Под наблюдением Андрея Рублева

На пересечении улиц 5-й Армии и Горького высится белоснежный Михаило-Архангельский Харлампиевский храм, прозванный Морским по роду деятельности Емельяна Югова – мореплавателя и торговца, пожертвовавшего средства на строительство. В память об этом у стен стоит якорь. Это здесь венчался адмирал Колчак с девицей Софьей Омировой в 1904 году. Храм построен в стиле сибирского барокко, который прослеживается не только снаружи, но и во внутреннем убранстве. В том числе благодаря иконам, написанным в этом же стиле. Какое оно, сибирское барокко в иконописи, рассказали и показали Алексей и Елена Сукневы из иконописной мастерской «Харлампос».

Под резной крышей

Сказочный, но чуть покосившийся от времени «терем» за Харлампиевской церковью сто лет назад был детским садом. Здесь и сейчас дети – ученики воскресной школы, а с ними по соседству располагается иконописная мастерская Алексея и Елены Сукневых. Два лестничных пролета, скругленные временем скрипучие ступеньки, резные перила и табличка: «Вход в иконописную мастерскую только по благословению настоятеля».

Вся мастерская умещается в одной комнате с большими окнами, у которых расположилось три стола: слева сушатся кисти и стоят книги, по центру – семейная икона на заказ, в которую вписаны небесные покровители каждого члена семьи, правая столешница заставлена баночками с минеральными пигментами. Маслом чета Сукневых иконы пишет редко. Иконы – это про темперу, замешанную на яичной эмульсии.

В центре мастерской — самый большой стол, на который уложена стеклянная плита. «На стекле удобно поворачивать икону», – объясняет Алексей Сукнев. Здесь он и Елена пишут образы святых и Евангельские сюжеты на протяжении почти 10 лет, с момента переезда в Иркутск из Улан-Удэ по приглашению настоятеля храма протоиерея Евгения Старцева.

– Наша профессия выбралась легко и сама, а вот работа в этом направлении сопряжена с определенными трудностями. Приходится перекраивать свою жизнь на другой лад. Вообще у нас профессиональное художественное образование, а к иконописи мы пришли после учебы, и я считаю, что это самая правильная подготовка – получить академическое образование для работы с иконой. А дальше мы просто осваивали технику с нашим педагогом, – рассказывает Елена Сукнева.

В иконописи Алексей и Елена с 2003 года. Запомнить год легко – именно тогда у супругов родилась старшая дочь.

Из масла – в камень

В мир иконописи молодую чету Сукневых ввел Олег Шулепов, известный в Бурятии и за ее пределами иконописец и реставратор. Встреча с будущим наставником произошла на защите дипломной работы Елены.

– Так интересно получилось, что на защиту диплома пришел иконописец и позже он рассказывал: «Я вообще случайно, ехал на трамвае и вдруг подумал: «Почему бы не посмотреть на учеников в этом училище?» Вышел, и как раз защита нашего диплома. Посмотрел дипломы, подошел именно ко мне и сказал: «Хотите заниматься иконописью?» Я сразу: «Да! А можно я еще мужа приведу?» «С удовольствием, приводите!» Интересная ситуация. У меня было много перерывов, а Алексей с ним с самого начала.

В то время Алексей работал в гарнизонном Доме офицеров художником-оформителем сцены. Под руководством Олега Шулепова наш собеседник учился и работал пять лет.

– Он научил иконописным основам, помог с материалами. Для иконописи ведь очень много материалов нужно: в училище – масляная живопись, акварель, гуашь, а здесь темпера – минералы. Я ее не пробовал, – объясняет иконописец.

В Улан-Удэ работы Алексея и Елены можно встретить в Троицком храме, Никольском, храме Вознесения Господня и Свято-Ильинском приходе. Также образы святых, вышедшие из-под кистей иконописцев, находятся в Посольске, Сербии и Ситке на Аляске.

Работа четы иконописцев обязательно ведется при храме:

– При храме всегда почему работать хорошо. Ты погружаешься в эту среду, у тебя постоянно церковная жизнь, ты никуда не отлучаешься. Тебе дают задачу, ты ее выполняешь спокойно. Для меня лично, как для иконописца, это очень важно. Мы вообще-то лентяи, – рассмеялся Алексей, – но жизнь всегда нас так ставила, что постоянно двигались кардинально. Я работал в ГДО (гарнизонный дом офицеров), у меня там все было хорошо: работа, сцена, праздники, востребованность была хорошая, и тут резко прихожу, говорю, что хочу работать в храме. Так сразу и быстро.

– Я всегда знала, что это его работа, – добавляет Елена.

Общее дело

На наш вопрос «С чего все-таки начинается икона?» супруги единодушны – с благословения настоятеля. Без него работа над иконой не начнется.

– Мы сразу человека отправляем на благословение. Если его благословят, то он приходит к нам, начинается с ним работа: что он хочет, и что мы можем, – отвечает Алексей.

– Икона начинается с молитвы, а если человек этого не делает, то трудно даже за кисточку взяться. Тот человек, который заказал, весь период написания, должен молиться. Иногда говорят, что икона начинается с доски, или когда написано имя святого. Иногда говорят, пока не освятишь. Неизвестно, когда это случается. Это очень таинственный вопрос.

Алексей добавляет:

– Когда молятся, это чувствуется – рука просто тянется к иконе. И когда не молятся, тоже чувствуется.

За годы совместной жизни и работы появился определенный порядок и распределение обязанностей при написании иконы. Елена икону «раскрывает»: покрывает доску левкасом – особым грунтом из мела и желатинового клея, прорисовывает композицию и образ. Икона пишется краской из минеральных пигментов – темперой. Как отмечают иконописцы, лучший гематит (дает красно-коричневый цвет) добывается на территории Бурятии. А лучший лазурит для неба – афганский. Когда икона написана, краски высохли, сверху она покрывается олифой, которая помогает цветам стать ярче. Еще рисуется эскиз – в какой нише, в каком киоте (застекленном ящичке) будет икона.

– Обращаемся к столяру, он говорит, что можно, что нельзя сделать, делает еще один 3D-чертеж, идем к резчикам, они говорят, какую резьбу задумали. Немного спорим, приходим к консенсусу. Это результат совместной задумки. Мы все рисуем от руки и сами замеряем. «Раскрытую» икону отдаю Алексею, он прописывает лица, это называется «личник», прописывает золотом. Окончание работы – это его доля. У нас нет практически икон отдельных. Хотя недавно был опыт, каждый написал свою икону, надо было две одинаковых. Разницу увидеть сложно.

От Византии к Сибири

Как иконописцы свой путь Алексей и Елена начинали со старорусской традиционной иконы. Как отмечает Елена, для обучения иконописи это самый удобный стиль.

– Сейчас в основном возрождается старорусская традиция и ранневизантийская, – рассказывает Елена. – Много иконописцев работает в этой манере, и понятно, что она переосмыслена ими. Икона мало исследована, потому что очень долгое время церковная живопись была под запретом, а до революции она тоже мало изучалась. Раньше особого акцента на различие стилей никто и не делал, просто говорили, что нужно написать икону святого, ведь и от заказчика многое зависит. Иногда приходилось и маслом писать в академическом стиле. Если нам нравилась идея попробовать себя в чем-то еще, никогда не отказывались.

– В этой технике так и работали, пока жили в Улан-Удэ, – говорит Алексей. – У нас был интерес к другим иконописным стилям, но они были не так востребованы и не так нами изучены. После того как отец Евгений нам предложил здесь работать, все и поменялось. Мы здесь по воле Божией и по благословению отца Евгения.

Сибирское барокко, или северное письмо пришло в Сибирь вместе с переселенцами из Русского Севера: Архангельской области, Вологды на рубеже XVII–XVIII веков. Морской храм в Иркутске не только построен в барочном стиле, но и имеет близнеца – Храм Входа Господня в городе Тотьма Вологодской области. Расстояние между «братьями» – пять тысяч километров.

– Духовную культуру и православие переселенцы несли с собой. Они же приносили иконы, строили храмы. Эти переселенцы были с Севера Руси: архангельцы, тотемцы, сольвычегодцы, – говорит Елена Сукнева.

Супруги-иконописцы подчеркивают, что каноны в написании всегда едины, но есть технические особенности, отличающие старорусский стиль от сибирского барокко. Для примера Алексей показал нам одну из «настольных» книг, где представлены примеры иконописных стилей. «Если в старорусской иконе небо всегда бывает охристым, часто используют золото, то в сибирском барокко небо на иконах голубое», – подчеркивает Елена.

– Барокко очень детализировано: то, что в старорусской иконе могут показать одним штрихом, в барокко можно разбить на множество штришков. Она (техника) немного такая… обогащенная, очень много украшательств, формы, цвета может быть. Этим барокко и отличается от традиционной иконы. Оно настолько свободное, что порой на него жалуются: «Как?!». А такое время было, немного экспрессивное, динамичное, все охватывалось, во всем человек искал себя, свое творчество, Бога, – говорит Алексей Сукнев.

Большая ответственность

За работой четы Сукневых со стены наблюдает небесный покровитель иконописцев – преподобный Андрей Рублев. Образ написан супругами: Алексей начинал его в начале двухтысячных, а завершила Елена после переезда в Иркутск.

– Есть еще апостол Лука, считается первым иконописцем, он написал Одигитрию – иконографический лик Богородицы-путеводительницы. Это была самая первая икона, которую написал апостол Лука. Когда он пришел к Богородице, то спросил: «Можно я напишу твой портрет?». Она ответила: «Напиши меня молодой и с младенцем на руках», – рассказывает церковное предание Елена Сукнева.

Богородица изображена на большой семейной иконе. Так вышло, что она пишется уже долгое время, но, как уверяет Алексей Сукнев, порой бывает, что и совсем маленький образ пишется дольше большого. Не потому, что иконы такие, а из-за разных ситуаций.

В настоящий момент супруги работают над иконой святого мученика Трифона для Харлампиевского храма.

– Это частный заказ, но для нашего храма. Как правило, бывает: люди заказывают и жертвуют храму. Приходят к батюшке и говорят, что хотят заказать для храма икону.

Недавно супруги посетили Улан-Удэ, чтобы увидеть свои первые работы.

– За некоторые вещи душа спокойна, а на некоторые смотришь, да, не дотянул. Можно было сделать лучше, – поделился Алексей. – Самое главное, что сейчас уже ничего не изменишь, на эти иконы люди уже молятся. Это огромная ответственность для иконописца, потому что иконы остаются надолго и будут влиять на людей. Люди смотрят постоянно, видят Образ перед глазами, который возводит их к Первообразу, настраивает на молитвенное обращение к изображенному святому, и он воспитывает даже эстетическое восприятие человеком истины, красоты и добра. Поэтому все так важно.