, чтобы изменить эту ситуацию – берем ли мы грабли и убираем территорию или проводим лекции для волонтеров, организовываем мероприятия.

– Чем заполнен ваш день?

– Наверное, лучше рассказать, как выглядит неделя. Каждый день чему-то посвящен. Например, в пятницу я веду занятия в архитектурно-художественной школе «Квадрат» для школьников старших классов, которые являются для меня еще одним источником бодрости и вдохновения. По четвергам моя жизнь посвящена волонтерству, с понедельника по среду – я архитектор-реставратор. Выходные посвящаю своей семье. Главная ценность в моей жизни – это люди. В нашей дружной и большой семье все четыре поколения являются опорой и поддержкой друг друга, увлечены любимым делом и готовы «зажигать» им окружающих.

– Какие у вас планы на 2024 год?

– Меня очень увлекает тема субурбии (так называют районы, как правило, индивидуальной и малоэтажной застройки, расположенные неподалеку от крупных городов, – прим. автора), в сочетании с историко-культурным потенциалом. Например, совместно с региональной общественной просветительской организацией «Иркология» была разработана концепция комплексного развития территории исторического села Косая Степь, совместно с клубом «Байкальские стратегии» – сейчас в работе концепция развития села Залог в Качугском районе Иркутской области.

В «Родных ставнях» у нас много популяризаторских проектов. В ближайшее время мы хотим обсудить, в каком формате пройдет празднование международного дня охраны памятников истории и культуры. Вместе с профессиональным сообществом планируем издание графического альбома, посвященного истории архитектуры города Иркутска. Дело в том, что у нас много говорят об истории отдельно от архитектуры. А архитектура, как музыка, застывшая в камне, хранит в себе очень много отсылок к истории. Может, они меньше связаны с конкретными персоналиями, но больше связаны с эволюцией человечества и общества в целом.

Мечтаю провести в Иркутске большой фестиваль, связанный с историко-культурным наследием, хотя бы дня на три. Но пока нет ресурсов для этого. Также хотелось бы продолжить работу по оцифровке объектов культурного наследия, которая оказалась очень актуальной и востребованной. Так, например, два здания, которые мы не успели оцифровать, были утрачены в прошлом году из-за пожаров. Поэтому мы планируем подать заявку на грант, чтобы продолжить нашу работу и сохранить таким образом информацию об этих объектах.