Эвенкийская свадьба по традициям предков
К ногам невесты – связка соболей, гостям – сажа из священного костра. В деревне Вершина Тутуры Качугского района провели обряд эвенкийской свадьбы. Праздник по старинным национальным традициям был организован в рамках 100-летия органов ЗАГС России. На нем побывали корреспонденты «Областной».
– Добро пожаловать на красивую землю! – приветствует гостей директор Вершино-Тутурского клуба Вера Хорищенко. – Вы присутствуете на обряде эвенкийской свадьбы. Увидите, как должно проходить торжество с сохранением обычаев и традиций эвенкийского народа.
У эвенков, пояснила она, вопросы семьи и брака являлись прерогативой родителей – они могли заранее договориться между собой о будущей свадьбе детей уже сразу после их рождения. Одно строжайшее условие: жених и невеста должны быть представителями разных родов. Обычно родители сына направляли свата в дом невесты. Со сватом – уважаемым в роде, пожилым достойным человеком, ехал жених. Привязав верховых оленей в отдалении от чума невесты, сват и жених дальше шли пешком. По их нарядной одежде люди сразу же определяли, что прибыли гости не просто так. Первым в чум входил сват, за ним – жених. Зайдя внутрь, сват молча подкладывал сухие дрова в костер, оповещая таким образом о цели своего приезда. Удобно усевшись напротив входной двери, он вынимал кожаный мешочек, расшитый узорами и туго набитый табаком, протягивал отцу невесты, молча предлагая закурить. Если тот брал мешочек и закуривал, это означало родительское согласие на свадьбу. В случае отказа родители не принимали предложенный табак, а закуривали собственный. Тогда гостям приходилось покидать стойбище.
Поскольку в Вершине Тутуры уже лет 50 не держат оленей, а эвенки живут в обычных домах, об обряде сватовства гостям просто рассказали. А потом начался сам свадебный обряд. Жениху и невесте велели встать на шкуру медведя. Мужчины, по словам ведущей, таким образом обретали мужество, духовную силу, смелость и связь человека с природой, а женщины – плодовитость и здоровье. Затем начался обряд очищения. Молодоженов и гостей окурили дымом верица, «отряхивая их болезни, грехи и заботы», а после приступили к «кормлению огня». Поскольку огонь считался хранителем благополучия сородичей, в костер всегда кидали самый лучший кусочек жира от мяса дикого зверя, попросив взамен здоровья, удачи и хорошей охоты. Следом требовалось совершить обряд повязывания лоскутков на священное дерево кедр, чтобы попросить у духов леса долголетия и счастья. А после, уже заручившись поддержкой высших сил, все встали в круг, чтобы станцевать ритуальный танец Ёхорье.
– По нашим традициям невеста уходила в семью мужа и поэтому должна была показать всему стойбищу, какая она рукодельница, – рассказала Вера Хорищенко. – Судили ее, как правило, по сшитым кумалану (ковру – Авт.) и костюму. Если мастерство невесты оценивали по достоинству, жених бросал к ногам своей избранницы связку шкурок соболей.
Умение своей избранницы жених, судя по всему, признал выше всяких похвал, поэтому под аплодисменты гостей тут же бросил ей под ноги весьма внушительную связку драгоценного меха. Выдержавшая «экзамен» новобрачная одарила приезжих оберегами, расшитыми бисером и мехом, а ее односельчане под смех и одобрение земляков обмазали гостям лоб сажей от прогоревшего священного костра.
Продолжилось свадебное торжество в юрте. Рассадив гостей на самых почетных местах, им предложили попробовать национальные блюда: химиктэ – бруснику, хакин – печень косули, хороки – мясо глухаря, кэрэмун – вареную белку, инни – олений язык. В качестве приправы предлагалась окуневая и сорожья икра, а запивать все полагалось настойкой из клюквы и жимолости.
Молодоженов тепло поздравили первый заместитель руководителя службы ЗАГС Иркутской области Борис Чернегов и начальник отдела ЗАГС по Качугскому району Нина Бакирова. Супругам подарили берестяную зыбку. Как объяснила Вера Хорищенко, возраст этой вещицы около 80 лет. В их семье она передается из поколения в поколение. В ней, по ее словам, вырос ее отец, она сама и ее дети. Врачи, приходившие осмотреть младенцев, вспоминает она, сначала рассматривали зыбку – настолько редко сегодня можно увидеть подобный предмет обихода.
Кстати, уже после свадебного пира выяснилось, что исполнявшие роли жениха и невесты Светлана Житова и Валентин Аверьянов на самом деле таковыми не являются. Девушка – социальный работник и по совместительству депутат местной думы, она одна воспитывает дочь. А Валентин – студент Иркутского сельскохозяйственного университета. После окончания вуза, признался молодой человек, он намерен вернуться к себе на родину, чтобы работать охотоведом.
– Вот и поженитесь, – посоветовали им разгоряченные угощением гости. – Считайте, что сегодняшняя свадьба была генеральной репетицией!
Тем более наличие ребенка у Светланы, по эвенкийским традициям, оказывается только на руку. Ведь, как растолковала Вера Хорищенко, у эвенков непорочность невесты была не в чести. Наоборот – приветствовалось, если на свадьбе новобрачная была уже беременной. Это означало, что избранница не бесплодна, и можно ожидать от нее много ребятишек. А вот если молодая долго не беременела, ее вполне могли заменить на другую, более плодовитую.
А если серьезно, то разводы у эвенков происходили редко. Многие пары жили бок о бок всю жизнь. Присутствующие на «свадьбе» супруги Дорофеевы – тому наглядный пример. Илья Фомич и Наталья Степановна вместе 35 лет. Оба коренные жители. Глава семьи до пенсии работал заведующим клубом, его жена – санитаркой в местной больнице. Они вырастили четверых детей, а теперь радуются 12 внучатам.
– Который раз на них заругаешься, так и не помнишь, кого как зовут! – смеется счастливый дедушка.
Все члены их большой и дружной семьи живут в деревне. Одна дочь по примеру матери работает в ФАПе санитаркой, вторая – сторожем в школе. Сыновья вместе с отцом охотятся. После развала промхоза эвенки Вершино-Тутурского сельсовета организовались в общину «Охотничье-промысловое хозяйство родовых общин». В деревне их три: «Медведь» Гарамзиных, «Охотник» Щаповых и «Волк» Дорофеевых.
– Ничего, жить можно, – считает Илья Фомич, – хоть и плоховато в последнее время стало со зверем – леса-то в округе вырубают. И все равно в город ни нас с женой, ни наших детей не тянет. Он нас тяготит – суета одна. А здесь – настоящая жизнь.
